Ребёнок от босса. Научи меня любить
Шрифт:
— Что?
— Нет, ничего, — отмахивается моментально хмурясь. — Не важно.
Задумчиво смотрю на брата. Млять, ну явно же что-то скрывает... Ну да ладно. Меня это точно не касается. Своего дерьма выше крыши.
— В общем я чего приехал, — сунув руку в нагрудный карман пиджака, достаёт мобильный. — Контакты мне продиктуй клиники, в которой ЭКО должно было быть проведено. И всех лиц, кто к косяку причастен. Имя репродуктолога обязательно. Я так понимаю у тебя с этой биологической мамашей один врач? Инсеминацию она же проводила?
— Она же, — подтверждаю хмуро.
— Да я здесь рядом у тебя тачку в сервис поставил. Закрасить “Козла”, которого мне эта стерва нацарапала... В общем ладно, — вскочив со стула, идёт к выходу. — Я там кое-что проверю по своим каналам и на днях тебе отзвонюсь. Инна, — открыв дверь, улыбается Александровой. — Моё предложение на счёт работы в силе. Звоните в любое время.
Достаёт из кармана визитку и протягивает её девушке, но я вырываю её у него из рук и отшвыриваю в рядом стоящую урну.
— Работай, Александрова, — бросаю на секретаршу тяжёлый взгляд. — Не отвлекайся.
Глава 28
Глава 28
Инна
К четвергу мое состояние ухудшается. Голова все больше кружится, а тошнота теперь преследует с утра до утра. Поэтому, когда я отправляюсь к врачу на запланированный визит, паника уже цепко держит меня за горло. Я уже что только ни придумываю относительно моего здоровья и здоровья малыша. Мне очень страшно, что врач скажет что-нибудь плохое, а страх только усугубляет плохое самочувствие.
Воронцов отпустил меня с работы без вопросов. Только проворчал, чтобы я ему рассказала о визите в клинику все до мельчайших подробностей, чего я делать, конечно же, не собираюсь.
Из-за тошноты и головокружения решила раскошелиться на такси. На метро слишком долго, и я боюсь просто свалиться по дороге.
Врач ждет меня к девяти. Надеюсь, что не услышу ничего страшного. Чтобы немного успокоить нервы, достаю из сумки фотоаппарат и начинаю просматривать фото, которые недавно сделала. Я часто их смотрю, когда тревога начинает стучать по вискам. Это, в самом деле, очень помогает. Красота и нежность, а именно их я обычно стараюсь запечатлеть, действуют успокаивающе.
Но в этот раз успокоения не наступает, потому что через несколько фотографий я натыкаюсь на фото Воронцова, которое сделала у магазина в загородном комплексе. Его тяжелый темный взгляд, направленный в мою сторону, сейчас смотрит на меня с экрана фотоаппарата.
Боже, я совсем забыла, удалить эти фото! Зачем вообще я их оставила?
Дрожащими пальцами провожу по экрану, и они начинают гореть, словно я действительно дотронулась до лица мужчины.
И вот удивительно – я никак не могу нажать на кнопку «удалить». Просто палец замирает над значком «ведерко».
Воронцов очень красивый… Нет смысла отрицать.
Но эта красота пугает. Она слишком подавляющая, слишком агрессивная. Она заставляет меня дрожать.
Не хочу иметь ничего общего с такой красотой, но поздно… Мой ребенок может взять черты своего отца. И тогда каждый день с момента его рождения я буду наблюдать, как именно эта красота будет расцветать у меня на глазах.
Ровно в девять я захожу в кабинет врача-репродуктолога.
– Проходите, Инна Михайловна. Давайте сразу на весы, потом измерим давление и обсудим ваши анализы.
Поздоровавшись с Тамарой Васильевной и повесив сумку на крючок, я встаю на весы и с ужасом вижу на экранчике, что мой вес уменьшился.
– Кажется… я похудела. На полтора килограмма.
– Неудивительно, – кивает врач. – С таким токсикозом это было вполне ожидаемо. Садитесь сюда.
Тамара Васильевна берет тонометр и измеряет мне давление. Обычная процедура, но сейчас абсолютно все вызывает внутри тревогу, тем более после обморока в отеле.
– Давление тоже низкое. Как и гемоглобин, судя по анализу крови. Именно это вкупе и вызывает то состояние, в котором вы, Инна Михайловна, находитесь. Необходимо скорректировать уровень гемоглобина, постоянно следить за давлением и более плотно заняться лечением токсикоза. Я пропишу вам лекарства, а также иглорефлексотерапию. Ее нужно будет делать прямо здесь, в нашей клинике. Необходимо стабилизировать ваш вес. Вы еще пока не должны набирать много, но и худеть тоже не должны. Это может пагубно сказаться на течении беременности. Неплохо было бы вам стационарно наблюдаться. Есть возможность взять больничный?
Мне становится нехорошо.
Инстинктивно расстегиваю верхнюю пуговицу блузки и откидываюсь на спинку стула.
Никакой возможности взять больничный нет. Воронцов меня убьет. Работы слишком много, чтобы сейчас я могла вот так вот пропасть на неделю-две.
– Нет… Я не смогу стационарно… Скажите, а если амбулаторно, то есть большой риск, что малыш пострадает? Что я потеряю ребенка? – голос надрывается, когда я задаю вопрос.
– Боже мой! Ну, конечно все не так плохо! Что же вы паникуете? Вам нехорошо?!
– Душно стало…
Тамара Васильевна вскакивает из-за стола и бежит к окну. Сначала открывает его, а потом дверь. От легкого сквозняка мне становится легче.
– Инна Михайловна, – врач садится обратно на место и тяжело вздыхает, сцепив руки в замок. – Просто амбулаторно скорректировать ваше состояние в максимально быстрые сроки будет сложнее, особенно учитывая то, что вы постоянно работаете и, я смею предположить, мало отдыхаете.
– Но… пока нет другого выхода. Я постараюсь чаще отпрашиваться с работы и буду приходить в клинику, когда нужно и сколько нужно. Скажите, а эта иглорефлексотерапия очень дорогая процедура?
Мне ничего не жалко на ребенка, но я понимаю, что могу не потянуть, и если есть аналог, но более дешевый, то лучше отдать предпочтение ему.
– В нашей клинике это довольно дорого.
Тамара Васильевна называет цену, от которой меня дрожь пробирает.
Дорого, но если экономить, то, возможно, получится пройти полный курс. Только в этом случае точно ни о каком больничном речи идти не может.
– Но, знаете, у меня есть знакомый врач. Он работает в другой клинике. Там похожая процедура стоит дешевле. Если хотите, то запишите контакты.