Реализация конституционных социальных прав и свобод с использованием искусственного интеллекта: проблемы правового регулирования, пределы и ответственность

Коллектив авторов

На данный момент, по нашему мнению, к УИ могут быть отнесены государственно-автоматизированные системы «Правосудие», «Выборы», «Государственные и муниципальные услуги», «электронное» правительство, поисковые интернет системы и иные цифровые образы мышления, такие как компьютерный вирус, операционные системы, компьютерные симуляции и игры, 3D-принтеры.

Например, утвержденная Европейским парламентом директива об открытых данных и информации в государственном секторе значительно улучшит доступность и инновационное использование государственных и финансируемых государством данных, что, в свою очередь, будет способствовать развитию технологий с использованием искусственного интеллекта. Китайские тюрьмы оснастят искусственным интеллектом, который исключит побеги [104] .

104

См.: Ipchain Legaltech Review. April 2019.

С. 5.

В России с 1 октября 2019 года после изменений в ст. 1124 Гражданского кодекса РФ и введения понятия «цифровые права» подписывать договоры можно будет с помощью смартфона, в марте 2019 года был разработан, но не принять проект о цифровом профиле человека.

Под ОИ, на наш взгляд, подпадают роботочеловеки (люди, сопряженные с искусственным интеллектом), или человекообразные роботы, сопряженные с гаджетами, бионическими протезами, развивающаяся самостоятельно среда Нейронет или нейросистемы цепочки компьютеров.

В любом случае, государственные программы по развитию искусственного интеллекта должны быть направлены не на коммерческие интересы и бизнес, позволяющие построить капиталистический строй, а гармоничное построение социального государства, где в центре правовой системы человек. Цифровые новации должны иметь социальный спрос, выноситься на всенародные обсуждения, быть научно обоснованы с позиций справедливости и ст. 55 Конституции РФ. Опираясь на труды профессора А. С. Мордовца и других ученых [105] , необходимо продолжать развивать и совершенствовать идею социально-юридического механизма обеспечения прав и свобод. Именно здесь государство должно заботиться о предоставлении дополнительных гарантий естественных прав и свобод человека посредством искусственного интеллекта.

105

См.: Мордовец А. С. Социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина / под ред. Н. И. Матузова. Саратов: СВШ МВД РФ, 1996. 288 с.

Искусственный интеллект находит свою реализацию, прежде всего, в цифровом праве – форме права наряду с существующими естественным, позитивным и религиозными формами. В этом смысле цифровое право представляет собой разновидность естественного права, когда эффективная жизнедеятельность человека, органически соединенного с компьютерными устройствами и искусственным интеллектом невозможна без работы цепочки цифровых алгоритмов, соединенных с нейронными цепочками организма.

Цифровые права и свободы человека, искусственный интеллект, если они и вводятся, должны выступать гарантией естественных прав и свобод, но не наоборот. В этом случае правовая политика цифровизации должна быть направлена на социальное обеспечение. Например, киберпротезы для инвалидов, новые цифровые методы лечения, развитие цифровой паллиативной медицинской помощи для инвалидов и роботочеловека должны гарантироваться как бесплатная медицинская помощь.

Следует ввести запрет на цифровое клонирование человека, чтение и записи его мыслей, цифрового образа на цифровые носители посредством технологий «цифровой телепатии» – нейронета. Производство сильного искусственного интеллекта, роботов и нейросистем, их машинное программирование должно быть лицензируемо государством под контролем ФСБ РФ. Цифровые институты и искусственный интеллект не должны ограничивать естественные свободы человека.

Искусственный интеллект должен нести пользу, но и иметь ограничения, дабы чрезмерно не ограничивать и не умалять право на личную неприкосновенность, личную тайну, персональные данные. Указанные проблемы требуют научного осмысления.

Именно в последнем аспекте цифрового права как субъективного права человека особо стоит вопрос об автономии человека, его личной

неприкосновенности, персональных данных от слежения со стороны государства с помощью искусственного интеллекта или навязывания государством цифровых услуг. В этой связи очень важно оставлять для верующих граждан бумажный документооборот, как альтернативный вариант электронным паспортам, водительским правам, страховым свидетельствам, трудовым книжкам, дабы не нарушалось признаваемое и гарантируемое Конституцией РФ идеологическое многообразие и запрет на установление какого-либо идеологии в качестве обязательной. В данном случае речь идет о запрете полной цифровизации основных документов и денежных средств с полной их заменой на электронные (цифровые). Последние позволяют установить сканерам искусственных интеллектов любые действия и передвижения человека, все персональные данные посредством навязывания цифровизации, что может расцениваться как возведенная в ранг обязательный идеология цифровизации жизни.

На искусственный интеллект можно также экстраполировать концепцию виртуальной собственности Н. Н. Ковалевой и других авторов [106] по установлению в законодательстве статуса виртуального объекта, чье существование или атрибуты не отражены в реальном мире, и признать за искусственным интеллектом в будущем аналогичное положение. Последующее восполнение правовых пробелов возможно посредством толкования искусственного интеллекта, его видов органами конституционной юстиции или международными органами.

106

См.: Kovaleva N. N., Zhirnova N. A., Filimonova M. V. The Virtual Property under the Legislation of the Russian Federation: Present State and Development Trends // Proceedings of the 1st International Scientific Conference «Modern Management Trends and the Digital Economy: from Regional Development to Global Economic Growth». ISTDE, 2019. P. 803, 806.

С позиций методологии права, большое значение будет иметь дальнейшее исследование складывающихся административной и судебной практики по защите социальных прав роботочеловеков и людей с ограниченными возможностями, персональных данных человека и социальных прав, и свобод, в том числе международной практики, связанных с использованием роботов и искусственного интеллекта.

При введении и разработке государственных концепций и программ, особое внимание следует уделять компаративистскому исследованию моральных и правовых аспектов применения искусственного интеллекта в реализации социальных прав и свобод человека и в государственном управлении, уважении прав верующих.

Таким образом, искусственный интеллект в структуре правоотношения не является субъектом и выступает уникальным виртуальным объектом. С позиций Конституции РФ искусственный интеллект можно расценивать как информационную (цифровую) технологию, средство обеспечения прав и свобод человека, конституционной экономики; имущество, защищаемое правом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности (ч. 2 ст. 8), либо режимом интеллектуальной собственности (ч. 1 ст. 44). Искусственный интеллект в системе объектов правоотношений относится к группе материальных (социально-экономических) или нематериальных благ. С другой стороны, искусственный интеллект и роботы могут являться источниками повышенной опасности.

При причинении вреда искусственным интеллектом и его юнитами встает закономерный вопрос, а кто будет нести ответственность за него и к кому применять санкции (киберразработчики, собственники, производители, продавцы, пользователи или третьи лица), будет ли он нести самостоятельную юридическую ответственность? Ведь теоретически юридическую ответственность по правилам юридической техники должны нести субъекты, а не объекты правоотношений. В связи с этим, наиболее спорные идеи, связанные с данной проблемой, модели правового регулирования и доказательства искусственного интеллекта как объекта правоотношений, будут более подробно рассмотрены в разделах 3.2 и 3.3 настоящей монографии.