Реквием души

Заварелли А.

Айви

– Мисс.

Я застонала, пытаясь проснуться. Каждый дюйм моего тела ныл от боли, хуже всего – между ног.

– Мисс, – женщина откашлялась.

Я открыла глаза. Зрение медленно фокусировалось. Черные стены. Нет, не черные. Темное резное дерево.

Небольшой квадрат света высоко наверху.

– Мисс, простите, что бужу вас.

Я повернулась и увидела пожилую женщину в униформе, стоявшую по другую сторону кровати. В дверях обнаружилась еще одна служанка, помоложе. Я осмотрела кровать и заметила окровавленную простыню, отогнутую с одной стороны. Натянула на себя толстое одеяло, чтобы прикрыться, и чуть приподнялась, тут же поморщившись от осознания того, что была совершенно обнаженной.

– Нам нужна простынь, мисс. Нам понадобится всего минута, чтобы надеть чистую.

Я прочистила горло и потерла лицо, ища взглядом часы.

– Который час?

– Девять, мисс.

Я снова посмотрела на женщину у кровати. Должно быть, она посчитала меня идиоткой.

– А где здесь ванная?

Мне тут же указали направление. Я отметила, что стоявшая в дверях горничная старалась делать вид, что не смотрела на меня.

– Мне нужна минута, – проговорила я, надеясь, что они поймут намек и уйдут, чтобы я могла добраться до ванной, не пересекая комнату голой в их присутствии.

– Конечно, мисс, – отозвалась та, что постарше и отвернулась, помахав рукой своей напарнице, чтобы та выходила.

Я медленно села, все еще чувствуя дикую усталость после прошлой ночи, и попыталась вспомнить, когда ела в последний раз, но не смогла.

– С вами все в порядке? – спросила пожилая женщина.

Я улыбнулась, прижала к себе одеяло и спустила ноги на пол, но когда попыталась встать, комната закружилась, и у меня подкосились колени. Я вытянула руку, пытаясь ухватиться за тумбочку, но в итоге опрокинула на себя тяжелую медную лампу, встретив ее лбом, а потом все же свалилась на пол.

Женщина позади охнула и в мгновение ока оказалась рядом.

Я села, все еще прижимая к себе одеяло, и прислонилась спиной к кровати, очень хорошо разделяя боль между ног и в голове.

– Все нормально. Я в порядке, – я не стала говорить, что подобное происходило со мной почти каждый день. – Мне просто нужно что-нибудь съесть. И все будет хорошо.

Женщина склонилась надо мной, на ее лице от беспокойства проявились морщинки. Услышав мою просьбу, она кивнула и позвала девушку, которую минуту назад выгнала в коридор.

– Сходи за тостом и соком. Принеси сюда.

– Но господин сказал...

– Господин – моя забота. Делай, что говорю. Быстро, – она исчезла в ванной

и вернулась, держа стакан воды.

– Спасибо, – я приняла его и сделала глоток, а потом коснулась лба.

– Вы поранились.

Я увидела кровь на пальцах.

– Все нормально. Просто царапина, – я перевела взгляд на свои запястья одновременно с женщиной. И что она обо мне подумает? Новобрачная с ожогами на руках от все еще валявшихся на полу веревок. И эта кровь на простыне.

Я покраснела.

Откашлявшись, она помогла мне сесть на кровать, а я постаралась не смотреть на кровавые пятна. И не думать о том, как Сантьяго вытирал меня.

Спустя несколько мгновений вернулась отосланная девушка. Я слышала, как она приближалась. Должно быть, горничная торопилась, поскольку посуда на подносе громко позвякивала.

– Вот и чудно, – произнесла пожилая женщина и забрала поднос, поставив его на тумбочку. Посмотрев на упавшую лампу, я заметила, что в ней не было лампочки. Я снова осмотрелась, замечая тут и там опаленные свечи. Сантьяго всегда пользовался только свечами по всему дому? Он ужасен. Прошлой ночью я в этом убедилась.

Женщина протянула мне чашку свежевыжатого апельсинового сока, и я с радостью приняла ее, сделав глоток.

– Теперь точно лучше, – проговорила я, чувствуя, как сахар начал делать свое дело. – Спасибо.

Она подлила мне еще из небольшого кувшина, и я снова отпила, посмотрев на тост.

– Поешьте пока. Мы начнем с другой комнаты, а потом вернемся.

– Но, мэм... – начала другая девушка.

– Помолчи, – перебила она ее и выпроводила из комнаты.

Как только за ними закрылась дверь, я поставила стакан и взяла тост, откусив всухомятку несколько кусков, а затем поднялась с кровати, чтобы снять простынь. Я итак была смущена тем, что они видели. Потому свернула ее, положила в ногах кровати под одеяло и направилась в ванную обнаженной. Душ должен был мне помочь. И одежда. О том, что произойдет дальше, лучше подумать потом.

Но сперва мне хотелось увидеть татуировку. Перед зеркалом я оглядела себя. По крайней мере, новых синяков не было. Ничего свежего, кроме пореза на лбу. Но и он был маленьким и не сильно болел.

Неужели с Сантьяго так будет всегда? Мы будем жить в сражениях?

Я сняла четки и положила их на стойку, чтобы спокойно умыть лицо и вытереть его, затем вытащила оставшиеся заколки из волос, и они, наконец, освободились из узла. Приподняв локоны, я повернулась к зеркалу спиной и попыталась разглядеть татуировку. Однако она была скрыта под пленкой.

Я порылась в ящиках в поисках карманного зеркала, чтобы лучше рассмотреть шею, но ничего не нашла. Придется просить Сантьяго показать мне тату. Я была отнюдь не в восторге, что придется просить его о чем-либо. Но правда заключалась в том, что он вынудит меня просить обо всем на свете.