Real-RPG. Практикант 2

Гришанин Дмитрий Анатольевич

Две юркие, прыгучие лягушки, со смертоносным разрядом на кончике выстреливающего до трех метров языка, вынуждены были рассчитывать каждый свой выстрел с поправкой на низкоуровневую шушеру, которая своими бесконечными атаками попросту сбивала тряхунам прицел.

Марина же, в свою очередь, вынуждена была ограничивать Рывки, с поправкой на местоположение смертельно опасных тряхунов. Так же дополнительные неудобства союзнице доставлял вдвое урезанный из-за Призрака обзор. Разделенная надвое картинка перед глазами поневоле создавала несколько мертвых зон, где атакующий противник становился невидимым, это неудобство заставляло союзницу чаще обычного

крутить головой и дополнительно рассеивать внимание… Думаю, у меня одного шансов уцелеть в этом аду было немного, но бывшее исчадье выстояла против объединенного отряда теневых тварей, в очередной раз с частью пройдя суровое испытание.

За те двадцать три секунды, что потребовались Призраку, чтоб дойти до двери туалета, изрядно потрепанные бестиями джинсы на моих ногах превратились в окровавленные лохмотья, а куда более крепкая косуха обзавелась на рукавах многочисленными дырками и царапинами — следами от зубов и когтей царусов. Сохранить в относительной целостности лицо (пара-тройка мелких царапин на лбу не в счет) удалось благодаря непрестанному прикрытию его левым рукавом куртки.

В ответку Марине удалось сразить копьем лишь троих царусов и четырех бестий, зато и ни один из «выстрелов» тряхунов не достиг цели.

Мгновенный перенос к двери, на место Призрака, для тварей оказался неприятным сюрпризом. И пока потерявшие вдруг врага бестии, царусы и тряхуны, растерянно озирались по сторонам, союзница прорвалась-таки к источнику прорыва.

Интерлюдия 11

И широкое институтское крыльцо, и плотно заставленная машинами парковочная площадка перед ним, напоминали сейчас растревоженный улей, где, как на митинге, собралась внушительная толпа родителей, пытаясь прорваться в огороженную полицейским кордоном дверь института, где, по слухам, утром состоялся теракт. Что там стряслось на самом деле никому в толпе доподлинно было неизвестно, потому как представители правопорядка на вопросы из толпы не отвечали, детей-студентов из здания подозрительно долго отчего-то не выпускали, и, добавляя нервозности обстановке, мобильную связь в округ наглухо заблокировали примерно с половины девятого утра.

В припаркованном на первой линии у ступеней крыльца «Гелендвагене» Артема Борисовича Неклюдова, в отсутствии хозяина авто, царило тягостное унынье. На мягком и комфортном диванчике заднего сиденья дожидающиеся начальника Митюня с Александром чувствовали себя, как на доске с торчащими гвоздями.

Наконец из приоткрывшейся двери института выскочил взъерошенный, как мокрый воробей, Борисыч и, порвавшись сквозь плотную у входа толпу, засеменил по ступеням к припаркованной внизу машине.

— Ну-с, господа наставники, я вас внимательно слушаю, — едва усевшись на водительское место, с нарочитой строгостью обратился Артем Борисович к проштрафившейся паре на заднем сиденье.

— Борисыч, я тебе клянусь, мы все здешние зеркала накануне проверили! — горячо заверил начальника Митюня. — И в туалете на четвертом, разумеется, тоже. Там, как и везде, печать Лизаветы имелась.

— Подтверждаю, — кивнул Александр. — И оно, как прочие зеркала, было абсолютно безопасным.

— Да что ты говоришь?! — Артем Борисович раздраженно шарахнул ладонью по пустому сиденью справа. — Может, тогда, выйдешь и расскажешь это родителям восьми растерзанных тварями студентов?! И объяснишь им, как это в абсолютно — млять! — безопасном коридоре, средь бела дня, на их детей напала толпа людоедов, и за считанные минуты обглодали тела несчастных настолько, что теперь по ДНК приходится идентифицировать останки, чтобы предоставить хоть что-то для захоронения убитым горем родственникам!

