Рецепты сладкой мести

Обухова Оксана Николаевна

– Не веришь Чудову? – перебил Игнат.

– Самое смешное, верю, Кот! Офигел, конечно, когда услышал про его книжную мечту и про архив. Но все-таки поверил. Яша же азартный… был. Пока не скис в своем Подмосковье.

– Так и повод был. Серьезный.

– Согласен. Дочка для него – главное. И вот если я помогу ему решить пару проблем, он передаст мне документы на урода, который у меня, – Топляк внезапно и зло чиркнул себе ребром ладони по горлу, – во где! – Закашлялся и захрипел. – С землей сровняю с-с-суку!

Ух ты. Коту, конечно, доводилось видеть взбешенного Тополева, но чтобы так, завестись с пол-оборота и полстола слюной забрызгать… Давненько

не бывало.

Константин Федорович успокоился так же внезапно, как и вскипятился. Обтер нижнюю часть лица ладонью и, еще в сердцах, продолжил по-командирски:

– Значит так. Слушай сюда, Кот. Чтобы получить то, что пообещал Яша, мне нужно решить разом две проблемы. Во-первых, с женихом. В городе у меня уже работает человек, но там все оказалось гораздо сложнее, чем мы предполагали. Яков уже пытался разлучить Дашку с Русланом, но только все испортил, осложнил. Даша всегда-то была закрытой девочкой, сейчас вообще никого к себе не подпускает. Но, – Тополев задрал вверх указательный палец, – у нее есть фишка, можно сказать, сдвиг по фазе. Получив диплом экономиста, она взбрыкнула и завела себе кондитерскую. Догоняешь? Понял, зачем мне твоя Вероника?

Тополев перегнулся в поясе, поставил локти на низкий столик и сосредоточил ледяной взор на собеседнике.

Котов насмешливо хмыкнул. Картинно почесал в загривке.

– Ну хорошо. Предположим, что с Вероникой мне все ясно: тебе потребовался засланный казачок в ее кондитерской. Но вот я-то зачем тебе, а, Костя? Ты мог сам попробовать договориться с Никой…

Топляк произвел жест согнутой рукой, с которым обычно восклицают «Бинго!».

– Молодец, Кот! Если бы ты не задал этот вопрос, я бы начал в тебе сомневаться. Подумал – хватку потерял. Сам догадаешься? Или подсказать?

– Не нужно. Ты нацелился на все досье Чудова.

– Так, так, – весело кивнул Тополев. – Продолжай.

– Ты надеешься, что я вскрою для тебя какой-то сейф… который прежде еще и разыщу. И принесу досье в зубах… – На этих словах Котов сделался очень серьезным. – Цена вопроса, Костя, поменялась.

– Согласен. Семь… Нет! Восемь. Кот, восемь миллионов, если ты мне принесешь весь чудовский архив.

– А ты там тоже есть? Поэтому так хочешь его получить?

– Да нет, Кот. Вот хочешь – верь, хочешь – нет, но я, Кот, единственный из всех, с кем Яша работал, но кого он никак не подозревает в гибели жены. В день ее гибели Яша должен был приехать на предприятие, которое готовилось стать моим. Без него, Игнат, я мог попасть на фантастические бабки и был совершенно не заинтересован в его отсутствии и даже задержке. Можешь поверить, когда завод все-таки перешел ко мне, его бывших владельцев мне было совсем не жалко. Земля пухом им не стала, паршивые были людишки… А теперь вопрос, Кот. Как думаешь, где или у кого могут храниться документы Чудова?

Игнат повел плечом.

– В банковской ячейке. У нотариуса, вместе с завещанием. У адвоката.

– Мимо. Яша сам себе адвокат. И я его тебе немного описал – рыбак-грибник, процесс важнее.

– Тогда не понимаю.

