Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)
Шрифт:
В Русском государстве XVI в. земля находилась в руках господствующего класса — феодалов и носила сословный (корпоративный) характер, причем формы феодальной земельной собственности были различны. Среди Этих форм следует отметить землевладение вотчинное и поместное (т. е. землевладение светских феодалов), монастырское и церковное (т. е. землевладение духовных феодалов).
В разных областях страны наблюдалось различное соотношение форм феодального землевладения. Некоторых успехов достигло помещичье землевладение в центре страны, где все-таки наиболее значительные территории принадлежали вотчинникам и монастырям. В 1548 г., например, в Тверском уезде земли церковно-монастырские составляли 32,5 %, вотчинные — 36,3 %, поместные и дворцовых слуг — 27 % [248] . Таков же был процент помещичьих земель Звенигородского уезда в 60-х годах XVI в. Зато здесь на долю церковно-монастырских земель приходилось 45,3 %, а на вотчины служилых людей — 27,7 % [249] . Вопрос о необходимости дальнейшего земельного обеспечения помещиков оставался по-прежнему чрезвычайно острым. В большинстве новых уездов, вошедших в состав Русского государства в первой половине XVI в., боярское, вотчинное и тесно связанное с ним монастырское землевладение, не были развиты. Русское правительство стремится укрепить там поместное землевладение. На основной территории новгородских пятин
248
Составлено по работе И. И. Лаппо «Тверской уезд в XVI в.», стр. 130—131
249
Н. А. Рожков, Сельское хозяйство Московской Руси в XVI в., стр. 399.
250
См. Н. Н. Масленникова, указ. соч., стр. 134 и др.
251
Тысячная книга, стр. 53—103.
Черные (государственные) земли в центральных районах были в основном расхищены феодалами, однако на окраинах, в недавно присоединенных частях Русского государства, они сохранились [252] . Фонд черных земель еще до начала XVII века не был исчерпан на значительной части территории Белозерского уезда [253] .
Яркую картину черносошного землевладения на русском Севере рисует Судебник 1589 г. (статьи 149–177). Здесь волость в поземельном отношении выступает как единое целое. Вместе с тем крестьяне имеют право на отчуждение своей надельной земли [254] . К волостному землевладению Руси XVI в. вполне применима характеристика форм крестьянского землевладения, данная В. И. Лениным: «Формы крестьянского землевладения — компромисс между общинным и частным землевладением. В частной собственности: усадьба, дом; полосы земли в различных «концах» поля. В общинной собственности: выгон». «Эта консервативная система хозяйства преобладает везде, все равно и у свободных и у зависимых крестьян» [255] .
252
Н. А. Рожков, Народное хозяйство Московской Руси во второй половине XVI века, стр. 67–68.
253
А. И. Копанев, История землевладения Белозерского края XV–XVI вв., стр. 73 и др.
254
Подробнее см. «Судебники XV–XVI веков», стр. 511 и след.
255
«Ленинский сборник», XIX, М., 1932, стр. 31.
Боярские вотчины достигали иногда крупных размеров. Так, село Воскресенское (Ерга) на Белоозере, принадлежавшее в середине XVI в. боярину И. П. Федорову, насчитывало более 120 деревень и занимало более 100 кв. км [256] .
К середине XVI в. крупная боярская вотчина с широкими иммунитетными правами, являвшимися до известной степени осколками эпохи феодальной раздробленности, становится все больше и больше помехой социально-экономическому развитию страны. В то время как в 1544 г. в вотчине Кирилло-Белозерского монастыря было около 35 % починков, что свидетельствовало о быстром экономическом развитии этой вотчины, в вотчинах князей Кемских на Белоозере имелось уже 6 пустых деревень, но только 2 починка, что объясняется замедленностью экономического развития княжеско-боярских земель [257] .
256
А. И. Копанев, История землевладения Белозерского края XV–XVI вв., стр. 127.
257
А. И. Копанев, История землевладения Белозерского края XV–XVI вв., стр. 163–164.
Судьбы монастырского и вотчинного землевладения теснейшим образом связаны между собою. Неслучайно оба они получили развитие в одних районах. Монастыри пополняли свои богатства к середине XVI в. как за счет освоения черных земель, фонд которых в центральных уездах, где концентрировались их вотчины, был к этому времени почти исчерпан, так и за счет отчуждения земель (вклады, покупка, мена) у светских феодалов и в первую очередь вотчинников, ибо служилые люди были лишены права передавать в монастыри земли, пожалованные им на поместном праве [258] . Стимулируя развитие поместной системы, русское правительство стремилось подчинить своему контролю владения потомков удельных князей и бояр [259] .
258
А. И. Копанев, История землевладения Белозерского края XV–XVI вв., стр.
259
Судя по указу И мая 1551 г., еще при Иване III и Василии III были изданы «Уложения», запрещавшие ярославским, суздальским и стародубским князьям продавать свои земли или отдавать в монастыри без ведома великого князя (ААЭ, т. I, № 227).
Политика русского правительства, направленная к ограничению боярского землевладения, отражала реальные явления социально-экономической жизни Руси XVI в. К середине XVI в. заметно обнаруживается мобилизация служилого вотчинного землевладения. В условиях развивающихся товарно-денежных отношений постепенно происходит разорение старинных княжеских и боярских фамилий. Их владения нередко закладываются и перезакладываются, иногда просто продаются, дробятся на части [260] . Конечно, наряду с этим явлением происходил и другой процесс: многие удачливые представители боярско-княжеских фамилий сумели приспособиться к новым условиям жизни. Наряду с раздроблением боярско-княжеских вотчин происходил и процесс роста крупного феодального землевладения как за счет черных, так и за счет покупки частновладельческих земель. Особенно интенсивен был рост землевладения феодальной аристократии в годы боярского правления, когда боярские временщики пользовались всеми средствами для стяжания земельных богатств.
260
Б. Д. Греков, Крестьяне на Руси, кн. 2, стр. 53–70; С. Б. Веселовский, Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси, т. I, стр. 165–200.
Не менее остро, чем проблема боярского землевладения, стоял вопрос и о судьбах землевладения церковно-монастырского. Достаточно вспомнить, что в 1553 г., по свидетельству Адама Климейта, треть населения земель принадлежала духовенству [261] . Еще правительство Василия III пыталось положить предел дальнейшему росту церковно-монастырских земель, издав Уложение, в котором запрещались земельные вклады в монастыри Тверского, Белозерского, Оболенского, Рязанского и Новоторжского уездов [262] . Однако это постановление фактически не соблюдалось. В годы боярского правления духовные феодалы «насильством поотнимали» земли у многих детей боярских (за долги), а также у черносошных крестьян [263] .
261
«Hakluyt’s collection of the early voyages, travels and discoveries of the English Nation», v. I, London 1809, стр. 282. To же и у Горсея, вкладывавшего в уста Ивана Грозного гневные слова, обличающие духовных иерархов, которые «захватили себе в собственность третью часть, как оказывается, городов, посадов и деревень нашего государства» (Д. Горсей, Записки о Московии XVI в., СПб., 1909, стр. 36).
262
ААЭ, т. I, № 227.
263
ААЭ, т. I, № 227.
В результате стяжательской деятельности церковников к середине XVI в. монастырское землевладение резко возросло. Так, например, в 1546–1552 гг. резкий скачок числа земельных вкладов обнаруживается при анализе хозяйства Волоколамского монастыря [264] . Вотчины отдельных монастырей достигали огромных размеров. В 60-х годах XVI в. вотчина Иосифо-Волоколамского монастыря состояла более чем из 30 тысяч десятин пахотной земли [265] . Примерно тогда же Кирилло-Белозерский монастырь имел в своем распоряжении от 13 до 19,6 тыс. десятин пахотной земли с 23 селами, 3 приселками и 892 деревнями [266] . В 1562 г. в одном Переяславском уезде Троице-Сергиев монастырь располагал 13,2 тыс. десятин пахотной земли с 25,5 селами и сельцами и 150 деревнями [267] . Савво-Сторожевский монастырь в 1558/59 г. владел в Звенигородском уезде 10 селами и 121 деревней с 1100 десятинами пахотной земли, в Рузском уезде у него было (по данным 1567/68 г.) 5 сел, 31 деревня и 2504,5 десятины пахотной земли [268] .
264
Впервые на этот факт обратил внимание академик М. Н. Тихомиров (см. его работу «Монастырь-вотчинник XVI в.», стр. 138).
265
См. А. А. Зимин, диссертация, т. I.
266
Подсчитано по указ. соч. Н. Никольского, стр. 56, 75, 255.
267
Троице-Сергиев м., кн. 530, Переяславль, № 171.
268
ЦГАДА, ф. Савво-Сторожевского монастыря, № 297, л. 1Н об., 124 об. — 125 об.
По неполным данным, у 15 монастырей в их вотчинах, расположенных в восьми центральных уездах, в 1556–1569 гг. крестьянской пашни было 57,6 тыс. десятин [269] (последняя цифра не указывает землевладения Московского, Белозерского, в значительной части Волоколамского и ряда других уездов, изобиловавших монастырскими вотчинами). Все это вызывало резкое недовольство со стороны дворянства. К середине XVI в. споры монастырей с помещиками о землях были обычным явлением. Длительную тяжбу в 1548 г. вел Троице-Сергиев монастырь с помещиком С. П. Дементьевым и его братьями [270] . В июле 1551 г. разбиралось дело Калязинского монастыря с И. Ф. Воронцовым [271] . В таких условиях русское правительство в поисках земельных резервов ставит вопрос о необходимости проведения секуляризации (т. е. ликвидации) монастырских земель.
269
Подсчитано по книге И. И. Смирнова «Восстание Болотникова. 1606–1607», Госполитиздат, 1951, стр. 39.
270
ЦГАДА, Грамоты Коллегии экономии (далее — ГКЭ), Бежецк, № 116/1220; № 117/1221 (ср. АГР, т. I, № 62).
271
Чтения ОИДР, 1894, кн. 3, отд. 4, стр. 2—10.
Первая половина XVI в. была временем развития поместного землевладения. Поместное землевладение — одна из форм условной феодальной земельной собственности. «.. Отдача земли в ленное владение за определенную личную службу и поборы…», по словам Энгельса, представляет собой одну из примечательных особенностей феодального хозяйства [272] . Условное землевладение — одно из звеньев иерархической структуры феодальной собственности, когда права собственника расчленены между сюзереном и вассалом.
272
Ф. Энгельс, О разложении феодализма и возникновении национальных государств (в кн.: Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, М., 1952, стр. 158).
Существование условной формы собственности объясняется сравнительной неразвитостью социально-экономических отношений на той стадии феодализма и прежде всего слабым уровнем развития товарного производства. Критикуя Михайловского, В. И. Ленин писал: «До сих пор все думали, что если, например, в России в эпоху процветания поместной системы земля не могла переходить по наследству (так как она считалась только условной собственностью), то объяснения этому нужно искать в особенностях тогдашней общественной организации» [273] . Рост поместного землевладения к середине XVI в. объясняется экономическими и политическими условиями того времени.
273
В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 1, изд. 5-е, стр. 151.