Речные заводи (том 2)
Шрифт:
Там их ожидали Пэй Сюань, Дэн Фэй, Мэн Кан и остальные. Вожаки со своими удальцами под видом пеших и конных войск отправились в Ляншаньбо. Так Дай Цзун привел в лагерь много новых молодцов и коней. Но о торжественной встрече, которую устроили прибывшим, говорить мы не будем.
Вернемся сейчас к тестю Ян Сюна, почтенному Паню. Советуясь с Ши Сю о том, как им открыть мясную торговлю, он оказал: – За задними воротами нашего дома, в глубине тупика, есть свободное помещение, рядом есть и колодец, что очень удобно. Вот бы там и открыть наше заведение. А если вы, сынок, поселитесь в том помещении, то можете заправлять всем делом. Осмотрев это место, Ши Сю нашел его вполне подходящим. А старый Пань разыскал своих прежних помощников, которые хорошо знали мясное дело, и попросил Ши Сю заниматься только учетом. Ши Сю согласился. Потом он вместе с подручным окрасил в синий и зеленый цвета все прилавки и чаны, поставил точильный камень и наточил Много ножей. Лавку привели в порядок, установили столы, сделали загон и пригнали десять жирных свиней. А затем, выбрав счастливый день, открыли торговлю. На торжественное открытие собрались все родственники и соседи, которые пришли с поздравлениями, написанными на полосках красной бумаги. В течение двух дней длился пир, гости вволю пили и ели. В доме Ян Сюна все были довольны, что Ши Сю стал членом их семьи и им удалось открыть мясную торговлю. Время незаметно бежало, и прошло уже два с лишним месяца со дня открытия лавки. Близилась зима. За это время Ши Сю успел с ног до головы одеться во все новое. Однажды Ши Сю поднялся пораньше, во время пятой стражи, и отправился по делам торговли в другой город. Вернувшись домой через три дня и пригнав стадо свиней, он увидел, что лавка закрыта. Войдя в помещение, он обнаружил, что прилавки и чурбаны для рубки мяса убраны, а ножи и всякая утварь спрятаны.
Ши Сю был человеком сообразительным, и когда увидел все это, сразу понял, в чем тут дело.
«Недаром пословица говорит: “Счастью не длиться тысячу дней, и цветку сто дней не цвести”, – подумал он про себя. – Мой названный брат Ян Сюн занят службой, и ему не до домашних дел; не иначе, как невестка оговорила меня, позавидовав моей новой одежде. Ну, а тут еще меня не было дома, и, конечно, нашлись люди, которые подлили масла в огонь. А раз уж начались подозрения, то дело дальше не пойдет. Нечего ждать, пока начнутся разговоры, лучше самому проститься и отправиться домой. Ведь еще в древнее время говорилось: “Где найти человека с постоянным сердцем?”»
Решив так, Ши Сю загнал свиней в загон, сменил одежду, увязал вещи в узел, написал расчет и через задние ворота вошел в дом. В это время старый Пань поставил на стол овощную закуску и вино. Увидев Ши Сю, он пригласил его выпить и закусить.
– Ну, дорогой сынок, ты яаяеко ходил и много потрудился. Конечно, не легко было гнать стадо свиней.
– Дорогой отец, это моя обязанность, – отвечал Ши Сю. – Однако прошу вас прежде всего взять вот этот подробный отчет. И если я допустил здесь хоть малейшую неточность в свою пользу, то пусть небо накажет меня и пусть земля меня поглотит.
– Дорогой сынок, к чему такие речи? – вскричал старый Пань. – Ведь между нами как будто ничего не произошло?
– Вот уж семь лет, как я уехал из родных мест, – отвечал на это Ши Сю. – Сейчас я решил возвратиться туда и потому приготовил расчет. Сегодня вечером я распрощаюсь с моим старшим братом Ян Сюном, а завтра с утра двинусь в путь.
– Дорогой сынок, ты делаешь ошибку, – рассмеявшись, оказал старый Пань. – Послушай меня, старика, что я тебе скажу.
И хотя старик сказал всего несколько слов, но так уж видно было на роду написано:
Длинный меч был карающим поднят, и тотчасНечестивый монах очутился в аду.Что за слова сказал старый Пань, об этом читатель узнает из следующей главы.
