Реализация конституционных социальных прав и свобод с использованием искусственного интеллекта: проблемы правового регулирования, пределы и ответственность

Коллектив авторов

Глава 2. Социальные права и свободы человека в условиях цифровизации и развития искусственного интеллекта: содержание и правовое регулирование

2.1. Правовое регулирование и реализация конституционного права на образование в условиях информационно-цифровой реальности

Проблемы цифровых трансформаций и использования искусственного интеллекта в сфере реализации права на образование широко обсуждается в научной среде.

Т. В. Заметина, Е. В. Комбарова, Е. Ю. Балашова рассматривают внедрение искусственного интеллекта как объективный процесс, затрагивающий права человека, представляющие собой высшую ценность, признанную как на национальном, так и на международном уровне [107] . В качестве приоритета они называют совершенствование государственного регулирования в области информирования населения о возможностях использования

технологий искусственного интеллекта, развитие компетенции всех граждан в освоении новых форм взаимодействия с искусственным интеллектом. При этом, внедрение искусственного интеллекта должно быть связано с воплощением в жизнь конституционных ценностей демократии, признания и уважения интересов личности, общества и государства. По мнению авторов, необходимо создать правовую, организационную и финансовую среду, в которой технологические инновации обеспечивают соблюдение прав и свобод человека. Исследователи А. В. Кешалава, М. П. Буданов, В. Ю. Румянцев предсказывают существенное влияние на общество и «цифровую экономику» мобильных, когнитивных и облачных технологий, технологии «интернет вещей» и «больших данных» [108] .

107

Заметина Т. В., Комбарова Е. В., Балашова Е. Ю. Human Rights as a Universal Value in the Context of Artificial Intelligence Development // Advances in Social Science, Education and Humanities Research. EAC–LAW. 2020. Vol. 498. Р. 13–19.

108

Кешелава A. B., Буданов В. Г., Румянцев В. Ю. Введение в «Цифровую» экономику. ВНИИГеосистем, 2017. 28 с. // URL:(дата обращения: 22.02.2021).

В исследовании поведения пользователей Интернета и социальных сетей в процессе обучения Аслама, Абдул Азис Вахаба, Пурнама Сяе Пуррохмана, Зулхермана, Эви Сегаравати Ампри [109] , отмечается, что большинство пользователей используют глобальную сеть для занятий, направленных на получение удовольствия, и уже только после этого – для обучения. Интернет-безопасность и навыки активных пользователей, как правило, уже хорошо освоены. Таким образом, авторы приходят к выводу, что поведение при обучении с использованием социальных сетей и Интернета является довольно позитивным в восприятии молодого поколения. Социальные сети и Интернет могут быть средством обучения, обмена информацией и не считаются вредными для их обучения.

109

Aslam, Abdul Azis Wahab, Purnama Syae Purrohman, Zulherman, Evy Segarawati Ampry. Internet User Behavior and Social Media in Learning // Advances in Social Science, Education and Humanities Research. EAC–LAW. 2020. Vol. 526. Р. 50–55.

В исследовании Е. Добролюбовой, О. Александрова, А. Ефимова [110] , посвященном перспективам цифровой трансформации, подчеркивается необходимость устранения правовых и организационных барьеров как фактора успешности цифровой трансформации в отдельных отраслях, в том числе, и в образовании.

Проблемам рисков внедрения цифровых технологий в образование посвящено исследование Н. Б. Стрекаловой [111] , в котором наряду с положительными сторонами цифровизации образования анализируются возможные негативные изменения в данной сфере (потеря базовых когнитивных компетенций, снижение общего уровня подготовки, сокращение потребности в «интеллектуальном» специалисте, уход от фундаментальности, перераспределение функций администрации вузов и преподавателей, высокие требования к психологическим качествам преподавателя, сокращение личных контактов, рост конфликтов, «утечка» талантливой молодежи и преподавателей за границу, сокращение контингента высшего образования, потеря статуса отечественного высшего образования, снижение контингента обучающихся).

110

Dobrolyubova E., Alexandrov O., Yefremov A. Is Russia Ready for Digital Transformation? // DTGS 2017. Communications in Computer and Information Science. Cham. Springer, 2017. Vol. 745. P. 431–444; Alexandrov D., Boukhanovsky A., Chugunov A., et. al. (eds.) Digital Transformation and Global Society // DTGS 2018. Communications in Computer and Information Science. Cham. Springer, 2018. https://www.elibrary.ru/item.asp?id=44810575

111

Стрекалова Н. Б. Риски внедрения цифровых технологий в образование // Вестник Самарского университета // История, педагогика, филология. 2019. Т. 25. № 2. С. 84–88.