– А этого никто не понимает. Кроме меня. В день, когда его жена погибла, Яша мне позвонил и сообщил, что не приедет. Я, сам понимаешь, стал горячо настаивать, и он мне ответил… Сначала, правда, по матушке послал, но суть не в этом. Он мне сказал, что давно подготовился к каждому повороту в деле. Он с самого начала расписал все-все и теперь отдал это руководство своему помощнику. Но когда я все-таки засомневался, он проорал: «По моей записке с задачей

даже ребенок справится!» Ну и еще раз по матушке приложил. Но суть снова не в этом, суть в том, что Яша, Кот, забыл, что это говорил. Тогда ему ни до чего было, жена на руках умирала. А уже сейчас, когда он ко мне приехал, я завел разговор о его заметках «все-все», но он, кажется, даже не понял, о чем я, собственно. Слова «с этим справится даже ребенок» он, Кот, забыл.

– То есть ты думаешь… архив у Дарьи?

– Нет, это навряд ли. Слишком опасно. Но своим коллегам Яков не доверяет, это точно. Скорее всего, он подготовил для наследницы подробное руководство к действию, и, если после его смерти – естественной или не очень – на нее кто-то наедет, Дашка сумеет защититься…

– А срок давности? – перебил Котов. – Дела, как понимаю, из девяностых тянутся.

– А репутация, Кот? С этими документами от делового человека мокрое место останется! Тряпочкой с пола можно будет собирать.

– У нас весь крупный бизнес можно с пола собирать, – чуть слышно буркнул Котов.

– Согласен. Но нервотрепка никому не нужна. Тем более если человек с западниками работает. Репутация, Кот, годами нарабатывается, а потерять ее можно, – Тополев щелкнул пальцами, – как нефига делать.

Константин Федорович самодовольно откинулся назад, широко раскинул по невысокой спинке дивана руки.

– А что там «во-вторых»? – напомнил Котов.

– Перехожу к основному блюду, – ухмыльнулся Федорович и тут же посерьезнел, выпрямился. – За день до приезда Яши ко мне его помощник проверил Дашкин рабочий кабинет и нашел там скрытую камеру. Кто-то начал следить за его дочкой, Кот. Яша ее кабинет нечасто проверяет, но раз в месяц – обязательно.

– О как. Камеру его помощник на отпечатки пробил?

– Нет, не успел. Вначале он позвонил Якову Борисовичу и доложил. Спросил, что делать: изъять камеру или ситуацию можно использовать для дезинформации? Но Яша очканул и приказал изъять и отвезти на экспертизу, снять ДНК и эти самые отпечатки пальцев… Но вот когда его человек вернулся в Дашкин кабинет, камеры там уже не было. Жучок убрали буквально за какие-то минуты! И получается, в кафе работает кто-то из ближайшего окружения Дарьи. Причем работает нагло, дерзко. Помощник выяснил по стационарным камерам наблюдения кондитерской, что посетитель не успевал проскользнуть до кабинета. И получается, что камеру поставил кто-то из своих, тех, кто свободно шастает возле кабинета хозяйки – официантка, повар, охранник… И тут уже, сам понимаешь, Яша занервничал всерьез.

Котов, выдвинув подбородок и вытянув нижнюю губу, кивнул. Дела, как оказалось, оборачивались хуже некуда. Если Топляк не преувеличил, а сказал, как есть, то архив Якова Борисовича – чудовищная бомба. В умелых руках так даже ядерная. Если использовать эту бомбу ограниченно, то можно долго собирать ошметки от каждого бизнесмена-джентльмена в отдельности. Если устроить массовый сброс в СМИ или в Интернет… рванет так, что биржи пошатнутся. Готовый к колебаниям определенных акций человек озолотится.

Н-да… Восемь миллионов за такую операцию, можно сказать, семечки. Тем более что «сильфида», пусть даже краденая, стоит гораздо больше. Костя, хват, почти задаром такую махинацию провернет… что свидетели ему не нужны.

«Я – покойник, – вяло подумал Игнат. – Свидетелей в таких делах не оставляют».

А что начнется в конторе, когда рекрут-Котов принесет в клюве эдакую весть?

Н-да, попадос со всех сторон. Контора будет бдеть об интересах государства, чьи биржи всколыхнутся…