Реквием каравану PQ-17 (др. изд.)
Шрифт:
Волна идет с океана – крута… Она их бьет.
Склоненные трубы отбрасывают за корму клочья рваного дыма.
Сталинград в огне. Океан в огне.
РQ-18 должен пройти!
Это случилось возле Канина Носа, где на распутье трех морских дорог началась беспощадная битва за корабли каравана. Штаб флота постоянно терял радиосвязь со своими эсминцами. Виной тому – дождь осколков, которые рвали антенны кораблей.
Битва у Канина Носа выявила предел того напряжения, на какое способен противник; она же выявила и всемогущую беспредельность наших возможностей. Никогда еще мы не испытывали такого натиска врага с воздуха, как
Противник запускал свою торпедоносную авиацию в несколько эшелонов – волна за волною. Корабельные радиолокаторы не срабатывали, если цель шла в низком полете. Четырехмоторные махины летели на бреющем, готовые для низкого метания, и эскорт замечал противника лишь визуально, когда до него оставалось уже немного… Риск был невероятный!
На многих самолетах в моменты атаки отказывал механизм сбрасывания торпед. Гитлеровские пилоты, не в силах совладать с управлением, разбивались вместе с машинами о надстройки кораблей, корежа мачты, трубы и мостики. Исковерканные, пылающие зеленым огнем бензина, самолеты по инерции перекидывало через корабли, и только тогда торпеды взрывались, но уже вместе с пилотами, гробя в раскаленном облаке газа десятки людей на палубах эскорта.
Одна волна самолетов ушла. Другая – пришла.
Туча… Слева их 20… Справа 30… Заходят с кормы!
С короткой палубы «Авенджера» взлетают, как мечи, острорылые «суордфиши». Их отгоняет в сторону свой же огонь…
Дробным лаем заливаются «эрликоны». Автоматы крутятся на барбетах, все в гулком звоне отстрелянных патронов. Но что больше всего поразило в бою англичан – так это главный калибр русских… Советские эсминцы в битве у Канина Носа и в нарушении всяких традиций применили по самолетам свой главный калибр, 130-миллиметровые гранаты творили просто чудеса!
Вот он, низко гудящий над морем строй торпедоносцев.
Ближе… ближе… ближе.
Команды на «эрликонах» не в силах остановить эту смерть, неумолимо летящую на корабли. Надо еще знать тех людей, которые вцепились сейчас в штурвалы своих машин, готовые нажать красную кнопку «залп». Они, эти асы Геринга, отступать не любили. Им только дай цель – они идут на нее, уже не сворачивая в сторону. Ближе… ближе… ближе… смерть твоя!
И бьет калибр эсминцев. Дистанционные гранаты как бы изнутри взрывают весь четкий, несокрушимый строй противника. Пластаясь брюхом над волнами, то один, то другой торпедоносец косым крылом зарывается в океан, и строй редеет. Но остальные идут. На «эрликонах» уже нельзя работать – барбеты сплошь засыпаны отстрелянными унитарами. Подносчики-негры ногами сгребают их за борт, чтобы расчистить радиус поворота автоматов, и снова раздается: пом-пом-пом… пом-пом-пом…
А наши эсминцы проносятся, осиянные вспышками и гулом своего беспощадного главного калибра. На стволах орудий пучится обгорелая краска. В низах воют элеваторы, подавая из погребов новые снаряды. Богатыри в ватниках кидают их на лотки орудий. Досылающие с лотков подают в стволы. Звучит короткий ревун, синяя лампа дает проблеск, и… залп! Опять воет элеватор, стук лотка, клацанье замка, синяя вспышка, желтое пламя залпа и… грохот!
Немецкие самолеты побросали торпеды куда попало и ушли…
Они ушли на свои базы, клокоча перетруженными моторами, стеля за собой струи дыма, фюзеляжи их были облеплены огнем. А над кораблями притихшего каравана, плавно оседая, колыхалось много-много парашютов. Ноги сбитых асов еще на высоте трусливо поджаты – в предчувствии ледяного озноба воды.
Американцы потеряли сейчас свой транспорт «Кентукки». Теперь они развернули «эрликопы» мордами кверху и крупными пулями – каждая с банан! – разорвали гитлеровцев в куски. Красными комками асы противно шлепнулись в волны, а парашюты тут же прикрыли эту неприглядную картину.
Но это было только начало. Враг не отпускал РQ-18 на протяжении многих часов. И опять наши эсминцы ввели в дело свой главный калибр, гася силу и скорость торпедоносцев. РQ-18 отбивался на два фронта сразу: авиация шла сверху, подлодки шли снизу. И караван прорвался!
Уже в Белом море корабли попали в сильнейший шторм, три транспорта вылезли на мели, но их удалось стащить на воду при высокой точке прилива. Геринг потерял в этой битве над РQ-18 лучших своих летчиков. Это его разъярило: он отправил самолеты далеко – к Архангельску, где корабли уже стояли под разгрузкой на рейдах. Но и там, на земле поморов, враг получил жестокий отпор…
27 транспортов пришли в СССР!
Потери:
12 транспортов, когда РQ-18 охранялся союзными силами;
1 транспорт, когда в охранение вступили наши корабли.
Причем транспорт «Кентукки», подорванный возле Канина Носа, не затонул. Его расстрелял союзный миноносец. В горячке боя нашим командам было уже не до «Кентукки», но в более спокойной обстановке североморцы наверняка дотянули бы до Архангельска и этот несчастный корабль.
В самый разгар сражения в Сталинграде поставки по ленд-лизу были опять приостановлены. Караваны уже не шли, хотя глухая полярная ночь и стояла над океаном – беспробудно, беспроглядно. Англичане проводили операцию «Frickle», что в переводе на русский язык означает – «по капле». Именно так – по капле! – и поступал ленд-лиз в нашу страну в эту грозную зиму.
Одиночные транспорта в операции «Frickle» следовали по «челночной» системе. Расчет был на добротность механизмов и спаянность команды. Они шли в СССР, почти касаясь бортом кромки паковых льдов. На пути их следования – в кромешном мраке – были расставлены лишь несколько траулеров, которые должны подбирать из воды тех, кто уцелел, если «челнок» будет потоплен противником. Из 37 запущенных в операцию кораблей погибло 9, остальные «накапали».
Под конец 1942 года немцы провели в океане операцию «Хоффнунг», в которой главную роль играл тяжелый крейсер «Хиппер». Рано утром он разбил нашего охотника за подводными лодками «МО-78», а потом встретил транспорт «Донбасс», участвовавший в «капельной» операции. Этот корабль, уцелевший даже в разгроме РQ-17, был погублен «Хиппером»… Впрочем, его экипаж и команду с охотника крейсер принял на борт – как пленных. [23]
1942 год заканчивался. Он заканчивался очень хорошо для нас, для всей нашей страны. Сталинград решил судьбу второй мировой войны, и именно с этого времени начался тот железный, необратимый процесс, который привел нас к победе.
23
Капитаном «Донбасса» тогда был уже не М. И. Павлов, а В. Э. Цильке. Мне сообщили читатели: «У него очень тяжело прошло пленение после гибели судна, немцы держали его в плену в Норвегии, затем перевели в Гдыню, где наши войска его освободили». В условиях концлагеря он сумел сохранить орден Ленина. Сейчас В. Э. Цильке работает капитаном-наставником в Черноморском пароходстве.