Реальная угроза
Шрифт:
Лейтенант полиции допросил их в участке. Вызывающее поведение братьев Паттерсон на этот раз как-то завяло. Меньше чем в пятидесяти ярдах от места преступления обнаружили оба револьвера. Несмотря на то, что на них не удалось найти отпечатков пальцев, которые можно было бы использовать в качестве улики, — огнестрельное оружие в этом отношении не всегда предоставляет такую возможность — четыре пули, извлечённые из тела Макилвейна, были, несомненно, выпущены из обоих револьверов. Близнецов Паттерсон взяли в четырех кварталах от трупа; на руках братьев оказались следы пороховых ожогов, неизбежно появляющиеся при стрельбе из ручного оружия; наконец, у них была очевидная причина — хорошо известная полиции — для расправы с сутенёром. Трудно представить себе набор более убедительных доказательств при совершении уголовного преступления. Единственное, что отсутствовало у полиции, — это признание
Братья Паттерсон, одетые в одинаковую тюремную одежду, сидели напротив старшего офицера полиции. Лейтенант не знал, кто из них Генри, а кто Харви, да это его и не интересовало. К тому же братья почти наверняка солгут, чтобы хоть чем-то напакостить полиции, спроси он их об этом.
— Где наш адвокат? — поинтересовался Генри или, может быть, Харви.
— Да, где он? — поддержал брата Харви или Генри.
— Для, этого разговора он нам не потребуется. Скажите, ребята, вам не хотелось бы сослужить нам службу? — спросил лейтенант. — Вы сделаете нам маленькое одолжение, и мы, может быть, ответим вам тем же, а? — Таким образом вопрос о присутствии адвоката был снят.
— Чепуха! — ответил один из братьев, приступая, разумеется, к переговорам.
Сейчас приходилось хвататься и за соломинку. Перед ними маячила тюрьма, и хотя ни один из братьев не отбывал пока длительного срока, им приходилось сидеть в окружной тюрьме, и они знали, что пребывание в федеральной тюрьме будет намного хуже.
— Как вам нравится идея пожизненного тюремного заключения, парни? — спросил полицейский, не обращая внимания на ответ одного из братьев. — Вы ведь знаете, что произойдёт: придётся отбывать семь или восемь лет, прежде чем встанет вопрос о вашем условно-досрочном освобождении. Если, разумеется, вам повезёт. Восемь лет — это долгий срок. Ну как?
— Не принимайте нас за идиотов. Что вам от нас надо? — спросил второй из Паттерсонов, давая понять, что он готов обсудить условия сделки.
— Вы сделаете для нас несложную работу, а затем, глядишь, с вами случится нечто приятное.
— Что за работа? — Оба брата уже проявили готовность пойти на уступки.
— Вам приходилось видеть Рамона и Хесуса?
— Пиратов? — спросил один. — Вот дерьмо.
В преступном мире, как и в любом другом сообществе, существует иерархический статус. Насильники женщин и детей находятся на самой нижней ступеньке лестницы. Братья Паттерсон были жестокими преступниками, но они никогда не насиловали женщин. Они нападали только на мужчин — большей частью это были мужчины гораздо меньше и слабее их., но всё-таки мужчины. Это было очень важно для их представления о себе.
— Да, мы видели этих ублюдков, — подхватил второй, поддерживая более сочное выражение брата.
– Последние два дня ведут себя как короли. Проклятые желтомордые. Мы не скрываем, что совершили немало плохого, но мы никогда не насиловали маленьких девочек и не убивали их. А теперь их выпускают из тюрьмы? Вот ведь дерьмо. Мы прикончили засраного сутенёра, избившего наших девочек, и нам угрожает пожизненное заключение. Что это за правосудие, мистер полицейский?
— Если с Рамоном и Хесусом что-нибудь случится — что-то по-настоящему серьёзное, — тихо заметил лейтенант, — может случиться и что-то ещё, но уже приятное для вас, парни.
— Что именно?
— Может быть, вам удастся регулярно встречаться с Норин и Дорин. Не исключено, что вы захотите остепениться и завести семьи.
— Черт побери! — воскликнули Генри и Харви.
— Это лучшее, что я могу предложить вам, парни, — сказал лейтенант.
— Итак, вам нужно, чтобы мы убили этих засранцев? — Этот вопрос задал Харви, расстроив своего брата, считавшего себя умнее его.
Лейтенант ответил им молчаливым бесстрастным взглядом.
