Реквием по империи
Шрифт:
— Нужно заручиться поддержкой всех сословий, — вещал старый царедворец, — народ, аристократия, маги, торговцы, военные… И вот тогда ни Вериллий, ни Совет не посмеют и прикоснуться к принцессе. Необходимы переговоры. Дворян я беру на себя. Думаю, сумею многих перетянуть. А вы, мастер Генериус, возьмитесь за работу с горожанами.
Дядя Ге согласно кивнул:
— Разыщу Торафсона, подготовим с ним агентов.
— И обещайте, обещайте людям все, что им угодно! — воскликнул Вадиус. — Снижение налогов, прекращение войны, изменение законов. Главное, внушить им: Дарианна — единственная, кто сумеет вернуть благополучные времена. Потом уж разберемся.
— К магам пойдем мы с Дживайном, — вызвался
— Да, следует закрепить успех, — согласился Копыл, — будьте осторожнее, сами понимаете, волшебники — люди образованные. С ними надо потоньше. Например, попробуйте намекнуть, что ее высочество собирается снять запрет на темную магию. А из тех магов, кто перешел в повстанцы после взятия Счастливого местечка, наберите агентов. Пусть ходят по ярмаркам и площадям под видом фокусников, гадателей, прорицателей. Рассказывают людям о своих видениях, предрекают победу Дарианны и торжество справедливости. И еще: надо распустить слух, что армия уже перешла к принцессе. Это будет внушать людям доверие. Я знаком со многими высшими чинами, поговорю с ними. Но вот кто поработает с солдатами?
— Я могу попытаться, — вызвался Лютый. — Казармы ястребов не так уж и далеко отсюда. Конечно, первого полка там нет, — лицо брата омрачилось, и он медленно, с трудом выговорил, — думаю, его уже вообще нет… Но многих ребят из других полков я знаю в лицо. Пробраться в казармы сумею, а там — по обстановке.
— Отлично, — обрадовался Вадиус. — Имперских гвардейцев я обработаю сам. Они и ястребы — главная опора армии. Если нам удастся их перетянуть, с остальными будет гораздо легче договориться. Торговцев, думаю, следует подключать в последнюю очередь. Народ они недоверчивый, без наглядной демонстрации нашей мощи рисковать не станут. Пока можно организовать предварительные беседы, разведку, так сказать. Прощупать интересы, поискать особо недовольных, выяснить, что именно вызывает наибольшее негодование. Итак, господа, роли распределены. Начнем с малого, а там видно будет.
— Интересно, — возмутился я, — а почему мне роли не досталось?
— Ваша роль, барон, постоянна и неизменна, — поклонился старый маг. — Вы — глава повстанческого движения и гарант его успеха. Такой же, как и ее высочество. Наше главное оружие. Вы хоть представляете себе степень своей популярности в народе? Рик-бастард — галатский герой, спасший императора, сумевший выжить в Зеленом сердце и избежать несправедливой казни. И никакие указы о поимке не повредили вашей славе. Скорее, наоборот, увеличили ее. Вы — тот, кто противостоит действующей власти, благородный разбойник, защитник угнетенных. Когда люди узнают, что вы поддерживаете принцессу Дарианну, это станет серьезным козырем. Господа, — обратился он к остальным, — в беседах с людьми нужно всячески подчеркивать это обстоятельство. Рик-бастард может быть лишь на правой стороне. А теперь, — провозгласил он, — нам нужно выбрать врага.
Мы с Лютым переглянулись, пытаясь осмыслить это странное заявление. Дрианн мрачно пожал плечами. Однако все остальные, казалось, поняли, что хотел сказать Вадиус.
— А разве это не очевидно? — поинтересовался Ом. — По-моему, и так понятно, что главный враг ее высочества, да и всей империи, если хотите — Вериллий Фламиер.
— Это не так очевидно, как вам кажется, — тонко улыбнулся Копыл. — Что нужно бунтующему народу? Ему нужно знать, кто виновен во всех бедах и несчастьях.
— Так он и виновен, Верховный! — я все еще не соображал, куда клонит старый интриган.
