Ребята Скобского дворца (Военная проза)
Шрифт:
От громового дружелюбного голоса Володи, от его белозубой улыбки и светлых глаз на душе у Царя сразу стало веселее.
Быстро подхватив чайник, он помчался вниз, грохоча тяжелыми солдатскими сапогами.
К своему удивлению, в шумной чайной «Огонек» Типка увидел других хозяев. Вместо Николая Петровича на кухне за буфетом отпускал закуски и обеды высокий и тощий мужчина в светлой рубашке и в жилетке. А в зале за чайным буфетом стоял вместо Дерюгина тоже высокий, но более полный человек. Оба хозяина были похожи друг на друга,
Царь протянул хозяину три копейки.
— Мало, — сказал тот и взял с Царя пятачок.
Неожиданно за кипятком примчался... Ванюшка.
— Как же это так? — спросил шепотом Царь.
Ванюшка виновато пожал плечами, словно оправдываясь.
Нужно же было так случиться, что на кухне с чайником в руках в этот момент появилась Фроська.
Вышли из кухни чайной втроем. Фроська шла посредине, ребята по краям, как солдаты в строю, все с чайниками. Фроська попеременно заговаривала то с одним, то с другим. На дворе они еще постояли, пока не спохватились, что кипяток остывает.
Царю надо было идти в другой подъезд.
— До свиданьица! — вежливо попрощалась она.
Царь что-то в ответ буркнул и заспешил к себе.
«Попрощается она со мной или нет?» — думал Ванюшка, подымаясь вместе с Фроськой по лестнице. На площадке третьего этажа он остановился у своей двери.
— Спокойной ночки! — дружелюбно произнесла Фроська, поднимаясь выше.
Ванюшка облегченно вздохнул, думая, однако, что лучше: «Спокойной ночки!» или «До свиданьица!».
Дома после долгого размышления он все же решил, что Фроська сама назначает Царю свидание, и расстроился.
Царь тоже вернулся домой в приподнятом настроении. В комнате сидел с газетой в руках Максимов.
— Ну вот, наш фельдмаршал нас чайком напоит! — пошутил он, потом спросил: — Ленина видел?
— К-как же, — отозвался Царь, ставя чайник с кипятком на клеенку стола.
— Не сожжешь? — Володя переставил чайник на пол.
Быстро приготовил он ужин, сполоснул чашки. Все в руках Володи кипело, а с губ не сходила улыбка.
Шел у взрослых разговор про заводские дела, про Ленина, про Временное правительство.
— Все впереди, — задумчиво говорил Максимов, сняв свои очки и платком протирая стеклышки. — Революция только еще начинается...
Поужинав, Максимой стал собираться на работу в ночную смену.
Уходя, он напомнил Володе:
— Не забудь, завтра в шесть тридцать. На втором этаже. Знаешь, где наши собираются?
— Явлюсь точно, как часы, — пообещал Володя и тут же неуверенно добавил: — Не рановато ли? Не подготовлен я еще.
Максимов усмехнулся.
— Жизнь подготовит. С Лениным теперь все закипит. Ты, фельдмаршал, носа не вешай, — посоветовал он задумавшемуся Типке. — Победа будет на нашей стороне.
Порывшись
— На мелкие расходы, пока сам не станешь зарабатывать, — предупредил он. — Но только не курить!
Царь вспыхнул.
— Я теперь не курю, — пробормотал он. — Д-деньги у меня есть... солдатские...
Максимов ушел.
— Вот, Антип Царев, какие дела-то, — задумчиво говорил Володя, расхаживая по комнате с потухшей трубочкой в зубах. — В партию меня принимают. Павел Сергеевич поручительство дает.
— В какую партию? — поинтересовался Царь, зная, что в Петрограде появилось много партий.
Володя строго поглядел на него.
— Известное дело, в нашу, пролетарскую. Партию большевиков. Рабочая социал-демократическая партия. Понял?
Типка утвердительно кивнул головой.
— А что ты понял? — снова строго переспросил Володя. — Отвечай.
Царь смутился, не зная, как ответить. И тут он вспомнил про встречу Ленина на площади Финляндского вокзала. Ленин тоже говорил про рабочий класс, пролетариат, революцию.
Усмехнувшись. Типка смело взглянул Володе в глаза:
— Ленин состоит в вашей партии.
Володя удовлетворенно похлопал Царя по спине:
— Вижу, силен ты, Антип Царев, в политике. Силен. Разбираешься. Я сам, брат, тоже только недавно уяснил разницу между беками и меками. Понимаешь? Между большевиками и меньшевиками. Одну твою неточность я исправлю. Ленин не просто состоит в нашей партии. Он организовал партию. Понял?
На этот раз Царь, не задумываясь, решительно мотнул головой. Он понял. Володя долго ходил по комнате, задумавшись.
— Скучаешь, буржуйка? — спросил он, глядя на висевшую на стене запыленную гармонь, и тронул мехи. — Теперь не до тебя. Пролетарскую революцию надо осуществлять. Поняла?
Царю понравился такой разговор Володи с гармонью.
— Слышишь? — в свою очередь, когда Володя вышел, обратился Царь к своей черной мохнатой папахе, висевшей в углу на колышке. — На войну мы с тобой больше не пойдем. Отвоевались. Так Ленин сказал. Поняла?
Оставался Царь еще прежним мальчишкой. Он еще бы поговорил, но вернулся Володя.
Когда легли спать, Царь, уже засыпая, подумал: «Надо поспрошать у Павла Сергеевича про тетку Иваниху. Он сведущий человек. Может, знает, где ее разыскать».
Володя Коршунов выполнил свое обещание — устроил Царя работать на кожевенный завод. Теперь утром, как только начинали гудеть гудки, они выходили из дому вместе. Володя шел в цех, а Царь в контору, где его, как бывшего фронтовика и георгиевского кавалера, определили рассыльным.
— Не замытарят тебя, Антип Царев, беготней-то? — заботливо осведомлялся Володя, видя, как Типка вихрем носится с этажа на этаж, из цеха в цех, выполняя какие-то задания начальства.