Реквием души

Заварелли А.

Я подошел к шкафу и достал чистую белую рубашку и черные брюки. Мерседес продолжила раздражать меня тем, что решила перетрогать все вещи в моей комнате. Она провела по богато украшенным столбикам кровати, неотрывно сканируя пространство, будто змея. Мерседес явно искала доказательства того, что ночью здесь была моя жена. Она горела решимостью уничтожить любые проявления слабины в моем плане.

– Она в своей комнате, – сообщил я сестре. – И сидит там с прошлой ночи.

– Знаю, – сестра озорно улыбнулась.

–

Когда ты вернулась домой? – прищурился я.

– Утром, – она пожала плечами. – Вероятно, вскоре после того, как ты лег спать.

– Надеюсь, мне не нужно предупреждать тебя, чтобы ты не смела ее трогать, – замечание вышло довольно резким, что не ускользнуло от Мерседес.

– Конечно, брат, – она одарила меня задумчивым взглядом. – Мне бы такое и в голову не пришло.

А вот теперь Мерседес со мной играла.

– У меня полно работы, – произнес я. – Если собираешься остаться в особняке, то не мешайся. И найди себе какое-нибудь занятие. Я не могу допустить, чтобы ты слонялась тут без дела.

– Безусловно, мы не можем этого допустить, – с горечью отозвалась Мерседес. – Старейшинам ведь это не понравится.

– Мерседес, – я стиснул зубы.

– Я собиралась пойти в часовню, – она закатила глаза. – Буду замаливать свои многочисленные грехи.

– Полагаю, это займет тебя до истечения ночи, – сухо ответил я.

Она фыркнула и вышла, оставив меня принимать душ и одеваться в одиночестве. Сейчас итак куда позднее, чем мне хотелось бы. После взрыва я почти не спал. Я часто бродил по коридорам особняка или работал до восхода солнца. До тех пор, пока глаза не начинали слипаться. Только так я мог хоть немного отдохнуть.

Обычно мой день начинался в кабинете внизу. Моя должность в «I.V.I.» подразумевала управление фондами. Мне поручали распределять платежи, инвестировать коллективный доход с целью получения еще большей прибыли, управлять акциями и облигациями, переводить деньги на оффшорные счета.

Семьи-основатели «Общества» итак были богаты. У них было много денег с самого начала. Теперь же они стали практически богами среди людей. В немалой степени благодаря мне.

С тех пор, как занял место Эля, я значительно повысил наш статус. В цифрах я был по-настоящему хорош. Я мог смотреть на данные весь день, распознавая закономерности и вычисляя тенденции, расшифровывая то, что остальные считали неразборчивым. Но вот людей я понять никак не мог.

Айви Морено – абстрактное уравнение, и мне казалось, что я упускал переменную, необходимую для решения этой задачи. Я считал, что раскусил ее еще до нашей встречи, но с тех пор она умудрилась доказать ошибочность большинства моих теорий. Я испытывал жгучую необходимость продолжать анализировать свою жену, пока не взломаю ее код и не узнаю все маленькие грязные секреты.

Это желание выбивало меня из колеи. И

все же я не мог его отрицать. Оказавшись в коридоре, я сменил обычный маршрут до кабинета, чтобы зайти в ее комнату. Мне не хотелось начинать работу, пока не посмотрю на Айви хотя бы раз. Подобное было логичным послаблением.

Я отпер замок и со скрипом раскрыл дверь, однако меня встретили лишь несколько почти догоревших фитилей. В комнате стояла тишина, не было ни единого движения, луч лунного света проникал в окно, омывая силуэт Айви на большой кровати.

Я подошел ближе, чтобы рассмотреть ее, отметив, как темные волосы рассыпались по шелковой подушке. Она свернулась калачиком и даже во сне казалась измученной. Это чрезвычайно меня озадачило, когда я стал обдумывать причины. Почему-то мне казалось, что ее мучили не только видения обо мне, но я еще не понял, в чем тут могла крыться загвоздка.

Я сел рядом с ней на кровать, но Айви не проснулась, даже когда я убрал прядь волос с ее лица. Она была прекрасна. И я готов был это признать. В паху все заныло от одного воспоминания, как чудесно было ощущать под собой ее тело прошлой ночью. И Айви готова была принять меня, несмотря на то, как сильно хотела сопротивляться.

Но я не понимал причину. Почему она вышла за меня без всякой борьбы? Почему так охотно отдалась мне? Здесь крылось что-то еще. И я не успокоюсь, пока все не разузнаю.

Айви что-то пробормотала во сне, а потом накрыла рукой живот, словно он причинял ей боль. Я нахмурился, но даже не осознавал, что потянулся к ней, пока моя ладонь не оказалась на ее талии. Сверху.

Видимо, холод моей кожи заставил Айви проснуться. Она судорожно вздохнула и распахнула глаза, встречая мой взгляд.

– Сантьяго, – мое имя сорвалось с ее губ подобно проклятию.

Айви села, притянув колени к груди, из-за чего стала выглядеть такой невинной, что, по правде, должно было меня разозлить. Но когда я заметил рану у нее на лбу, меня захватили неизвестные эмоции, накрывая черным облаком.

– Что произошло? – я протянул руку, чтобы коснуться царапины. Айви опустила голову.

Она не вздрогнула от моего прикосновения. Не закрыла глаза и не отстранилась. Лишь резко и прерывисто вздохнула, словно пыталась успокоиться. По-видимому, Айви старалась быть храброй. Хотела доказать, что не боялась меня. Но ее молчание действовало мне на оставшиеся нервы, а отчаянное желание узнать, кто причинил ей боль, отравляло изнутри.

– Айви, – мой голос прозвучал так резко, что она все же вздрогнула, – скажи мне.

– Не делай вид, что тебе не все равно, – она вырвалась, сбрасывая мою руку. В ее глазах появились слезы. – Какая тебе разница? Ты самый большой лицемер, какого я когда-либо встречала. Моришь меня голодом, а потом приходишь и ведешь себя так, будто тебе есть до меня дело.

– Морю голодом? – нахмурился я.

Ее губы задрожали, и Айви отвела взгляд.