Рэббит-Джон. Ловля на живца

Магнус Клайв

Я был осторожен: вместо того, чтобы спускаться к реке по верёвочной лестнице, я полез наверх по каменистому откосу. Белый остроконечный месяц скромно жался в уголке антрацитового неба, ветер стих, и запах сочной травы ласкал ноздри.

Пройдя по выступу вдоль падающей воды, я миновал водопад, прислушался, хотя мало что услышишь при таком грохоте, огляделся и полез вверх по крутому склону.

Обнажённые корни вековых деревьев покрылись непробиваемой коркой и увеличились в размерах, что не

мешало мне пробираться наверх.

Через полчаса я оказался у реки, которую питал водопад, а потом осторожно зашагал вдоль берега. В случае опасности придётся прыгать в воду, хотя я всегда старался избегать этого.

Я обследовал берег реки и внезапно наткнулся на птичьи перья, разбросанные по траве. При нарождающейся луне мало что видно, поэтому после недолгих колебаний я осторожно собрал их и положил в карман синего комбинезона. Надо показать находку Бертраму, пусть выскажет своё мнение.

И внезапно замер.

По глазам пробежал отблеск и заставил меня зажмуриться, это лунный свет отразился от стекла. Сияние тут же исчезло.

За мной следили с помощью оптического прибора. Я упал в траву и прислушался, говорили двуногие.

– Мне кажется, что я заметил движение.

– Что это было? Птица? Зверь?

– Пока не знаю…

Я понял, что пора убираться. Прижав уши к спине, я пополз обратно, но неожиданно услышал:

– Спускай Геркулеса.

И команду:

– Ищи!

Я вскочил на лапы и бросился к водопаду. Потом оглянулся и увидел, что за мной, уткнувшись мордой в землю, бежит чёрная поджарая собака с острыми стоячими ушами. Я удвоил скорость, но пёс заметил меня, залаял и прибавил ходу.

Я добрался до крутого склона, когда неотступный преследователь настиг меня, его горячее дыхание обдало жаром мои нежные ушки. Ещё секунда, и я окажусь в его власти.

С разгона я заскочил на склон, развернулся и прыгнул прямо на пса.

Я вспомнил старый проверенный трюк, которым воспользовался енот Рыжий Полоскун, когда беднягу закружила стая бездомных собак и пришлось отбиваться от свирепого вожака.

Я вцепился зубами в собачий нос. Мой преследователь жалобно заскулил и попытался отпихнуть меня передним лапами. Я разжал челюсти, и пёс сбежал с места битвы, а я снова помчался в обход, опасаясь, что люди всполошатся и бросятся за мной. Вряд ли у них получится, потому что собака не возьмёт след после укуса, но меня беспокоило то, что двуногие заметили мой силуэт в полночной тьме. Как это у них получилось?

Я вернулся домой прежним способом: прошёл через портал и оказался в объятиях Глюка и Бертрама, медведи-хранители стояли неподалёку.

– Ты вернулся! Живой и невредимый!

– Мне повезло, – сказал я. – Теперь слушайте: там, за деревьями, в засаде сидят двуногие, с ними собака по кличке Геркулес, люди пустили пса по моему следу.

– Заметили тебя ночью?! – удивился Глюк. – Они что – видят в темноте, как и мы?! Я удивлён, рычать –

не молчать!

– Меня это тоже тревожит, – произнёс медведь-хранитель. – До сих пор только звери имели такой дар.

– И ещё! – я полез в карманы. – Кое-что обнаружил, но рассмотрим это при свете дня, а не луны.

Мы проболтали до рассвета, а когда красные лучи коснулись бескрайнего горизонта, принялись рассматривать ночную находку.

Медведям-хранителям стало по-настоящему интересно.

– Что это?

– Птичьи перья. Сначала я нашёл один разбросанный пучок, потом второй.

– Перья воронов, – провозгласил уверенный в себе Глюк.

– Двух, – отметил Бертрам. – Это наши посредники Амадиу и Ламмерт.

– Рычать – не молчать, – согласился полицейский-росомаха. – А самих воронов ты видел?

Я покачал головой.

– К сожалению, нет. Но надеюсь, что они живы.

– Я тоже… – мрачно произнёс Бертрам. – Есть у меня одна идея, как пробраться в мир людей без ущерба для здоровья, но для этого надо слетать к единственному морю в мире зверей. Туда, где мы познакомились с глорианцами.

И мой пернатый друг отправился в путешествие.

Когда он достиг морского берега, ворона окружили поморники – птицы бурого окраса, с белой грудкой, чёрными с жёлтым пёрышками на голове и тонкими ножками. Симпатяги!

– Привет, Бертрам! Добро пожаловать на побережье! У тебя дело или развлечение?

– Мне нужны орланы.

– Хотите полетать наперегонки?

– Давно мечтаю об этом.

– Сейчас пригласим, и можете гоняться сколько душе угодно.

Вскоре пять орланов опустились на камни.

Ворон невольно залюбовался воздушными хищниками, их сильными телами и мощными лапами с острыми когтями загнутой формы. Янтарно-жёлтые глаза смотрели внимательно, в полёте клиновидный белый хвост раскрывался, а когда птица садилась – аккуратно складывался.

– Добрый день, Бертрам! – произнёс самый крупный орлан. – Я Себастьян. Нам сказали, что ты хочешь устроить птичьи гонки?

– Именно, – кивнул Бертрам, – но не здесь.

– А где же?

– За порталом.

– Ого! – удивился орлан. – Но туда никого не пускают.

– Вас пустят.

– Это как же?

– Я пошутил насчёт гонок. Если честно, нам нужна ваша помощь.

– Вам?

– Мне.

– И какая же?

– Прикрыть меня.

– Чем? Крыльями или хвостом?

Смешно.

– Мне необходимо слетать в город Франбург.

– А мы при чём?

– Я не могу пройти, там караулят двуногие.

– Откуда ты знаешь?

– Их видел Рэббит-Джон, а на меня напал кречет.

– И чем орланы могут помочь?

– Вы сильнее кречетов, надо отогнать их, чтобы я мог спокойно добраться до Франбурга.

Себастьян думал бесконечно долго, его сородичи терпеливо ждали.

Орлан повернулся к Бертраму.

– Нет.

– Что?! – не понял ворон.