Рецепт надежды
Шрифт:
– Ну что? Что Тамара Тихоновна сказала?
– Знаешь… ты удивишься… но она посоветовала оставить девочку в покое. Хотя я не понимаю! Не понимаю её страданий, Серёжа. Как будто они женаты были! Как будто у них пятеро детей! Ну был Игорь, ну нет его теперь. Всю жизнь будем на себе волосы рвать?!
– Первое предательство в жизни нашего ребёнка, – грустно отвечал папа, – его ведь как-то надо пережить…
Совету Тамары Тихоновны последовали: Иру оставили в покое. Но это мало что изменило внутри самой Иры. Воздух по-прежнему казался ей разреженным, как в Пятигорске, когда они с мамой поднялись на подъёмнике на гору Машук, а в висках появлялась тугая, как мокрое скрученное полотенце, боль, стоило услышать где-то имя «Игорь».
Интернет помогал убивать время. Ира сидела «ВКонтакте», в «Фейсбуке», читала френд-ленту «ЖЖ». Сашенька, стараясь развлечь Иру, прислала миллион приглашений в разные группы «ВКонтакте». Вступив в них, Ира читала все сообщения во всех темах подряд, не останавливаясь ни на одном. Ничто не вызывало у неё живого интереса.
– У тебя депрессия, – сказала однажды Сашенька, когда им с Лялей всё-таки удалось вытащить Иру на улицу и, по выражению Ляли, заставить «кислородить свой дохляцкий организм» на лавочке у дома.
Сашенька легко водила пальцами по сенсорному экрану телефона, видимо, совмещая разговор с подругами с разговором «ВКонтакте».
– Да оторвись ты от своего «ВКонтакте»! – в сердцах сказала Ляля. – Помоги мне эту смурнятину расшевелить.
– Да погоди, – отмахнулась Сашенька, – я просто ищу ту группу… Ну я вам говорила… Где отношения обсуждаются. «П+Д» называется.
– «Пингвины и дятлы», что ли?
– «Парни и девушки», Ляля! Короче, я сегодня где-то видела признаки депрессии! В какой же теме это было… А! Вот! «Тоска, страдание… подавленное настроение… чувство вины…» У тебя есть чувство вины?
– Иногда, – мрачно кивнула Ира.
– Ну вот. «Снижение интереса к окружающему, сонливость, потеря аппетита, повышенная утомляемость, преобладание мрачных мыслей, замедленность мышления».
– Да ладно, – хмыкнула Ляля, – какая ту замедленность мышления! Ирка! Сколько будет трижды восемь?
– А что? – не поняла Ира.
Ляля присвистнула.
– Как это, говоришь, называется? Депрессия? – обратилась она к Саше.
Та обеспокоенно кивнула.
– Если это так, Ирку лечить надо, – прошептала она.
– Не надо меня лечить, – покачала головой Ира, – депрессия и депрессия. Без разницы.
– У неё снижение интереса к окружающему, – прошептала Сашенька в отчаянии.
– Ну и пусть снижает свой интерес, – тряхнула головой Ляля, – на здоровье! Пусть совсем потеряет интерес, аппетит, начнёт тупить, сляжет. Будет лежать вот так…
Ляля вытянула руки, запрокинула голову, прикрыла глаза.
– На кровати. А мы Игоря позовём и скажем: «Полюбуйся! Что ты наделал!»
Ира слушала Лялю равнодушно, но последняя картинка вдруг показалась ей привлекательной.
– А она так прошепчет: «Игорь… это ты… я тебя не вижу… откройте мне веки… мне душно!»
– Да ну тебя! – Саша в шутку толкнула Лялю. – Ира – не Вий. Ириш, не плачь, она пошутила!
Ира и не собиралась плакать. Она просто сидела, опустив голову и думала: а ведь правда! Вот бы сделать Игорю больно. Так же больно, как он сделал ей. Пусть получит! Пусть помучается так же, как мучается она!
Ира на секунду увидела себя со стороны. Бледная, с синяками под глазами, похудевшая, мрачная. Ей стало жалко себя.
Но, отступив на секунду в сторону и осознав, как она выглядит со стороны, Ира поспешила снова вернуться в привычную страдающую оболочку. Ей суждено мучиться всю жизнь. Что ж, она не станет отвлекаться…
Внезапный звонок Ириного телефона заставил девчонок подскочить на скамейке.
– Это Игорь, Игорь, Игорь! – перепуганно забормотала Ира, трясущимися пальцами вытаскивая телефон из кармана джинсов.
– Да погоди, не психуй, может, родители тебя потеряли, – нахмурилась Ляля, забирая у Иры мобильник, – хм, нет, номер незнакомый… Или ты телефон Игоря удалила из контактов?
– Нет, – пролепетала Ира, – я хотела, но я….
– Ясно, ясно. Хочешь, подойду?
– Подожди! Вдруг он думает, что я не подойду, если он со своего звонит, и поэтому звонит с чужого? Подожди, подожди…
– Чего подождать? Дождя? Хорош, Ир. Алло, слушаю? Мама кого, простите? О, секунду.
Ляля зажала трубку рукой и прошептала:
– Это мама какого-то твоего ученика из кафе. Подойдёшь?
Ира замахала руками. Сашенька приобняла её, и Ира, вздохнув, всё-таки приникла к её худому плечу и зажмурилась. Она чувствовала, что совсем не готова вступить в контакт с внешним миром.
Ляля откашлялась и сказала:
– Извините, что заставила ждать. Ирина сейчас… ммм… в душе. И…. ммм… перезвонит. А что вы хотели? Ага. Угу… А-а… Да? Ну если так… Но она наверняка захочет перезвонить.
– Наверняка не захочу, – сказала Ира, когда Ляля положила трубку.
– Ну и не надо, – легко согласилась Ляля.
– А что она хотела от Ирки? – спросила Саша.
– А какая разница? Ирка всё равно сказала, что не захочет.
– Ну Ляля! – воскликнула Сашенька. – Хорош придуриваться!
– Это не я придуриваюсь. А кое-кто другой. Не буду показывать пальцем.
Ляля гордо задрала нос и отвернулась. Но тут же повернулась обратно.
– На меня капнуло.
– Ну ты же сказала, что Ирка в душе. Вот и душ, – улыбнулась Саша, поднимаясь, – давайте по домам. И правда, дождь накрапывает.
– Да ладно, какой дождь в июле? – начала было возражать Ляля, но капли вдруг укрупнились, участились и полило так, словно кто-то наверху опрокинул над их головами целую бочку воды. Девчонки бросились бежать, каждая к своему подъезду. Быстроногая Саша-спортсменка быстро исчезла из виду. А Ира всё-таки схватила Лялю за рукав.