— Да, но тогда люди будут требовать, чтобы заменили Верховного мага. А нам нужно, чтобы они хотели заменить регента.
— Ну, так Дарианна же, когда станет регентом, уберет Вериллия!
— Это понятно. Но вдруг он сбежит? Или уже сбежал? Не забывайте, его уже давно не видно. И вообще, для народа — чем проще, тем лучше. Есть Келдин, чье неумелое правление довело империю до краха… Да знаю я, знаю, что вы хотите мне сказать, — Вадиус махнул рукой, предупреждая мои возражения. — Конечно, развал страны и нынешнее бедственное положение — дело не одного дня. Но не станете же вы читать черни лекции о политике и управлении государством? Это никому не интересно, да и не поймут они. Повторяю: чем проще, тем лучше! Вериллий много лет был у власти, и народ любил его за низкое происхождение и кажущуюся простоту. И многие до сих пор ему верят, как ни странно. А вот Келдин — личность несимпатичная. Высокомерный, истеричный. К тому же изысканный. Вы представляете себе, как раздражает людей один его вид? Поймите, его очень удобно ненавидеть. Его высочество — идеальный враг. Народ будет рад узнать, что именно он — причина всех неприятностей. И охотно поверит. Это нам и нужно.
— Хорошо, допустим, — заинтересовался Ом. — Но это, как вы изволите выражаться, чернь. Что делать с дворянами, магами, торговцами, наконец? Им-то вы эту сказочку так легко не скормите!
— Во-первых, это не сказочка. Или вы считаете, что Келдин — достойный, мудрый правитель? То-то. Во-вторых, конечно, с образованными людьми будем работать тоньше. Дворянам напомним о чести, пообещаем не забыть их заслуги, торговцам посулим выгоды. Ну, а волшебники, можно сказать, и так уже с нами. Не забывайте, скольких мы спасли из Счастливого местечка. Остальным достаточно будет изменения закона о темной магии.
Копыл рассуждал абсолютно правильно и логично. И план его был хорош. Но что-то в речи старого мага покоробило меня. Судя по выражению лица, Лютый испытывал те же чувства. Слишком легко Вадиус решал человеческие судьбы. Там обещание, здесь маленькая ложь, тут полуправда, я сам в роли какого-то опереточного мессии… Все это было… нечестно. Как если бы мне предложили стать карточным шулером, а потом раздать большой выигрыш нищим. Цель благородная, а вот средства ее достижения грязноватые.
— Рик… — сидящая рядом Дарианна коснулась моей руки нежными пальчиками и прошептала прямо в ухо: — Я понимаю твои чувства. Но ведь мы заботимся о благе империи, народа. Не все ли равно, что будут думать люди, если удастся избежать кровопролития? И имеет ли это значение, если нам удастся свергнуть Вериллия и спасти моего отца? Ты будешь со мной?
Девушка ласково взглянула мне в лицо. Я смотрел на ее чудесные глаза, такие сияющие, родные, на губы, которые умели так страстно целовать, шелковистые волосы… Что я мог ей сказать?
— Конечно, я буду с тобой.
Глаза принцессы вспыхнули радостью. Она повернулась к Лютому и вопросительно посмотрела на него.
— Я с братом, — спокойно проговорил Ом, голосом выделив слово «брат».
— Я с вами, ребята, — добавил Дрианн.
И маг тоже подчеркнул, что он присоединяется именно к нам, а не к принцессе. Дарианна этого не заметила. Или предпочла не заметить, не знаю.
— Ну, если мы все решили, можно приступать к действиям, — вскочил Вадиус. — Время самое подходящее — середина ночи. Я, с вашего позволения, уединюсь в комнате Лютого и отправлю свою астральную проекцию… скажем, проведать моего старого знакомого — герцога Бакстоун. Он — человек либеральных взглядов, а главное — предводитель Виндорского дворянства. А вы, Ом, можете прогуляться к казармам ястребов.
— Мы с Дживайном — в Южный луч, навестим дружков, — плутовская физиономия Грациуса приобрела мечтательное выражение, видимо, в предвкушении хорошего застолья, сопровождающего поход в гости.