— Вообще-то,

мы с Митюней там самыми первыми появились. Уже через две с половиной минуты после начала прорыва, — буркнул в ответ Александр. — И если б не мы, жертв могло быть гораздо больше,

— Да если б не ваше ротозейство, — начальник снова раздраженно хлопнул ладонью по коже сидения, — жертв в институте сегодня утром, вообще, бы не было!

— Борисыч, мы искренне соболезнуем горю родителей, но че, в натуре, ты всех собак-то на нас вешаешь, — заворчал Митюня. — И выставляешь все так, будто это мы…

— А кто?! — перебил Артем Борисович. — Кто хаосиста в набитый студентами институт с утра пораньше приволок?!

— Сергей — не хаосист, — буркнул Александр.

— Ага, попробуй комитетчикам это теперь докажи!

— Гон это, Борисыч! — горячо заспорил Митюня. — Энерготип пацана еще два дня назад в сторону Порядка стабилизировался. Как только татуха крестража у него с пуза исчезла… А сегодня утром отношение Порядок-Хаос у него было пятьдесят пять на сорок пять. Лизавета при мне замер сделала. Не веришь, прямо сейчас ее набери, и она подтвердит.

— Да какая теперь разница верю я вам — не верю, — Артем Борисович устало провел ладонью по лицу. — Важно, что пацана комитетчики с поличным у разбитого портала взяли. И, как заверили их химики, после экспресс-теста изъятой из пальца крови Сергея, в момент задержания, в энерготипе нашего практиканта Хаос значительно доминировал над Порядком.

— И ты этим крысам лабораторным поверил?! Да, у их индикаторов погрешность…

— Угомонись, а, — раздраженно перебил Артем Борисович. — У комитетчиков, и кроме показаний приборов, против нашего практиканта до черта лысого косвенных улик.

— Любопытно послушать? — недоверчиво хмыкнул Митюня.

— Любопытно ему… Что ж, изволь. Во-первых, по утверждению преподавателя и одногруппников Сергея, он заявился в аудиторию последним, едва успев к началу пары…

— Потому что мы с ним в пробках завязли, — вставил Митюня.

— Еще раз посмеешь перебить, ничего больше не расскажу, — пригрозил Борисыч.

— Извини.

— Плевать не причину опоздания. Важно, что у Сергея, прибывшего в числе последних, имелась возможность по дороге в аудиторию заскочить в пустой туалет, и активировать трансформу зеркала в потусторонний зеркальный портал. Что в дальнейшем и объясняет уничтожение им призывного портала, без перехода в теневую параллель. Ведь, как не крути, но уничтожить изнутри активированный портал может только его создатель.

— Не верю…

— Хрень… — загалдели наперебой сзади слушатели.

— Просил же, не перебивать! — зло рявкнул на подчиненных Артем Борисович, восстанавливая тишину в салоне. — Я прекрасно понимаю, что вы хотите до меня донести. У нашего практиканта недостаточно опыта, чтоб, забежав на несколько секунд в туалет, тут же развеять на зеркале сложную защитную печать Лизаветы. И я бы полностью с вами согласился, если б не вторая косвенная улика против Сергея… Проблема в том, что, заняв место на задней парте, Сергей тут же залез под стол, разговаривать по телефону. И этому факту так же имеется масса свидетелей. С кем же, спрашивается, он мог общаться, если в его айфоне все номера, кроме наших, были заблокированы Лизаветой по моему личному распоряжению? Согласитесь, непонятная и весьма подозрительная активность со стороны только-только выпущено из изолятора практиканта. А, учитывая тот факт, что сразу после того, как вмешательство преподавателя вынудило Сергея прекратить разговор по телефону, в коридоре четвертого этажа начался прорыв, происходившее сильно смахивает на общение практиканта по телефону к неизвестным подельником. Возможно, наставником-хаосистом, выполняя инструкции которого, практикант и смог быстро развеять защитную печать… Вот теперь можно. Валяйте, высказывайтесь.