Рефераты для дурехи
Шрифт:
Пушкин исчерпал тему пророка, как она ему виделась: поэт стал пророком. Бог пришел к пророку. Бог благословил его. Разве этим не все сказано? Все сказано для Пушкина, но недосказано для Лермонтова.
Стихотворение М.Ю. Лермонтова “Пророк”, во многом полемичное к пушкинскому, начинается с того момента, когда кончается пушкинское: Бог направляет пророка на служение людям. Что же происходит, когда пророк идет в мир, чтобы “глаголом жечь сердца людей”? Здесь начинается лермонтовский “Пророк”. Если для Пушкина было неважно, как мир примет пророка (он лишь изобразил процесс превращения поэта в пророка), то для Лермонтова необычайно значимо то, что люди не верят пророку, мало того, они даже не считают его пророком, принимая его за безумца. Лермонтовский пророк, принесший людям “любви и правды чистые ученья”, изгоняется, забрасывается камнями, остается одиноким и непонятым. Тема одиночества – главная
Тема пророка звучит и в других лермонтовских стихах, хотя и более скрыто. В стихотворении "Поэт" (1838) Лермонтов использует параллель: поэт-кинжал. Раньше кинжал разил врагов – теперь пылится на стене, "увы, бесславный и безвредный". Поэт подобен кинжалу ("В наш век изнеженный не так ли ты, поэт, / Свое утратил назначенье…"), Лермонтов призывает поэта вновь обрести боевой дух, стать во главе народа и вести его за собой, как делали это поэты-декабристы: "Твой стих… / Звучал, как колокол на башне вечевой / Во дни торжеств и бед народных". В финале образы поэта и кинжала сливаются, параллель пересекается, и именно тогда опять начинает звучать тема пророка:
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк! Иль никогда на голос мщенья, Из золотых ножон не вырвешь свой клинок, Покрытый ржавчиной презренья?В стихотворении «Выхожу один я на дорогу» (1841) лирический герой и одновременно поэт наедине со вселенной, мирозданием. Лермонтов задает необычайный вселенский масштаб: “пустыня внемлет Богу” и “звезда с звездою говорит”. Вселенная принимает поэта, человека как свою частицу. Она не равнодушна к нему. Она благосклонна. Вот почему поэт выходит из одиночества: он ощущает причастность своей личности к вселенной, вечности. Поэту-пророку внемлют не люди, а природа.
Поэт будто растворяется в мудрой изменчивости жизни, его личность входит неотъемлемым звеном в вечный круговорот природы. Природа – и ее символ – "темный дуб" – становится поэтическим памятником Лермонтова (ср. памятник Пушкина (“Вознесся выше он главою непокорной \\ Александрийского столпа…”) – нечто архитектурно-монументальное): "Надо мной чтоб, вечно зеленея, \\ Темный дуб склонялся и шумел".
Тема пророка у Н.А. Некрасова, бесспорно, продолжает пушкинскую и лермонтовскую традицию. Впрочем, и отличается от нее своей социальной направленностью и гражданским пафосом. Пророк у Некрасова самобытен именно своей публицистичностью, острым чувством демократизма, по существу некрасовский пророк – это революционер-демократ. И не даром Некрасов под пророками подразумевает реальных революционеров-демократов, посвятивших себя делу освобождения народа: Н.Г. Чернышевского и Н.А. Добролюбова.
В марте 1852 года в Петербурге выходит стихотворение Н.А. Некрасова “Блажен незлобивый поэт…”. Оно опубликовано в журнале “Современник” (№ 3) и написано на смерть Гоголя. Под влиянием этого стихотворения И.С.Тургенев написал своей некролог о Гоголе, за который был арестован и выслан в свое имение Спасское-Лутовиново.
Некрасов в стихотворении говорит о двух путях, которые открываются перед поэтом-современником. Один поэт выбирает почести и славу при жизни, но во имя своего благополучия он приносит в жертву правду:
Любя беспечность и покой, Гнушаясь дерзкою сатирой, Он прочно властвует толпой С своей миролюбивой лирой. Дивясь великому уму, Его не гонят, не злословят, И современники ему При жизни памятник готовят.Мы видим, что это псевдопророк. Некрасов здесь как бы развивает линию Пушкина о поэте – пророке.
