Регрессия. Гори!
Шрифт:
Оказавшись внутри, инквизитор разжег очаг и скинул балахон, под которым оказался на удивление молодой и хорошо сложенный мужчина. Я в нерешительности стояла у самого входа, понимая, что сейчас могу убедить его в чем угодно и сбежать. Зачем я вообще притащилась за ним в такую глушь – было столько возможностей улизнуть! Но ноги не хотели слушаться, руки обмякли, а на лице гуляла глупая улыбка, совсем не подобающая ведьме, пойманной в ловушку.
Чувствуя себя самой огромной идиоткой на свете, я не могла оторвать глаз от сильной спины, играющей мускулами под обыкновенной серой рубахой, от медовых глаз, что так ярко
– Ты – Анна, да? – спросил мужчина, и я кивнула в ответ. – Меня зовут Пьер. Да не трясись ты так, я не собираюсь тебя убивать.
– Почему? – выпалила я, не поверив его словам. Что еще за глупости – инквизитор не собирается убивать ведьму, которую застал прямо на месте преступления.
– Потому что я – дурак. – Он пожал плечами и загадочно улыбнулся. – И потому что давно слежу за тобой. Этот гад сам виноват. Прирежь ты его, и глазом бы никто не моргнул, а раз вмешалась твоя сила – то все, на костер. – Он сделал паузу. – Мне жаль твоего отца!
– Откуда ты знаешь?
– Говорю же – давно слежу. Но не бойся, мой интерес никак не связан с моими… обязанностями. Для меня ты просто девушка, очень красивая девушка и глубоко несчастная.
Я удивленно смотрела на мужчину, который должен был с минуты на минуту меня убить, но вместо этого накрывал на стол, выуживая из сундука миски, куски лепешки и дурно пахнущую похлебку.
– Вот, поешь. Наверняка ты страшно проголодалась. – Он вновь накинул плащ и прикрыл лицо капюшоном.
– А ты?
– А я попробую замять эту историю. Скажу, что упустил тебя, да и вообще странно все это – даже ведьме не под силу убить человека голыми руками. – Он подмигнул и скрылся за дверью.
***
Почти что летнее солнце уже достигло кровати и коснулось ленивыми лучами моего лица. Они мимоходом скользнули по телу, продолжив свое путешествие, возвещающее о начале дня, и выдернули меня из мира сновидений. Я распахнула глаза и долго не могла понять, кто я и где нахожусь. Совсем как в больнице всего лишь несколько дней назад. Но если тогда я не помнила ничего, то теперь вспомнила что-то очень важное. Что-то, чего уже никогда не забуду. Не позволю себе забыть. Мускулистая фигура Пьера по-прежнему стояла перед глазами. Это ж какой надо быть идиоткой, чтобы при живом парне из плоти и крови, с которым только что провела ночь, думать о мертвом инквизиторе, предавшем меня в пятнадцатом веке! И все же покидать мои мысли он не собирался.
По пронзительному скрипу пружин Иоганн догадался, что я села на кровати. Какой отвратительный звук, даже стыдно перед соседями! Он выглянул с балкона, где нежился на солнышке, подставляя утренним холодным лучам голый торс.
– Доброе утро! Завтрак уже ждет. – Мой парень расплылся в такой счастливой улыбке, какой я еще ни разу не видела на его лице, а потом невесомо впорхнул в комнату и тут же опустился на кровать рядом со мной.
Поцеловав меня в щеку, Иоганн крепко сжал меня, зарывшись носом в волосы, и вздохнул. А я? Я ощущала себя дрянью, потому что не могла ответить на этот чувственный жест, который хоть и казался мне наигранным, но выглядел весьма романтично.
– Что приснилось? – серьезно спросил он, отстранившись в ответ на мою сдержанность.
– Пьер.
– Та-а-ак, – блеснул глазами Иоганн. – Не может в покое оставить даже здесь! Ну и что за сон? Ты видела этот момент раньше в видениях или регрессиях?
– А я откуда знаю? – Сердце болезненно кольнуло от осознания, что раньше-то я все знала и точно поняла бы, что происходит, но не теперь…
– Ну да, прости. Тогда рассказывай, что ему нужно. Вы говорили? Ты отвечала? Это настоящее или прошлое?
– А я могу в настоящем говорить с мертвым французом? – хохотнула я и замерла. – Или я права, и он тоже жив? Тогда надо найти его и отомстить!
– Стоп. Анна, я не могу рассказывать тебе все. Ты и сама неплохо вспоминаешь. Просто расскажи сон. – Иоганн сделался строгим и говорил тоном повелителя.
– Это прошлое. Я своей силой убила какого-то мужика. – Сон постепенно угасал, стирая подробности и оставляя только чувства. – Я, кажется, мстила за отца. Все вокруг подняли шум, и появился этот Пьер. Он спрятал меня где-то и сказал ждать его возвращения… – Страшная мысль закралась в голову. – Он пошел сдавать меня инквизиции?
– Не так быстро, – улыбнулся Иоганн, расслабившись. – Сначала он втерся в доверие и влюбил тебя. А потом уже добрался и до меня.
– Почему я в него влюбилась? – Я обреченно рассматривала собственные руки, не решаясь поднять глаза на Иоганна. И все еще видела смутные образы добрых лучистых глаз, ловкие движения рук. Неужели внешность бывает такой обманчивой?
– Это ты мне скажи. – Мой парень снова обнял меня. – Хотя теперь это не имеет значения. Главное, что мы вместе, и твои воспоминания возвращаются. Все у нас получится. Пойдем на балкон, кофе остывает.
Глава 10.
Ощущение покорной куклы в руках умелого и скрытного кукловода не покинуло меня и наутро. Иоганн решал, куда нам идти, что делать, когда отправляться в номер. Я же просто плыла по течению. Иногда я хотела возразить, даже открывала рот, чтобы высказать собственное мнение, но под его взглядом забывала нужные слова, лишалась желаний. Неужели так было всегда? Как бы мне хотелось самой разобраться во всем или, на худой конец, спросить у кого-то. Только Иоганн отрезал меня от внешнего мира, замкнув всю мою Вселенную на самом себе. Он единолично властвовал и повелевал моей жизнью, а мне оставалось только плестись на его зов.
Зов. Именно зов. Слово само пришло в голову. Я постоянно слышала в голове его мурлыкающий голос, нашептывающий мне что-то едва различимое. Этот голос не давал и капли свободы, не оставлял выбора. Делал меня безраздельно своей.
Иоганн решил, что до поездки в горы нам непременно нужно отправиться на Адлерский рынок за фруктами. Я вяло отнекивалась, утверждая, что спокойно обойдусь без недозревших абрикосов, но мой парень был непреклонен, и я слишком быстро сдалась.
Иоганн держал меня за руку и не отпускал ни на секунду, то и дело поглядывая на меня с плохо скрываемой тревогой, словно боялся, что убегу. Нежность и тепло, что прорывались ночью, приоткрывая истинную, как мне казалось, сущность Иоганна, сейчас сменились отстраненностью и даже раздражением. Из-за чего он так завелся? Из-за моего сна? Ну что я могу поделать, если мое подсознание то и дело подсовывает в нашу жизнь этого Пьера? Как еще доказать Иоганну, что не собираюсь предавать его снова?