Реализованная Вероятность
Шрифт:
– Скажите, достойный этшивел: давно ли произошла колонизация вашего мира?
– очень вежливо вмешался Хейти, неисправимый исследователь.
– Восходит она ко временам Основателя.
– Охотно, совсекретности по пустякам не разводя, Лекс Дэззр обернулся к зейранцу.
– Предки наши, лорд Хаффла, - добровольные участники генетического эксперимента, программа которого была разработана самим Тельдамаритом Первым.
Во-он оно! так ты у нас ещё и вивисектор, брат Основатель, впридачу ко всему прочему. Вольготно ж вам живётся, галактическим императорам: что хочу, то ворочу. Рукой махнул - улица, ногой лягнул - переулочек.
Но не зря, верно, с тех самых пор признательные флоззартли не желают иметь ничего общего с потомками своего благодетеля. Прям-таки по гроб обязаны. Процветают себе на своих ситтховых кулижках, в своём тихом, стерильном протеиновом бульончике, как ряска в болоте. Изливают тоску по живой жизни в полумифических фресках... Стерпится - слюбится.
Хотя стоп: вон же он, знакомый образ на портрете, как раз на стене напротив. С виду лет на двадцать помоложе Тельдамарита прежнего; на столько же постарше Тельдамарита нынешнего. Великий Предок, больше похожий на общий генетический образец для клонирования всей династии.
Чтут, значит. Помнят, любят, скорбят.
Не исключено, с другой стороны, что Его Подводное Величество в сей венценосно-вивисекторский лик дротики мечет. От избытка благодарности. Или просто релаксации ради. Весьма способствует, знаете ли.
Помещение-то, где король принимает прямую родственницу с присными её, - уж никак не рабочий кабинет, он же координационный центр, мозг и сердце планеты, нашпигованный компьютерами и державными мужами. Даже, несомненно, не зал для приёма официальных делегаций. Один из личных покоев монарха, тихих и уединённых; что-то вроде гостиной для избранных.
Неслыханная честь, видимо, попасть сюда.
– Итак, господа...
– с величавым жестом Лекс Дэззр оказывает собранию ещё большую милость, - по первой вашей просьбе, один из наших кораблей - в полном вашем распоряжении. Сведения, коими вы располагаете, слишком важны, а ситуация чрезвычайна, чтобы я или кто-то из флоззартли смел чинить вам препятствия. Когда придёт война - к услугам Империи лучшие наши телепаты, включая меня. И, если суждено нам выйти с честью из общей битвы (доверительный кивок - или экивок?
– в сторону Хейтсо), обещаю доступ к интересующим вас архивам колонизации, лорд Хаффла.
– Чрезвычайно мило с вашей стороны, достойный этшивел, - вместо зейранца, вступила с благодарностью Шейла.
– Но, как бы вам объяснить... сейчас мы нуждаемся скорее в двух-трёх часах полноценного отдыха, чем в звездолёте. Восстановим силы - и незамедлительно отбудем прямо в Туарель. Своим ходом.
– Леди Шейла и лорд Хаффла владеют телепортацией, - коротко и ясно растолковала Сэра в ответ на недоумённый взгляд деда.
– Вот как?
Волна изумления в омутах королевских глаз схлынула, сменившись волной интереса - живейшего, неподдельного... и странно печального. Словно бы замечание внучки задело в нём нечто - глубоко-личное.
– Не явись вы так издалека, гости из чужой реальности, - каждое слово монарха падает размеренным, задумчивым колокольным звоном, - безошибочно решил бы я, что вы оба - третьи дети своих матерей.
– И - вовсе уж тяжко, неподъёмно, похоронным набатом: - Гении-убийцы.
Лишь исследовательское рвение отразилось на кобальтово-синем лице Хейтсо: новый, мол, неведомый факт, достойный рассмотрения самого пристального! Но - ответной болью дрогнуло сокровенное в душе Шейлы. В том самом уголке, где в гробнице изо льда и пепла, под спудом, под семью замками, под семижды семью блоками...
Светлое Небо! мания, что ли, у сильных реальности сей - вновь и вновь тревожить её призраков?!
– Уж не знаю, кто из нас с Шерлоком...
– Осеклась, не успев начать; едва справилась с перехватом в горле...
– был первым, а кто вторым у наших, гм, родителей. Близнецы, виновата. Насчёт моей гениальности - вопрос, поверьте, весьма открытый. Что же до убийств... не отрицаю, всякое бывало.
– Верно... да откуда знать вам - о проклятии рода флоззартли?
– Из самой глубины странных глаз короля проблестнуло вдруг - отражение прошлого землянки-флибустьерки-конфедератки; её собственной, невольной, неизбывной вины.
– Редко появляется в семьях моих сородичей третье дитя; но всегда рождается оно - гением. И - телепатом. И - убийцей своей матери... не просто дарующей ему жизнь, но - отдающей собственную. Побочный эффект генетического эксперимента.
– Ну, хвала прогрессу, у Хейти-то вся родня поныне здравствует, - только и выдохнула Шейла.
– Родители оба, старший брат, племяшка-малышка. Моя же недоброй памяти матушка... понятия не имею, кто именно её укокошил. Не исключено, что я или Шерлок, по неведению. Однако - уже явно не в младенческом, а в более сознательном возрасте. А может, и жива до сих пор. Существо это, если угодно, мне и в лицо-то не знакомо.
– Я - третий сын своей матери.
– Со скорбной торжественностью Лекс Дэззр поднял над головой скрещённые кулаки.
– Как всякий наследник правящего дома Флоззарт.
– Я - третья дочь своей матери, - эхом отозвалась Сэра Саэлла; тенью воспроизвела траурный жест деда.
– Ей нечего было терять, и незачем жить: муж её, и первые два сына - погибли. Потому и подарила она меня отцу моему, королю Саэлла, - он, как мы, совершил здесь вынужденную посадку... более сорока лет назад.
Погибнуть - здесь?!– мелькает вздорная мысль. В этом протеиновом бульоне? да принципиально ничего не зная, никуда не летая?!
И почти одновременно - мысль ещё того нелепей: тебя-то кой ситтх носил здесь, злосчастный ты король Саэлла, мир праху твоему? Изначален и неистребим, верно, в роду владык Суэрсийских - дух авантюризма. Правитель-сорвиголова - черта редкостная, да ещё фамильная! Побочная ветвь дома Тельдамаритов, не иначе...
И последнее, самое дурацкое: так и ты, выходит, всей нашей команде примерно ровесница, сирена Сэра Саэлла?! Ох, непрошенные ассоциации одолели...
Король-дед роняет руки бессильным жестом; и вслед за ним - королева-внучка.
– Когда-нибудь - и чем дальше, тем неоправданней отсрочка - должен и я подарить наследника моему королевству.
– Голос Лекс Дэззра мертвенно-тускл, как океан его родины: стихийный вечер исповедей, так уж до победного конца.
– И тем самым - подписать смертный приговор моей Шенди... Палач, дважды палач...