Рецепт надежды
Шрифт:
Вечерело… Поднялся ветер, взметая первые жёлтые листики с асфальта. Со скамеек на детской площадке поднялись мамы, принялись ловить детей, надевать на них кофты. Дверь подъезда хлопала без перерыва: люди возвращались с работы. Вот только Игоря среди них не было….
Ира обхватила себя руками. Она озябла. Пришлось отпить чаю из термоса. Но он не согрел Иру… Она не сводила взгляда с экрана телефона. Игорь наверняка уже прилетел! Где он? В зале прилёта? Берёт багаж? Надо было посмотреть в Интернете его рейс! А лучше – поехать встречать его в аэропорт. Хотя, конечно, родители её вряд ли отпустили бы…
Она не выдержала – набрала его номер. Гудки. Не подходит!
«А если с ним что-то стряслось?» – заволновалась Ира.
Она не могла больше ждать. Подхватила вещи и забежала в подъезд.
Дверь открыла мама Игоря.
– Иришка! А я-то думаю, чего ты его не встретила! На работе была?
– Здравствуйте, Елена Викторовна, – промямлила Ира, – как это – не встретила? Нет, я была тут, у подъезда. А он где?
– Да приехал уже часа три как! Спит.
– Спит?!
Ира зачем-то прижала руки к щекам.
– Почему он спит? Почему он мне не позвонил?!
– Не знаю, – растерянно произнесла Елена Викторовна, – ты посиди, хочешь? Подожди его, проснётся, расскажет. Правда, он сказал «не будить», так что не знаю – когда уж проснётся…
– Нет, – покачала Ира головой, не отрывая рук от щёк, – я пойду домой. Пожалуйста… передайте ему, что я заходила.
Как только захлопнулись двери лифта, слёзы заструились по Ириным щекам. Она закрыла лицо руками и всхлипнула. Ей хотелось выплакать и отсутствие учеников, и утренний разговор с Маргарет, и историю Катарины, и, самое главное, такое странное возвращение Игоря…
Глава 13
Прости…
– Это нормально! – заявила Ляля, которой Ира позвонила на следующий день по дороге в «Чай с сухариком», чтобы поделиться страхами и сомнениями по поводу своей работы и Игоря. – Твои переживания абсолютно нормальны.
– Что – нормально? – удивилась Ира. – Что я боюсь войти в «Чай с сухариком» и никого там не обнаружить? Или что Игорь…
Ира не смогла договорить, сбилась. Игорь ведь так и не звонил с самого утра… Ира тоже не писала ему. Ведь Елена Викторовна наверняка передала ему, что Ира заходила. А раз он не звонит и не пишет, значит, не хочет её видеть? Может, ему надоело слушать её? Или он так устал, что никого не хочет видеть? Ира терялась в догадках, а её сердце скручивала и мучила обида.
– Да-да, то, что ты боишься, – это хорошо! – повторила Ляля. – Это называется «защитный пессимизм». Если бы ты оторвалась от своих кулинарных журналов и прочла бы хоть один нормальный, например, Forbes Woman, ты бы знала, что есть такая штука. Когда ждёшь-ждёшь, что всё будет плохо, а оно – бац! И хорошо. И вот тебе радость!
– Ну конечно, – не поверила Ира.
– Да! Даже книга такая есть! «Позитивная сила негативного мышления». Это у тебя сейчас такое мышление – негативное.
Ира хотела сказать, что у неё не мышление, у неё события в жизни все сплошь какие-то негативные, но Лялю кто-то позвал, и, прошептав: «Перезвоню!», та повесила трубку.
Ире и правда потребовалось немалое мужество, чтобы войти в кафе. Толкнула дверь, зажмурившись, а когда открыла глаза, то обнаружила в кафе толпу детей! Пришёл даже Тимур, которого укусила накануне оса (он продемонстрировал Ире укус на плече). Не хватало только простудившейся Лики.
Лялина теория о негативном мышлении подействовала! Ира и правда не смогла сдержать радостной улыбки, когда дети обступили её и забросали вопросами.
– Сейчас, сейчас всё расскажу, – пообещала она, – сегодня мы будем готовить овощи!
Овощи…
Вспоминая потом этот день, Ира говорила себе: «Неприятности начались после слова «овощи»!» И в самом деле, лица детей вытянулись.
– Ненавижу овощи, – сказала Маша.
– И я, – добавил её брат.
«Хоть в чём-то они солидарны», – успела подумать Ира, прежде чем со всех сторон понеслось:
– И я! И я не люблю овощи! Терпеть их не могу!
– Но твоя мама сказала, – начала Ира, обращаясь к Матвею.
– Пусть она сама их ест! – перебил её мальчик.
– Вот и приготовьте овощи для мамы! – объяснила Катарина, выходя в зал.
Ира улыбнулась ей с благодарностью. Но дети в тот день всё равно не слушались. Брызгали в туалете друг в друга водой, кидались кусочками перца, роняли помидоры, наступали на них, делали «рожки» из петрушки и «вытаращенные глаза» из редиски. В конце концов Матвей с Тимуром, расшалившись, опрокинули и разбили горшочек с базиликом, который Ира притащила из дома, надеясь заинтересовать детей пряной травой.
Впрочем, родители были довольны «пейзажем» из овощей, который придумала для детей Ира. Кое-кто из детей всё-таки съел пару кусочков огурцов, и их родители выглядели особенно гордыми.
Ира же чувствовала себя полностью измученной. Когда дети ушли, она добрела до кухни, рухнула на стул и закрыла лицо руками.
– Ты чего, Ирочка? – удивилась Любовь Яковлевна, подходя поближе и поглаживая Иру по спине. – Что с тобой, красавица моя?
– Устала, – проговорила Ира, – и, по-моему, опять ничего не получилось.
– Нормально, – сказала Катарина, входя в кухню, – Любовь Яковлевна, у нас на витрине мороженое кончилось ванильное, посмотрите, пожалуйста, в морозилке осталось ещё?
Сама Катарина села на корточки возле Иры.
– Правда нормально вышло, – сказала она, заглядывая Ире в лицо, – просто тебе надо привыкнуть, что эта работа требует много сил. Понимаешь? Это основная причина, по которой никто не задерживался тут. Именно усталость, а вовсе не Маргарет с её улыбочками!
– Наверное, я привыкну, – прошептала Ира и облизала пересохшие губы.
– Да она пить хочет! – всплеснула руками Любовь Яковлевна. – Катенька! Давай я за прилавком постою, а ты посиди с Ирой немного, вот, попейте шиповнику из термоса моего. Сил придаёт!