Ребёнок рок-звезды
Шрифт:
Он подбегает ко мне, берет за руку и я, молниеносно, оказываюсь в центре сцены. Отовсюду льется яркий свет прожекторов, чувствую обжигающий жар на коже и даже не вижу толпы из-за ослепляющего света.
— Держу тебя, — отключив микрофон, шепчет Хендрикс мне на ухо. — Прямо за тобой стоит стул. Я помогу тебе присесть на него, и еще… доверься мне.
— Всегда, — отвечаю тихо.
Он помогает устроиться на стуле и включает микрофон.
— Этот стул, как и моя жизнь без тебя, был пустой, но благодаря чистой силе любви
Внезапно все огни гаснут, кроме одного.
Толпа издает изумленное громкое «о-о-о», и я смотрю, как Хендрикс опускается передо мной на одно колено.
Весь стадион вдруг замолкает, и только лишь у меня вырывается громкий вздох, когда Хендрикс достает гигантское обручальное кольцо из маленькой черной бархатной коробочки.
Он тянется к моему пальцу, и я чувствую, как слезы градом текут по щекам.
— Хоуп… Моя Любовь… Моя Надежда… Моя Жизнь… Мои гордость и радость. Мое все. Ты выйдешь за меня?
Я киваю.
— Да! — шепчу в ответ, и толпа просто сходит с ума.
Чувствую на себе луч прожектора, и как кольцо скользит по пальцу. Я полностью ослеплена светом, за исключением одного…
Моего Хендрикса… Любви всей жизни.
Я просто вижу, как он стоит на одном колене, улыбается, и чувствую себя самой счастливой девушкой на свете.
Хендрикс встает, подхватывает на руки и, крепко прижав к себе, целует.
Толпа неистовствует.
— Надежду! Надежду! Надежду! — начинает скандировать народ.
— Хотите послушать песню? — кричит Хендрикс.
— Да!!! — кричит толпа в ответ.
Хендрикс бережно усаживает меня обратно на стул и шепчет на ухо.
— Это для тебя. Это всегда было только лишь для тебя одной.
Он встает, и я слышу, как звучит первая нота.
В течение следующих трех минут и пятидесяти пяти секунд полностью теряю счет времени и пространства. Как будто плыву на облаке, когда он поет, и знаю, что этот момент буду помнить и лелеять вечно.
Когда он заканчивает песню, то целует руку и шепчет:
— Ты моя навсегда.
— Навсегда, — соглашаюсь я.
Вдруг Хендрикс плотнее прижимает пальцем IEM-наушник (прим. перевод: служат для мониторинга, т.е. контроля того, что музыкант делает), внимательно слушая, что ему говорят.
— Одну секунду всем! Леди и джентльмены, есть еще одна невероятная новость, — он делает паузу. — Я думал, что сегодня будет один особенный гость, но на самом деле их больше. Чему я очень рад…
Прожектор вспыхивает, и в первом ряду вижу родителей с сестрой!
Хендрикс бежит к краю сцены и влетает в толпу.
Люди ловят его и несут на руках к моему отцу.
— Я знал, что ты придешь, старина, — начинает Хендрикс, не понимая, что микрофон включен.
Толпа вновь сходит с ума.
С помощью охраны он выводит маму, папу и Харли на сцену, и мы все обнимаемся.
— Как и в первом моем шоу, когда оставил билеты в кассе, надеясь, что ты придешь, и ты пришел, — продолжает Хендрикс.
— Мы бы ни за что не пропустили такое шоу, — бормочет папа. Затем он поворачивается и смотрит на меня. — Милая… прости, что мне… нам потребовалось время, чтобы прийти в себя. И поздравляю тебя… вас обоих.
Я крепко обнимаю его, и тут же мама и Харли присоединяются в наши объятия.
— Поздравляю, милая, — сквозь слезы шепчет мама, а Харли, улыбаясь, подмигивает.
— Еще! Еще! Еще! — скандирует толпа, разделяя с нами счастливые минуты нашей жизни.
Эпилог
Хоуп
Два года спустя
— Папа! — кричит Ханна, показывая пальчиком на голубые воды Тихого океана.
— Да-а-а! Папочка. Помаши ему ручкой, — говорю я и, взяв маленькую руку дочери, машу ею в сторону Хендрикса.
В это прекрасное солнечное утро, он оседлал большую волну и катится на ней почти до самого берега.
Спрыгнув с доски, Хендрикс улыбается и машет рукой в ответ. Потом смотрит на меня и посылает воздушный поцелуй.
Меньше чем через двадцать секунд он уже рядом.
— Осторожно, мокрый песик, — говорит он и, виляя бедрами из стороны в сторону, стряхивает с себя остатки воды.
Ханна протягивает руки, пытаясь поймать капельки, и задорно смеется, топая ножками.
— Ну что, поймала, тыковка? — подзадоривает дочь Хендрикс и кладет доску для серфинга на песок.
— Папа, — сквозь смех снова повторяет она.
Хендрикс подхватывает дочь на руки и устраивает на плечах.
— Ты же нанесла на нее солнцезащитный крем? SPF 50, да? — спрашивает он.
— 60 и он водонепроницаемый, — отвечаю я.
— Отлично. Значит, я могу одолжить ее минут на десять, и мы построим замок из песка.
— Одолжить ее? Не выйдет! Я тоже хочу поучаствовать в этом веселье.
Схватив ведерко, втроем идем к воде и начинаем строить самый кривобокий в мире замок из песка, но нам все равно, как он выглядит. Нас волнует только то, что мы наслаждаемся солнечным днем вместе.
Эмоции переполняют, и вспоминаются последние два года.
Я променяла маленький городок на пляжи Калифорнии. Окунулась с головой в жизнь с любимым мужчиной, ставшего отцом нашего маленького бронзового чуда.