Другой поэт выбирает путь правды – и его травят, гонят, забрасывают камнями. Современники только после смерти поймут значение его поэзии:
Его преследуют хулы: Он ловит звуки одобренья Не в сладком ропоте хвалы, А в диких криках озлобленья. Со всех сторон его клянут И, только труп его увидя, Как много сделал он, поймут, И как любил он – ненавидя!Некрасов воспринимает Гоголя как пророка и как обличающего поэта, который “любил ненавидя” (эта поэтическая формула точно соответствовала поэтическому кредо самого Некрасова). Против этой формулы восстали сторонники “чистого искусства”, главным образом А.В. Дружинин и П.В. Анненков. Некрасов писал о Гоголе, а думал, в том числе, и о себе. Формула Некрасова о пророческой миссии современного поэта звучит также в стихотворении “Замолкни, Муза мести и печали…” (1855): “То сердце не научится любить, \\ Которое устало ненавидеть”.
Современность нужна поэту-пророку, как воздух, по убеждению Некрасову. И в этом смысле Некрасов уже развивает линию лермонтовского пророка. Для Некрасова синонимом современности является понятие гражданственности.
В стихотворении "Поэт и гражданин" (1856) гражданин приходит к поэту, когда тот хандрит, ничего не пишет. Он призывает поэта вновь начать писать, рисуя образ бури, во время которой нет места сладким звукам, красивым погремушкам ("Иди в огонь за честь отчизны, \\ За убежденье, за любовь…"). Знаменитые строки "Поэтом можешь ты не быть, \\ Но гражданином быть обязан" ни в коем случае нельзя понимать в том смысле, будто лучше быть хорошим гражданином, нежели поэтом. После проповеди гражданина поэт вспоминает молодость, когда он не боялся никакой грязи ("Я шел в тюрьму и к месту казни, \\ В суды, в больницы я входил") ради истины. Но, поддавшись соблазнам света, перестал писать правду, отрекся от гражданского долга. В результате Муза покинула его: "Склонила Муза лик печальной / И, тихо зарыдав, ушла". Поэтическое вдохновение неразрывно связано, по Некрасову, с гражданской честностью. Быть хорошим поэтом и быть поэтом-пророком – значит быть гражданином и бороться за свой народ, за то, чтобы тот проснулся от “векового сна”, сбросил ярмо рабства и покорности. В этом миссия поэта-пророка, согласно Некрасову.
Наконец, Некрасов пишет стихотворение, которое так и называется – “Пророк”. Оно было опубликовано в журнале Некрасова “Отечественные записки” в 1877 году без последней строфы, за подписью Н.Н. Как пишет К.И. Чуковский, авторитетный исследователь творчества Некрасова, поэт, “не желая, чтобы цензура связала это стихотворение с русской действительностью”, “решил выдать его за перевод и долго колебался, выбирая фиктивного автора. Сперва он думал приписать его Байрону, потом Ларре и наконец остановился на Барбье” 4. Скорее всего, по словам Чуковского, стихотворение написано 8 августа 1874 года (надпись в автографе). Оно посвящено Н.Г. Чернышевскому. Об этом сказал сам Некрасов незадолго до своей смерти П. Безобразову. Некрасов назвал это стихотворение “портретом Чернышевского” и прочитал стихотворение “нараспев, заунывно и певуче” 5.
В своем “Пророке” Некрасов дает иной по сравнению как с Пушкиным, так и с Лермонтовым разворот темы: некрасовский пророк сам выбирает свою судьбу. Пророк “будет сам судьбы своей виной!” Некрасовская коллизия: выбор добра всегда жертва, больше того, жертва собой:
Не хуже нас он видит невозможность Служить добру, не жертвуя собой.Зов смерти (“смерть ему любезна”) есть главнейшая черта пророка, и эта черта уже подчеркивалась Некрасовым десятилетием раньше. В стихотворении «Памяти Добролюбова» (1864) Некрасов уже писал о подобном пророке, борце за освобождение народа. Тогда поэт рисовал обобщенный образ революционера-демократа. Герой стихотворения – аскет, отрекшийся от жизненных наслаждений во имя своего дела – дела освобождения народа. В нем как бы сконцентрировались все достоинства духовной личности: страстное исповедование идеи, бесстрашие, ум и сила духа. Но эта сила пророка – борца и революционера, – бросившего вызов власти, государству, замешана на отказе, во-первых, от плотской любви; потому мужское самоотречение Некрасов сплавляет с женским началом: родиной-женщиной и природой-матерью: