Регент
Шрифт:
На видеопласте, висящем на стене над диваном, появился какой-то символ, недоступный пониманию обычного человека, но достаточно говорящий медику.
Тот быстро положил руку на плечо Осетра:
– Пора, господин капитан. Вы расстраиваете ее!
И господину капитану пришлось покинуть каюту, ибо он понял, что беспокойство медика не надуманное и не обманное.
А поговорить с Яной еще удастся – как минимум несколько дней они оба будут находиться на борту «Святого Георгия Победоносца», и время для разговора непременно отыщется.
И тогда он узнает у нее все. И прежде всего то, как ее сумели захватить пираты.
Чтобы такое больше никогда не повторилось.
И такое больше никогда не повторится.
Уж он об этом побеспокоится.
Глава вторая
Едва они с Найденом вышли из кают-компании, как к Осетру подошел мичман-посыльный.
Отдал честь:
– Господин капитан! Вас вызывает к себе начальник медицинской части. Немедленно!
Осетр, собравшийся встретиться наконец с членами своего отряда – поскольку абордажа при захвате малого вражеского транссистемника не потребовалось, то десантники-«полуросомахи» к операции не привлекались – и заняться повседневными делами, тут же сменил курс и отправился к капитану третьего ранга Константину Сибирских.
Тот факт, что за ним отправили посыльного, а не вызвали по говорильнику, обещал неожиданности.
И предчувствие оправдалось.
Разговор с главным медиком оказался неприятным, поскольку случилось то, чего Осетр и предположить не мог.
Нет, он, разумеется, не надеялся, что героя-«росомаху» все сразу начнут носить на руках. Но и такой подлянки не ожидал.
– Я настаиваю на том, чтобы ближайшие сутки вы, Башаров, отдохнули от несения службы. Ваши подчиненные вполне способны справиться сейчас со своими обязанностями и в отсутствие командира. Да и личных контактов вам стоило бы какое-то время избегать.
Осетр опешил:
– Но с какой стати, господин капитан третьего ранга? Пираты обходились со мной достаточно мягко, никакого вреда здоровью не причинили. – Осетр снял берет. – Не то что с сержантом Концевым, царствие ему небесное. – Он вернул головной убор на место. – Я превосходно себя чувствую! Хоть сейчас в бой!
Сибирских покачал головой:
– А после небольшого отдыха, боевой мой, вы будете себя чувствовать еще прекраснее. Я настаиваю, Башаров! Добровольно последуете моим рекомендациям или вам требуется приказ капитана корабля?
Спорить, понятное дело, было совершенно бессмысленно. Это в бою медики тебе подчиняются, а вне боя – ты им. И необходимый Сибирских приказ каперанга последует немедленно, едва только начальник медицинской части «Победоносца» доложит Приднепровскому о своем решении.
Деваться некуда, «росомаха»…
– Последую добровольно, – вздохнул Осетр.
– Вот и прекрасно! – Главный медик позволил себе легкую улыбку, в которой читалась только исключительная забота о ближнем. – Что же касается кратковременных личных контактов… Пожалуй, вас может посещать ваш заместитель. Но никаких деловых проблем!
– А можно… – Осетр оборвал себя.
Нет, говорить о Яне с этим коновалом бессмысленно. Откажет. И наверняка объяснит, что, запретив свидание с девушкой, беспокоится исключительно о здоровье пациента.
Ну и ладно! Жаль, конечно, – сейчас бы перекинуться с Яной десятком-другим фраз, успокоить ее до конца, а то она словно и не верит, что ее вытащили из грязных пиратских лап.
Честно говоря, чтобы избавить девушку от страха, Осетр бы просто воспользовался своей туманной силой.
Ведь наверняка, коли способен внушить человеку необходимость нужных тебе действий с его стороны, то и от страха избавить можно. Вот только остались ли с Осетром его необычные возможности? Случившееся с пространственной бомбой – это вам не котенок накакал!
– Нельзя! – ответил Сибирских на оборванный вопрос, с трудом сдерживая улыбку. – Лишние волнения не нужны ни вам, ни спасенной! Нарушите мой приказ, упеку под арест, в корабельный лазарет! И не на одни сутки, а на трое как минимум!
– Слушаюсь, господин капитан третьего ранга! – отчеканил Осетр и отправился в отведенную ему новую каюту.
Скинул ботинки, улегся на койку, закинул руки за голову.
Значит, главный медик разрешил посещать капитана Башарова только старлею Мормышеву… Ну и ладно, Найден так Найден! Раз судьба не дает нам иных возможностей, на заместителе мы и проверим, что у нас в загашнике осталось! Как на нас повлияла нейтрализация бомбы при бегстве пиратского транссистемника…
Он вдруг заметил эти словечки. «Нам», «нас», «мы»…
Ишь ты, какие мысли завелись у «вас», молодой человек! Почти «Мы, Остромир Первый»! Или это будет уже не первый Остромир?
Он поднялся с койки, прошелся по каюте, покачал головой.
Не рано ли пташечка запела?…
До трона семь верст чесать – да все сплошным буреломом!
И вообще, после того, что случилось с Яной, надо еще сто раз подумать, каким образом себя вести впредь. Ибо совершенно ясно одно: слишком близкие к нему люди будут постоянно находиться в смертельной опасности. По крайней мере, пока он не займет трон и именно на него не начнут работать все службы страны, на которых лежит забота о безопасности нового императора и его домашних.
Хотя какие тут домашние! Одни знакомые…
Осетр снова вспомнил встречу с девушкой, когда он ворвался в каюту, куда ее поместили.
Яна очень обрадовалась ему, и это вовсе не была радость измучившейся в неведении заключенной, дождавшейся наконец-то освободителя. Нет, она радовалась именно ему, Остромиру, своему парню – тому, с кем гуляла по пляжу Дивноморья, с кем летала на концерт в соседний город, с кем целовалась ночью втайне от няни. И не только целовалась…
Тем не менее страх жил в ее душе, и короткий первый разговор не смог избавить ее от этого чувства…