— Мы выслушали ваше предложение, — произнёс Генри. — Откуда мы знаем, что вы сдержите слово?
— Какое слово вам ещё нужно? —
Теперь близнецы поняли, что от них требуется. Лейтенант заметил, как в обеих парах глаз мелькнуло одинаковое выражение. На мгновение братья задумались, затем на их лицах появились безмятежные улыбки. Братья Паттерсон кивнули. Все.
— Будьте поосторожней, ребята. Тюрьма может оказаться очень опасным местом. — Лейтенант встал, чтобы вызвать тюремщика. Если его спросят, он объяснит, что, после того как получил от братьев Паттерсон согласие на беседу без их адвоката, разумеется, ему захотелось расспросить их об ограблении, в котором сами братья участия не принимали, но могли знать кое-какие подробности.
Лейтенант добавит, что предложил замолвить за них словечко окружному прокурору в обмен на их помощь. Но, увы, оказалось, что братья Паттерсон ничего не знали об этом ограблении, и потому после пятиминутного разговора лейтенант отправил их обратно в тюремную камеру. Если братья когда-нибудь захотят рассказать о подлинном содержании разговора, слушателям придётся выбирать, кому верить: двум профессиональным преступникам, обвиняемым в совершении убийства при всех требуемых уликах, или лейтенанту полиции. Самое большее, к чему это может привести, так это к статье на пятой страничке газеты «Мобил реджистер», очень сурово относившейся к преступникам, связанным с насилием. Кроме того, вряд ли братья решатся сделать признание в двойном убийстве независимо от того, сделано оно по просьбе полиции или нет.
Лейтенант был честным человеком и немедленно занялся выполнением своей стороны сделки с братьями, надеясь, что те тоже сдержат своё слово. Из четырех пуль, извлечённых из тела мёртвого Элрода Макилвейна, одну нельзя было использовать для баллистической экспертизы из-за того, что она расплющилась такое нередко случается с мягкими свинцовыми пулями без латунной оболочки, — а оставшиеся три, хотя и были использованы для экспертизы, могли вызвать некоторые сомнения. Лейтенант распорядился, чтобы ему доставили эти четыре пули из сейфа, где они хранились, поскольку, по его словам, ему понадобилось ещё раз осмотреть их. Вместе с пулями ему принесли заключение эксперта и сделанные фотографии. Разумеется, лейтенанту пришлось расписаться в получении этих материалов, чтобы сохранить «цепь вещественных доказательств». Это юридическое требование было составлено для того, чтобы гарантировать, что вещественные доказательства, собранные на месте преступления и признанные важными для судебного процесса, всегда находятся в поле зрения и под соответствующей охраной. При этом гарантировалось, что среди улик не появятся незаконные изобличающие вещественные доказательства. Если какое-либо вещественное доказательство было утеряно, его уже нельзя использовать в суде, даже если оно будет затем найдено, потому что его подлинность может быть подвергнута сомнению. Лейтенант взял пакет, доставленный ему, спустился с ним в лабораторию, но техники, работающие там, уже собирались идти домой. Он спросил эксперта по баллистике, не согласится ли тот провести ещё одну экспертизу пуль в деле братьев Паттерсон утром в понедельник. Эксперт согласно кивнул: в самом деле, сравнение одной из пуль с контрольной выглядит не слишком убедительно, хотя, по его мнению, этого достаточно для судебного процесса. Но он готов произвести сравнение пуль ещё раз.
Полицейский вернулся к себе в кабинет. Пакет из плотной бумаги, в котором находились пули и остальные материалы, был помечен номером судебного дела, и, поскольку он по-прежнему находился под соответствующей охраной, в руках должностного лица, расписавшегося в его получении, цепь вещественных доказательств не была нарушена. Лейтенант сделал пометку в настольном блокноте, что не хочет оставлять пакет в столе на субботу и воскресенье, и забирает его с собой, чтобы хранить дома в кейсе, запертом на комбинационный замок. Лейтенанту было пятьдесят три года, и через четыре месяца он уходил на пенсию со всеми выплатами. По его мнению, тридцать лет службы в полиции достаточно, и он заранее предвкушал, как будет пользоваться своим катером для рыбалки. Но лейтенант знал, что его замучает совесть, если он уйдёт со службы, оставив двух преступников отбывать восемь лет тюремного заключения за убийство четырех человек и соучастие в убийстве полицейского.