Рецепты сладкой мести
Шрифт:
Служивые на футляр воззрились так, словно Котов предъявил им разложившуюся гусеницу.
– «Сильфида»… там? – Недоумевающий Красильников склонился над столом, раскрыл футляр и поправил сползшие очки. Как будто понадеялся, что станет видеть лучше и оптический обман исчезнет. – Тополев не взял «сильфиду»?!
Кот хмыкнул. И исчез из комнаты.
Вернулся уже с бутылкой холодной водки, взятой из холодильника, и стаканом-тумблером. Все так же оставаясь в куртке, налил себе на две трети тумблера и под укоризненными взглядами нервничающих силовиков медленно, со вкусом выцедил ледяную водку.
Гостям ее не предложил, поскольку был уверен, что те откажутся.
Смешно. И страшно. Было.
Игнат медленно снял куртку, бросил ее на подлокотник дивана. Прочувствовал тепло, пролившееся от гортани и желудка по всему телу, сел в кресло и, наконец, ответил:
– Не взял. И даже не дотронулся. Но главное, не задал мне ни одного вопроса, к которому мы подготовились.
Котов говорил размеренно и тихо, признаться честно, он еле-еле заставлял себя повествовать. Ему б сейчас допить бутылку, принять горячий душ и завалиться в койку! Но нужно говорить. Необходимо думать. Усевшиеся на диван силовики терзали его взглядами, но снова ждали, пока вор продолжит.
– Федорович не спросил меня, где и почему я пропадал несколько дней, а потом тянул со встречей. Мне показалось, что его в принципе больше интересует Вероника Полумятова, чем чертова «сильфида». – Некоторое время Котов, наслаждаясь, смотрел на вытянувшиеся физии капитана и майора. Не все же ему одному офигевать! – Его интересовал не долгожданный камень, ребята, а, – Игнат развел руками, – наша девушка-кондитер. Нормально, да?
– Вероника? – недоуменно уточнил Окунев. Симпатяга и завзятый щеголь, в котором ни один прохожий не угадал бы опера из МУРа. – Но она-то тут при чем?
– Игорь Станиславович, можете мне поверить, – невесело усмехнулся Котов, – я этот же вопрос задал Тополеву не один раз.
– И?
– Без комментариев. Но интерес, вне всякого сомнения, нешуточный.
Сидящий Окунев сгорбился, приложил ладони лодочкой к лицу и шумно дунул между ними.
Десять дней назад, едва в деле о краже «Поцелуя сильфиды» замаячил Константин Федорович Тополев, дело передали в ФСБ, ибо разработка фигуры масштаба Топляка – уже их делянка. Но полицейскому Окуневу предложили примкнуть к группе, много лет разрабатывавшей Тополева, так как появилось обоснованное подозрение: у Федоровича в МВД или непосредственно в МУРе есть информатор, и нет никакой гарантии, что тот не из отдела собственной безопасности. А поскольку капитан Окунев уже плотно находился в теме и точно не был стукачом, ему предложили присоединиться к фээсбэшникам. Не будет лишним, если при разработке Тополева удастся еще и его информатора засветить…
Короче, Окунева прикрепили к группе. Которая детально разработала легенду для согласившегося сотрудничать вора. Из дела убрали малейшие намеки на случайное участие Вероники Полумятовой. Все нестыковки незатейливо списали на покойную горничную Жанну Елизарову, которую уже не спросишь…
Тянули время, как могли! Отдавать настоящую «сильфиду» Тополеву никто бы, разумеется, им не позволил, а достойный поддельный бриллиант за пару дней не изготовить.
И вдруг, когда, казалось бы, Тополева прежде всего должно было интересовать, куда на несколько дней пропал Котов, он спрашивал о Веронике. Навзрыд обычной двадцатишестилетней девушке, кондитере-фрилансере, искренне погруженной в свои
– И на фига она ему сдалась? – Окунев задал вопрос, у всех крутившийся на языке, недоуменно почесал в затылке, взлохматив пижонскую стрижку, и перевел растерянный взгляд на представителя всесильной конторы. – Кирилл Андреевич, ты что-нибудь понимаешь?
Тот лишь повел плечом и обратился к Котову:
– Игнат, давайте-ка по порядку. Из «Сибарита» вас вывезли на белом фургоне?
– Да. Ваши за нами проследили?
– Не удалось, – поморщился конторщик. – И Тополева мы тоже потеряли на подземной парковке супермакета, где он перепрыгнул в другую…
– Не важно, – перебил Игнат. – И кстати, хорошо, что ваши за фургоном не поехали. Иначе, если бы их срисовали, у меня были бы очень серьезные проблемы.
Мягко выразился. Но умным собеседникам – достаточно.
Котов, вспомнив поездку в воронке, невольно передернулся. Плеснул себе еще немного водки, но продолжил говорить, не выпив. Обличительно указал на Окунева рукой с зажатым стаканом.
– Игорь, ты говорил, что все подтер. Можно сказать, гарантировал… – Вор позволил себе, как было уже прежде, обращаться к капитану по имени. – Но протекает, господа, в вашей богадельне по-прежнему зверски. Я чудом жив остался.
Кот выпил, прижал к губам тыльную сторону ладони со стаканом и замолчал.
Угрюмые силовики говорить тоже не торопились, обменивались взглядами и помалкивали, поскольку прилетело им по месту и заслуженно.
Но, впрочем, каяться никто из них не собирался. Про информатора из МУРа Котов знал, на встречу с Тополевым согласился добровольно.
А встречу эту подготовили достаточно! Сегодня половина посетителей «Сибарита» была с незримыми погонами, и подступы проверены, и бриллиант помечен изотопом, так как существовала надежда не только взять Константина Федоровича как заказчика «сильфиды», но и довести его до секретной норки, где он хранит коллекцию, включающую в себя и другие «экспроприированные» раритеты. В план мероприятий, стоит добавить, включили надзор за парой доверенных ювелиров Тополева, к которым тот мог обратится для оценки драгоценности.
Теперь, конечно, ясно, что время на оценщиков потрачено впустую: Топляк изначально не собирался брать «сильфиду»…
– Черт! – внезапно выругался Котов и выпрямил спину. – Черт! До меня только сейчас доходит, что Костя не сказал ничего нового! Он убедил меня, что знает, кто увез «сильфиду» от Сальниковых… Вероника. Но вдруг… – вор обвел силовиков взглядом серьезно обмишурившегося человека, – вдруг он меня на понт взял, а? – Поставил стакан на столик и резко хлопнул ладонью по столешнице. Как будто гвоздь забил. – Мать твою! Ребята… да я же сам ему все подтвердил! И дальше развивать не стал – замандражировал, ссыкнул! А мог он догадаться, а? Мог просчитать события?!
Да. Мог. Учитывая информатора из МУРа.
Котов расстроился и замолчал, сосредоточил взгляд на спинке дивана между муровцем и фээсбэшником и накрепко задумался.
«Ребята» его не подталкивали, не торопили. Вернувшийся Котов только-только приходил в себя и начинал соображать адекватно, без давления паники.
– Клоун, блин, – в итоге обругал себя Игнат. – Если подумать и вспомнить детали… Костя знает многое, но только то, что было до того, как дело передали в ФСБ. А новых сведений у него нет. Ни капли! Иначе он не стал бы со мной встречаться… или грохнул еще на подходе к ресторану… – Вор обескураженно поглядел на муровского капитана: – Прости, Игорь, я, кажется, зря на тебя наехал.