Речные тайны
Шрифт:
— Что ты…
На лице и на руках солдата выступил пот, а затем крупными каплями начал сбегать с его кожи. В глотке что-то забулькало. Дэша вытягивала воду прямо из тела противника.
— Дэша… — Рейзо накрыл ее руку ладонью, пытаясь успокоить. — Осторожней, Дэша. Полегче.
Ее вид слишком напоминал то, как выглядела Энна к концу войны: страдание в глазах и ничего не выражающее лицо. Рейзо сжал ее руку:
— Он уже побежден, Дэша. Ты можешь остановиться.
Ее руки опустились. Воин рухнул, закашлявшись, бледный, с посиневшими губами. Рейзо нашел веревку и связал его. У Дэши подкашивались ноги и дрожали руки, но неверными шажками она двинулась обратно под дождь.
— Присядь. Отдохни, — посоветовал он.
Девушка покачала головой:
— Мы еще не закончили.
Она чуть не упала, но Рейзо подхватил ее под мышки, а затем встал у нее за спиной, обняв за талию, чтобы поддержать.
Дэша была права: бой еще не закончился. Сквозь дождь Рейзо видел, как ужас коверкает лицо Энны, а ее ладони подрагивают. Он знал, что с ветром она далеко не так сильна, как с огнем. Насколько же проще для нее было бы сжечь этих людей! Прядка жара уклонилась от ветра и подпалила штанину Финну, сражающемуся с Леделом.
— Держись, Энна-девочка, — окликнул ее Рейзо.
Вода снова собралась на лбах у троих мастеров огня и хлынула им на лица и руки, впитывая жар, сглаживая остроту их атак. Но они продолжали бой. Теперь Энна сдерживала их только огнем — дар ветра, похоже, уже выдохся. Рейзо предположил, что вместо того, чтобы рассеивать их сгустки жара, она вбирает их в себя и высвобождает где-нибудь еще. Язычки пламени уже лизали воздух вокруг нее и плясали на земляном полу. Ломаные ящики трещали в огне, пока вода не залила его, превратив в облачка черного дыма.
Наконец младший воин начал слабеть, почти надеясь на скорое поражение. Заместитель Ледела рухнул на колени, он все еще сражался, но постанывал от боли. Шепелявый верзила, задыхаясь, растянулся на раскисшем в грязь полу.
Рейзо ощутил, как дрожь пронизала Дэшу, словно молния — небо.
— Наверное, все уже в порядке, — шепнул он. — Думаю, с остальным Энна справится сама.
Дождь как будто запнулся, а там и вовсе иссяк. Дэша повернулась и уткнулась головой в плечо Рейзо, прижала ладони к его груди, дрожа всем телом, как пламя свечи. Он притянул ее ближе и принялся растирать ей руки. Ее кожа на ощупь казалась ледяной.
Он завел ее обратно под крышу, и в этот миг младший тирианец упал наземь, стиснув голову в ладонях. Заместитель Ледела лежал ничком, его тело сотрясали не то рыдания, не то судороги хохота. Шепелявый окончательно обмяк, и Энна наступила ногой ему на спину и попросила Рейзо принести веревку.
Но поединок Финна с Леделом продолжался. Ни один из них не сбавил темпа и не начал шататься от усталости. Как будто в борьбе сошлись две равновеликие силы.
— Финн, позволь мне, — попросила Энна, нетерпеливо теребя складки юбки.
В ответ Финн даже не повел бровью, а его взгляд остался прикованным к противнику.
«Он способен победить, — подумал Рейзо. — Он владеет мечом лучше всех, кого я видел».
Ему хотелось, чтобы Финн победил сам, показав, чего он стоит, Леделу — и Энне тоже. Но он знал, что его другу достаточно лишь единожды запоздать с парированием удара, лишь слегка поскользнуться в грязи, и клинок тирианца найдет свою цель. Рейзо не видел ничего дурного в том, что Энна сделала то, что у нее получалось лучше всего.
— Позволь ей, Финн, — подхватил он ее просьбу. — Пожалуйста.
Мечи двух воинов скрестились у самых гард, лица замерли почти вплотную. Финн оттолкнул Ледела и сам качнулся назад. Оба помедлили, глядя друг на друга через разделяющее их пространство, с клинками наготове. Ни один не бросился в атаку.
Взгляд тирианца в первый раз за все это время оторвался от противника. Он увидел верзилу, который ругался и плевался, связанный по рукам и ногам. Увидел Дэшу, которая стягивала запястья младшего воина обрывком дальнобойной пращи Рейзо. Увидел своего заместителя, который перестал трястись, но так и не поднял голову. Последний воин, все еще бледный и синегубый, лежал связанным у двери.
Движением быстрым, как полет осы, капитан швырнул меч в Энну, но порыв ветра сбил оружие с курса и уронил на груду ломаных ящиков. И все, что в облике Ледела казалось Рейзо капитанским, вдруг начало меняться. Его шрам из впечатляющего превратился в уродливый, подбородок сделался не таким уж решительным и квадратным, плечи как-то сузились, а грудь ввалилась. Он взвыл и рухнул на колени, спрятал лицо в ладонях и разрыдался.
Бывший капитан не стал сопротивляться, когда Финн связал его собственным луммасом. Обездвиженный Ледел притих, плач его истаял до неровного дыхания, и жутковатая тишина окатила Рейзо щекотными мурашками от головы до копчика. Он почесался.
Они вчетвером стояли рядом и озирались, разглядывая связанных воинов, валяющихся по всему складу. Непривычный после дождя солнечный свет, режущий глаза, ворвался в двери, ярко засияв на белой одежде тирианцев.
— Похоже, я нашел-таки убийцу, — заметил Рейзо.
Энна смотрела на итоги сражения, прижав пальцы к губам. Затем она что-то прошептала.
— Что ты сказала? — переспросил Рейзо.
— Я никого не убила, — произнесла она громче и огляделась еще раз, запоминая увиденное. — Понимаешь, мне нужно было, чтобы они продолжали бой, пока их огонь не иссякнет. Чтобы они не могли жечь, пока мы не доставим их обратно во дворец, под замок. В каменную темницу. И похоже, это сработало. Спустя некоторое время моя кожа стала немой для ветра. Мне пришлось жечь, чтобы не дать им ударить в ответ, но лишь… лишь понемногу. Не убивать. Нам не пришлось никого убивать. Кроме одного — вон то тело в углу, это же Тумас? — но он был уже мертв, когда мы добрались сюда.
Она подошла к Финну совсем близко, их лица разделяла лишь ширина ладони.
— Я это сделала, — выдохнула Энна, положив ладони ему на грудь. — Я сдержала обещание.
— Я так тебя люблю, — откликнулся Финн, не отрывая от нее взгляда.
Она радостно взвизгнула, и он обнял ее и закружил в воздухе, а она все твердила, что сделала это, что справилась. А потом они перестали кружиться и начали целоваться. Рейзо сообразил, что никогда прежде не видел их целующимися. Он пытался не глазеть, но вид целующихся людей притягивал его взгляд, словно кулачная драка на ярмарке или улыбающийся лепечущий младенец. Когда ему все же удалось отвернуться, на глаза ему попалась Дэша, и он почувствовал себя еще более неловко.