Несмотря на активное развитие систем и технологий искусственного интеллекта, влияние цифровизации на реализацию прав человека, в настоящее время в Российской Федерации отсутствует специальное законодательное регулирование, учитывающее специфику применения технологий искусственного интеллекта в сфере образования.

В данной ситуации возникает концептуальная дилемма: уместно ли опережающее законодательное регулирование императивного использования технологий искусственного интеллекта в образовательном процессе или постепенное применение современных информационных технологий должно происходить гибко в зависимости от экономических, ресурсных, национальных и иных особенностей и возможностей образовательной организации и других субъектов образовательного процесса?

Стоит обратить внимание, что в Концепции развития регулирования отношений в сфере технологий искусственного интеллекта и робототехники до 2024 года первой задачей заявлено создание основ правового регулирования новых общественных отношений, формирующихся в связи с применением систем искусственного интеллекта и робототехники, имеющих преимущественно стимулирующий характер. Исходя из этого можно сделать вывод, что российское государство ориентировано на создание правовых регуляторов «мягкого императивного» характера, которые создают условия и мотивируют субъектов правоотношений к использованию технологий искусственного интеллекта.

Вместе с тем, определяя в Концепции первоочередные отраслевые направления регулирования использования искусственного интеллекта, необоснованно игнорируется сфера образования. В перечень основных отраслевых направлений, нуждающихся в правовой регламентации внедрения систем ИИ, отнесено законодательство Российской Федерации в сфере охраны здоровья граждан; государственного и муниципального управления; правовое регулирование ИИ в сфере транспорта, градостроительной деятельности, включая реализацию концепции «умного города» и в сфере промышленности. Это исчерпывающий перечень. Рассуждения позволяют предположить, как минимум, два варианта в обоснование такой ситуации. Во-первых, принятая до 2024 года Концепция на самом деле не предполагает развитие образовательного законодательства с учетом технологий искусственного интеллекта в этой сфере в ближайшие несколько лет (что сомнительно). Во-вторых, именно в сфере образования предполагается применять гибкий пошаговый вариант внедрения ИИ по усмотрению самой образовательной организации, используя риск-ориентированный подход, основанный на оценке размера потенциального вреда и необходимости принятия мер по минимизации соответствующих рисков.

Не акцентируя внимание на анализе имеющихся технологий и инновационных систем искусственного интеллекта, используемых в настоящее время в образовании. Их достаточно много и количество перманентно увеличивается. Выскажем свои суждения относительно отношений, возникающих при реализации гарантированного Конституцией РФ права на образование с использованием технологий искусственного интеллекта. Разумеется, в данном контексте речь идет об ИИ не как о субъекте конституционного права на образование, предлагается рассматривать ИИ в следующих двух аспектах.

1. Искусственный интеллект как технологии, позволяющие совершенствовать процесс обучения.

2. Искусственный интеллект как объект изучения в рамках образовательного процесса.

Нормативным правовым актом, конкретизирующим реализацию конституционного права на образование, является Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» [112] . Текстуальный и содержательный анализ указанного закона показал, что до настоящего времени в нем не используются термины «технологии искусственного интеллекта», «системы искусственного интеллекта» и иные словосочетания, образованные с конструкцией «искусственный интеллект». Содержится статья, устанавливающая понятия и порядок реализации образовательных программ с применением электронного обучения и дистанционных образовательных технологий.

112

Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ (ред. от 08.12.2020) «Об образовании в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2021) // СЗ РФ. 2012. № 53 (ч. 1). Ст. 7598; СЗ РФ. 2019. № 52 (ч. I). Ст. 7796.

При этом под электронным обучением понимается организация образовательной деятельности с применением содержащейся в базах данных и используемой при реализации образовательных программ информации, всевозможных информационно-телекоммуникационных сетей, обеспечивающих передачу по линиям связи информации, взаимодействие обучающихся и педагогических работников. Под дистанционными образовательными технологиями понимаются образовательные технологии, реализуемые в основном с применением информационно-телекоммуникационных сетей при опосредованном (на расстоянии) взаимодействии обучающихся и педагогических работников.