Глава 44
Мы уже рассказывали о том, как, вернувшись домой, Ши Сю увидел, что лавка закрыта, и решил тут же распрощаться с хозяевами и уйти к себе на родину. Однако старый Пань оказал:
– Обожди-ка, дорогой сынок! Я понял, о чем ты думаешь. После трехдневного отсутствия ты возвратился домой и нашел лавку запертой. Ты, конечно, сразу решил, что торговля больше не будет и задумал, бросив все, уйти на родину. Уже не говоря о том, что торговля у нас идет неплохо, даже если бы мы и закрыли дело, то и тогда смогли бы прокормить тебя, дорогой сынок. Обманывать тебя я не стану, дочь моя раньше была замужем за писарем Ваном, но он умер, и вот теперь была вторая годовщина со дня его смерти. Надо устроить поминки, и потому пришлось прекратить торговлю на два дня. Мы пригласили монахов из монастыря Баоэньсы совершить поминовение, они придут завтра, и я прошу тебя, дорогой сынок, взять это дело на себя. Согласен ли ты? Я уж стар, и мне трудно бодрствовать всю ночь. Ну вот, теперь я тебе все рассказал.
– Раз все обстоит так, как вы говорите, то я отложу на некоторое время свое решение, – отвечал Ши Сю.
– Дорогой сынок, ты и в дальнейшем можешь ни в чем не сомневаться. Продолжай свое дело, сколько ни заработаешь – все хорошо.
Тут они выпили несколько чашечек вина и закусили овощами. На чем они порешили, мы говорить не будем.
А на следующее утро в дом действительно пришли монахи. Они принесли с собой священные книги и хоругви. Соорудив алтарь, монахи расставили перед изображением будды жертвенные сосуды, барабаны, гонги, благовонные свечи. На кухне готовилась постная пища для жертвоприношения.
В это время Ян Сюн пришел домой и, обращаясь к Ши Сю, сказал:
– Уважаемый брат, я должен быть сегодня в тюрьме на дежурстве – черт его возьми! – и никак не могу остаться дома. Прошу тебя устроить все как следует.
– Дорогой брат, вы можете спокойно идти по своим делам, – отвечал на это Ши Сю. – Все, что нужно, я сделаю.
Ян Сюя ушел, а Ши Сю остался дома присматривать зa всеми приготовлениями. Уже совсем рассвело. В это время, отдернув дверную занавеску, в комнату вошел молодой монах в поклонился Ши Сю. Тот почтительно ответил на поклон и пригласил монаха присесть.
Вскоре пришел монах-послушник, который принес на коромысле две корзины. Ши Сю сообщил о приходе монаха старому Паню. Когда тот вышел, монах оказал:
– Отец, почему вы не приходите в наш монастырь?
– Да вот открыли мы торговлю, – отвечал старый Пань, – и времени не было выходить из дому.
– В годовщину смерти господина писаря я не преподнес вам хорошего подарка, – продолжал монах. – Вот только немного лапши да несколько мешочков столичных фиников.
– Ах! – воскликнул старик. – С какой же это стати вы, дорогой учитель, расходуете свои деньги? – и он попросил Ши Сю принять подарки. Взяв лапшу и финики, Ши Сю приказал подать чай и угостил монаха.
В это время вниз по лестнице спускалась жена Ян Сюна. Она не решилась надеть полный траур и вышла в светлосером платье; лицо ее было слегка накрашено.
– Деверь, кто это принес подарки? – спросила она Ши Сю.
– Монах, который называет вашего отца своим отцом-воспитателем – отвечал Ши Сю.
– А, это монах Пэй Жу-хай! Он хороший и честный человек, – улыбаясь, сказала женщина. – Раньше он был управляющим лавкой, где продавали шелковые нитки, а потом стал монахом в монастыре Баоэньсы. Там настоятелем наш родственник, и Пэй Жу-хай, из уважения к моему отцу, стал называть его отцом-воспитателем; Он старше меня на два года, и я называю его брат-монах. Монашеское его имя – Хай-гун. Вы послушайте, деверо, как он вечером будет читать молитвы, у него очень хороший голос!