Редкостная Золушка
Шрифт:
— О том, что статьи не будет, я собирался сказать, когда пришел к тебе. — Мы остановились на красный сигнал светофора. Павел успел спокойно прикурить сигарету. На зажегшуюся стрелку, указывающую поворот налево начал движение, обгоняя впереди идущую машину и подрезая кого-то из соседнего ряда. На раздавшиеся гудки и маты не обратил никакого внимания. Повернулся ко мне и сказал. — А там, как помнишь, был твой бывший окольцованный просто любовник. При нем я не собирался ничего тебе говорить.
— Паша, причем тут Андрей, вообще?! — Ну, подумаешь, стоял на коленях, просил лобызаний.
— Андрей вообще уже ни при чем! — ответил Павел, резко перестраиваясь в правый ряд и опять в след нам раздались возмущенные сигналы клаксона. — Надя, тебе был так неприятен секс со мной?
Чего?
Уставилась на Павла во все свои глаза.
— Мне понравился секс. Мне шантаж не понравился. — Я снова отвернулась к своему окну. Город постепенно погружался в сгущающиеся сумерки. Не смотря на это, он оживал и бурлил, разбрызгивая повсюду свет зажженных фонарей.
В машине повисло молчание, которое никто не спешил прерывать. Я уже подумывала о том, чтобы сказать Павлу остановить машину, вызвать такси и уехать подальше от этого мужчины, который уж слишком прочно засел в моих мыслях.
— Надя, я был не прав, признаю.
Наконец отлепилась от своего стекла, поворачиваясь к Павлу. Он ответил мне серьезным взглядом. И правда признает? Или это очередной развод на секс?
Почему-то я была уверена, что большего он не скажет. Думаю, и это признание далось Павлу не просто. Андрей бы десять раз уже попросил прощения, подшучивая, как обычно, над всей ситуацией, и, таки, "развел на секс". Да, с ним было проще. Я бы даже не обиделась, будь на месте Паши Андрей. Просто любовник, просто секс, просто чужие люди, без обязательств и ответственности друг перед другом.
С Пашей я почему-то не могла такого себе позволить. Запуталась в конец в наших отношениях. Что это вообще? Не понимаю…
— Приехали, — сообщил Павел, паркуясь у ресторана.
— Так, давай сразу уточним. Там будет жесть?
Павел лишь улыбнулся в ответ, выходя из машины.
Так, и что это за многообещающий взгляд…
Ничего не могла с собой поделать, растягивая губы в ответной улыбке. Всегда такой серьезный, непробиваемый, бескомпромиссный, но стоит ему улыбнуться, как я готова вновь броситься в омут с головой. При чем с разбега и без страховки.
Павел обошел машину, открыл пассажирскую дверь и помог мне выйти.
— Так, если мы опять пришли на вечеринку по случаю толерантности то флоггер чур мой. — Ответом мне послужил шлепок и последовавшие за ним поглаживание ягодицы. — Эх, мечтать не вредно, — сказала я, заходя в открытую для меня Павлом дверь ресторана.
Нас встретила улыбчивая девушка. Павел сказал, что столик заказан и нас уже ждут.
Ждут…
Девушка предложила нас проводить. Павел взял меня за руку, переплетая пальцы и пошел следом за ней. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, шипя в спину вопросы о том, кто нас может ждать в ресторане.
Я с интересом и опаской оглядывала столики, мимо которых мы проходили, теряясь в догадках, кто нас может ждать, так как Павел продолжал игнорировать мои вопросы, лишь крепче сжимая мою руку. Да, ладно,
— Паша, сынок! — Я посмотрела на тот столик, мимо которого до этого просто мазнула взглядом. Как то даже мысли не возникло, что вот эти мужчина и женщина средних лет в компании с девушкой лет двадцати с копейками могут нас ждать.
— Паш, ты же обещал, что будет без жести! — прошипела я, пытаясь высвободить свою руку, но прекратила попытки, так как женщина вышла из-за стола и направилась к нам.
Твою ж налево…
Эти неловкие моменты…
— Павлуша, сынок, с днем рождения!
Я так и застыла на месте, смотря, как подошедшая к нам миниатюрная женщина "за пиздисят" целует своего двухметрового Павлушу в щеку. Краем глаза уловила движение и перевела взгляд на стол, за которым нас ожидали остальные члены семейства Кашиных. Девушка, сидевшая за столом, в этот момент как раз имитировала рвотный позыв.
Везет же ей, в силу своего возраста она могла проделать этот финт и не выглядеть вульгарно. Мне же данное действо не подходило ни по возрасту, ни по статусу.
Вероятно, отец семейства сделал девушке замечание. Она зыркнула на него из под проколотых бровей, дернула носиком со вставленной в него сережкой, достала свой телефон и углубилась в чтение.
Вот, по-моему, самый адекватный человек в семье…
— Спасибо, мама. Познакомься, это Надежда. — Паша потянул меня за руку, выставляя на обозрение впереди планеты всей. — Надя, познакомься, Это Галина Владимировна, моя мама.
— Здравствуйте, Галина Владимировна. Приятно познакомиться, — сказала я, протягивая руку, и параллельно этому вдавила шпильку своего туфля в кросс Павла. Да, кажется, задела за живое. Павел втянул воздух сквозь сжатые зубы, но промолчал.
Ничего, скоро заголосишь…
— Здравствуйте, Надежда. Извините за весь этот сумбур. Паша не предупредил, что придет не один.
— Мама, ты знаешь, я изначально был против всего этого празднования. Но ты просто не оставила мне выбора.
— Ну, так же, день рождения ведь! — Галина Владимировна посмотрела на сына таким взглядом, что стало понятно — именно этим методом она его и уговорила. — Павлуша, мне бы с тобой парой слов перекинуться. Наедине.
— Мама, не сейчас. — Павел взял меня за руку и повел к столу. Галине Владимировне ничего другого не осталось, как пойти за нами следом.
Как только мы подошли, из-за стола поднялся отец семейства, внося ясность, в кого же сын пошел своим ростом.
— Сергей Леонидович, — протянул он мне руку, не дожидаясь, пока нас представят.
— Надежда, — ответила я рукопожатием.
— Алина, моя сестра, — теперь уже Павел взял на себя инициативу, представляя девушку, которой на вид было не больше двадцати. Она, бесспорно, пошла в родительницу, хотя глаза цвета стали приняла от отца. Как, в общем-то, и старший брат.