Регон: колониальные войны
Шрифт:
– Хороший кинжал иногда дороже меча стоит, - солидно сказал продавец. Но увидев, как я скривился, взял с прилавка кинжал, - но вот за этот совсем недорого возьму. Пять серебряных и он твой.
Я повертел в руках кинжал с обоюдоострым лезвием сантиметров в двадцать пять с простой деревянной рукоятью. Тяжёлый. Настоящий.
Тут прибежал мальчишка и принёс мой комплект - рыжую куртку из толстой кожи и штаны. К ним шли высокие сапоги на дубовой подошве и широкий ремень, всё из той же кожи. Я переоделся прямо в арсенале, повесил на пояс кинжал, просунул дубинку в специальную петлю. Попрыгал, потянулся, присел - будто на меня шито.
– Сколько за всё?
– поинтересовался я.
– Половина золотого и пять волков. Цена без торга - согласно распоряжению начальника лагеря как новичку отдаю по самой маленькой цене, - предупредил оружейник.
Ну, хорошо,
Немного побродив между палатками, решил сходить на реку, что заманчиво блеснула в лучах заходящего светила. Интересно, будет глянуть, как здесь реализована вода - обычно для игровых движков это самое сложное. Я нашёл между палатками узкую тропинку, которая пропетляв между зарослями камышей и чахлым кустарником, вывела на роскошный зелёный луг. На лугу паслись гуси и утки. Река была совсем рядом. Зеленоватая лента величественно текущей воды оказалась широкой, чуть не с километр. Вдалеке краснел глинистой осыпью противоположный берег, поросший густым лесом. В красноватых лучах заходящего солнца играла рыба. Стремительные тела выпрыгивали из воды, выхватывая неосторожных насекомых, и падали обратно в ореоле брызг. Было очень тепло, свежесть, идущая от воды, так и манила искупаться. Будто загипнотизированный, я стянул все свои вещи и всучил оказавшемуся невдалеке старику с удочкой:
– Посторожите, пожалуйста!
Не дожидаясь ответа, разогнался и прыгнул в реку. Ах, благодать-то какая! Куда там крытым бассейнам с пахнущей хлоркой водой. Готов простить разработчикам всё за одну возможность искупаться. Тело в игре уставало медленно. Я торпедой ринулся к середине реки, на глубину. Радость переполняла душу, смывая скопивший за долгую зиму холод. Хотелось нырять, плескаться, как довольному дельфину. Внезапно стоявшая невдалеке стая крупных рыб испуганными воробьями рванула в сторону. Приглядевшись, заметил в глубине стремительно двигающуюся крупную тень. Холод прошиб тело, с максимально возможной скоростью я рванул к берегу, боясь увидеть позади рассекающий волну треугольный плавник. С разработчиков станется засунуть в реку акулу! Я без оглядки грёб к берегу, животный ужас гнал на твердь земли. Вот ноги коснулись дна, и тут я буквально кожей ощутил движение воды. Инстинктивно подтянув к груди колени, почувствовал, как ноги больно обдирает грубая наждачная бумага. Я оттолкнулся от чего-то живого, буквально выпрыгнул на берег и отбежал подальше от воды. Сзади недовольно заревело. Развернувшись, увидел, как старик-рыбак всаживает из длинного лука стрелу за стрелой в жуткого вида торчащую из воды пасть, полную острых зубов. Стрелы рикошетили от тупого носа, но большинство застревало между чешуйками и в красном зеве пасти. Нечто тяжёлое и мощное, похожее на огромного крокодила, медленно выбиралось на берег, наступая на старика немецкой танковой колонной.
– Что стоишь, помогай!
– крикнул лучник. В его голосе не было страха, только азарт. Я с сомнением посмотрел на взятую из кучи вещей палицу, подбодрил себя мыслью, что это всего лишь игра и с яростным кличем кинулся в атаку.
Чудовище нервно махнуло хвостом и сбило меня с ног. Оно теснило старика-лучника всё ближе к стене кустарника, зло ревя и раскрывая пасть. Впрочем, это позволяло деду загонять туда стрелу за стрелой. Поднявшись на ноги и подобрав дубинку, я вновь ринулся на рептилию, внимательно следя за её хвостом. Куда бить такую тварь, где у неё может быть уязвимое место? В покрытое костяными наростами тело бить бесполезно. Приметив небольшую впадинку на затылке твари, с силой опустил туда тяжёлую дубину. Хрустнуло, крокодил заревел и боднул меня бронированной головой. Сделав заднее сальто, я приземлился на толстый, как бревно, хвост чудовища и крепко вцепился в него руками и ногами. Крокодил зарычал, но не грозно, а как-то жалобно, и попытался сбросить наглого человека с хвоста. Повернуться и перекусить меня пополам твари не давал лучник, стреляющий как заведённый. Хвост извивался змеей, но я рефлекторно вцепился в чешую и не отпускал. И тут гигантского крокодила переклинило! Он свирепо посмотрел на меня
– Сдохни, скотина! На тебе, тварь!
