Ребенок генерального, или Внеплановое материнство

Касс Вероника

«Нехило тут у них секретари зарабатывают», — мелькнула короткая мысль в моей голове, а затем я ругнулась сквозь свои совершенно не такие идеальные зубы, как у помощницы генерального, и рванула в кабинет.

Бестужев сидел за своим огромным черным столом. Пиджака на нем не было, рукава его рубашки были подвернуты, а верхние две пуговицы расстегнуты. Я окинула взглядом стол и заметила небрежно лежащий среди бумаг галстук. В голове сама собой встала картина, на которой Ян Даниилович, отчего-то сильно нервничающий, срывает с себя галстук, пиджак и… Я осекла поток своих дурных мыслей, шумно вздохнув. Бестужев же, как ни странно,

смотрел все это время то ли на стену, то ли в окно. Эдакий взгляд в никуда, который совершенно выбивался из образа генерального. В моем представлении Ян Даниилович должен был сейчас внимательно изучать бумаги, неотрывно смотреть на экран монитора или же решать важные дела по телефону с кем-либо, а он просто… ждал меня. Удивительно.

— Доброе утро, — протянула я, привлекая внимание к себе, и нерешительно двинулась к столу, — вызывали?

Бестужев резко дернул головой, повернулся в мою сторону, и только тогда в его взгляде появилась осмысленность. Нет, не ждал он меня. Просто думал о чем-то своем. Настолько важном, что полностью ушел в себя. И мне до искр в глазах, закрывших весь обзор на пару мгновений, захотелось узнать, о чем же именно столь сосредоточенно думал в этот момент мужчина.

Конечно же, искры не появились сами по себе. Просто я зажмурилась. Крепко-крепко. Пожалуй, как самая настоящая идиотка, но выдержать темный, столь требовательный и пристальный взгляд я попросту не смогла. Порыв слабости продлился недолго, и я поспешила взять себя в руки, но, как выяснилось, ненадолго.

— Присаживайтесь Майя, у меня к вам разговор.

Бестужев указал ладонью на стоящий у его стола стул, больше напоминающий кресло, а я засмотрелась на длинные аристократические пальцы. Они идеально подходили своему хозяину. Ну еще бы… с его-то ростом. Было бы удивительно, если бы пальцы у Бестужева были короткими и толстыми. Его ногтевые пластины тоже была вытянутыми и очень ухоженными.

Боже, да ногти Бестужева в сравнении с моими ободранными и обгрызенными выглядели сейчас идеально. Хотя кого я обманывала? Они и без всяких сравнений были идеальными. И вообще… о чем я только думала? Могла бы — точно стукнула бы себя по голове или хотя бы воспользовалась смайлом с ладонью, прикрывающей лицо. Но, к сожалению, я не переписку вела, а стояла в кабинете своего начальника и бесстыже пялилась на его ладонь, которую Бестужев, кстати, уже опустил на стол.

Я стыдливо спрятала руки за спину, а затем все же двинулась в указанном генеральным направлении и почти рухнула в мягкое офисное кресло.

— Я вас слушаю, Ян Даниилович.

Глава 5

— Я вас слушаю, Ян Даниилович, — тихо и как-то бесцветно произнесла Майя.

Бестужев же сложил руки в замок и ещё пристальнее посмотрел на девушку. Пока он и сам не знал, с чего ему вообще нужно начать их беседу, да и стоит ли.

Правильнее было дождаться полной информации и не лезть… пока. Но впервые Яну обдумать что-то оказалось намного проще, чем сделать.

— Почему вы решили устроиться сюда?

— Что? — Светлые брови вскинулись вверх, а пухлые губы девушки почти неприлично раскрылись, выказывая полное замешательство своей хозяйки. Ян и сам был удивлён… своим вопросом. Все же сглупил он, что ее позвал. Нужно было подождать. Немного.

Никогда он не отличался несдержанностью и нетерпением. Но

сейчас… стоило только на одно мгновение представить, что славная кучерявая девочка Лика могла быть его дочерью, как у него путался ход мыслей, а поступки становились крайне нелогичными.

Вот сейчас, например, на самом деле Бестужев вызвал к себе Майю, чтобы поговорить с ней откровенно. И только заметив ее растерянный и особенно испуганный вид, понял, что нельзя так, с ходу. Учудит ещё что-нибудь девчонка, мало ли. Да и он… не уверен еще был ни в чем.

— Я читал ваше резюме, так же как и анкету. Вы указали вполне приличный доход. Насколько я могу рассуждать, теперь материально вы оказались в проигрыше, но вынуждены находиться в офисе полный рабочий день и заниматься откровенной чепухой.

Ян не хотел ее задеть или обидеть. Он вообще не хотел с ней сейчас разговаривать, точнее, хотел, но… черт! Раз уж сам погорячился и сплоховал, то нужно было выяснить о Смоленской побольше, только Ян и тут попал впросак. Его слова Майе не понравились, и ещё мгновение назад сидящий в кресле напротив его стола испуганный кролик превратился в нахохлившегося воробья.

— Многие, кто недооценивают силу интернета, считая продвижение в нем чепухой, потом остаются ни с чем, — воинственно произнесла Майя, а Ян усмехнулся и немного иначе взглянул на девушку.

Если позавчера у лифта она практически блеяла бессвязные оправдания, в лифте вчера вообще была словно немного не от мира сего, так же как и сегодня, ровно до этого мгновения, то сейчас перед ним оказался взрослый человек, безумно любящий своё занятие и готовый отстаивать и свою точку зрения, и свою профессию. Похвально.

— Вы меня неправильно поняли, Майя. Если бы я считал продвижение в сети чепухой, не отвёл бы под это занятие столько рабочих мест. Тут дело в другом. Вы сейчас занимаетесь настоящей мелочовкой. Оформление страниц нескольких тренажёрных залов?

— И один ресторан! — важно перебила Смоленская его, прямо смотря при этом в глаза.

— Который? — Ян усмехнулся краешком губ, а ещё он внезапно понял, что ненадолго, но его отпустили мысли о Лике, одолевающие мужчину со вчерашнего дня. С тех самых пор, как Ян увидел в руках Смоленской документ из опеки и узнал, кто был матерью Анжелики.

— Свен пятьдесят семь.

Произнеся это, девушка смутилась. Ну ещё бы. Заведение это было из разряда мелких и находилось примерно километрах так в пятнадцати от МКАД. И это после того, как она вела нескольких блогеров-миллионников, чьи имена даже он, Бестужев, слышал, потому что сталкиваться приходилось. А Инстаграм-проекты, в которых Майя выполняла роль продюсера… В ее резюме было их множество, и некоторые вышли весьма-весьма прибыльными. Даже по его меркам.

Поэтому вопрос ее трудоустройства именно к нему очень Яна настораживал. Майя знала, кто настоящий отец Лики, и пыталась к нему подобраться? Тогда почему сейчас она молчит?

Бестужев резко дёрнул рукой и сжал переносицу, на мгновение прикрывая глаза, а Смоленская, словно до этого времени чего-то выжидая, вдруг заговорила:

— Я с четырнадцати лет увлекаюсь продвижением в сети, с шестнадцати зарабатываю этим. Но нашим органам опеки этого кажется недостаточно. Даже то, что я оформилась самозанятой и исправно платила налоги последние два года, никак не убедило опеку в моей благонадёжности. Оставался вариант с ИП, но…