– в бешенстве орал я, раз за разом опуская на податливый затылок крокодила дубинку. Зеленая броня в этом месте прогнулась, чешуйки местами отлетели, обнажив белую кожу. Несчастное животное взвыло и начало пятиться. Оно совершенно перестало обращать внимание на старика и мотало головой, пытаясь сбросить с шеи больно бьющегося человека. Крокодил-гигант добрался до воды, затем развернулся и нырнул в родную стихию. Вода замедлила удары и перекрыла дыхание, а измочаленная дубинка подвела меня, расколовшись посередине. Отчаянно извернувшись, не иначе как в приступе боевого безумия, глубоко вогнал получившийся из дубинки кол в уцелевший глаз твари. Оттолкнулся от неё и отчаянно погрёб к поверхности. Удушье смертельной хваткой пережало моё горло, когда я всплыл и стал жадно хватать ртом воздух. Солнце уже почти село, от воды тянуло прохладой и к тому же кончилось действие адреналинового допинга. Я погрёб к берегу, стуча зубами от холода. На лугу меня ждал старик.
– Ну что, упустил зверюгу?
– были первые его слова. Нет, чтобы здоровьем поинтересоваться.
– Это в воде крокодил почти непобедим, а на суше у нас были все шансы.
Я угрюмо молчал, собирая вещи. От усталости не хотелось говорить, а спорить тем более. Царапины и ссадины неприятно ныли. Мелкие ранки кровоточили и не хотели закрываться. С сомнением глянув на белоснежную рубашку, тяжело вздохнул и начал натягивать её на окровавленное тело.
– Эй, ты чего?
– удивлённо окликнул старик.
– Выпей или съешь чего-нибудь, подлечись. Кровь перестанет идти, а потом уже оденешься. Зачем одежку-то пачкать?
– А вы откуда знаете?
– подозрительно посмотрел я.
– Парень, да ты, никак, новичок?
– засмеялся он.
– Сколько в игре?
– Ну не знаю… часа три, наверное, - пожал плечами я. Новичок и новичок, чего смеяться, все такими были.
– Новичок и дубинкой чуть речного крокодила не забил? Уважаю!
– старик протянул для пожатия руку и представился.
– Меня Николай Иванович зовут. В игре можно просто Ник-рыбак.
– А я Рапан, - ответил на рукопожатие и спросил, показывая на длинный ростовой лук, - а почему вы не Ник-лучник назвались?
– Лук - это хобби, увлечение молодости. Когда-то международные призы брал, было дело. А вот рыбалка это призвание. Я тут уже как две недели, но всё не могу нарыбачиться. Уж больно много здесь видов, - извиняющее улыбнулся Николай Иванович.
– Представляешь, пошёл внука вытаскивать из игрового центра, да и сам застрял. Зимой на рыбалку особо не поездишь, а здесь все возможности. Эх, была бы старуха жива - засмеяла. А как внук - по лесам да по пещерам бегать, не могу, стар уже стал. Хоть и гораздо моложе себя здесь почувствовал, но душу-то ведь не омолодишь. Мирный я-то мирный, но вот этого крокодила бы собственными руками задушил! Не представляешь, сколько у меня рыбы прямо с удочки сожрал. Тянешь, а на крючке одна голова висит. Я ведь кричал, что здесь такое чудо-юдо водится, да ты не услышал. Он уже несколько купальщиков сожрал и не подавился.
Пока старик говорил, я жевал хлеб, запивая приятным травяным отваром из фляги. Раны и впрямь затягивались прямо на глазах.
– Слушайте, а что это там, на воде покачивается?
– показал я на реку. В сгущающихся сумерках на легкой зыби колыхалась какая-то смутная тень, напоминающая перевёрнутую лодку.
– А чёрт его знает, похоже на… - дальнозоркие глаза старого лучника сузились, а на морщинистом лице вдруг заиграла радостная улыбка.
– Это же наш Гена-переросток вверх брюхом плавает! Молодец, парень! Вот только придётся тебе ещё раз искупаться и к берегу подтащить.