Реквием по любви
Шрифт:
— Повторюсь, а ты услышь — цена будет высока. Чудовищно высока! Не думаю, что ты к этому готова.
— Готова!
— Постарайся, держать язык за зубами. — Услышав приближающиеся шаги жены и сына, Аркадий Михайлович вернулся на свое место. — О нашем разговоре никто не должен знать. Ни одна живая душа!
Глава 17
— Я хочу сдохнуть! — Эмоционально описывала свое состояние Алмазова, обиженно пыхтя в трубку телефона. — А прошла только неделя!
— Да, уж…
Лиза слушала подругу в пол уха. Не могла сосредоточиться. Боясь потерять нить разговора, то тут, то там, вставляла нейтральные, ничего не значащие фразы. Однако, мысли ее были далеки. После личного знакомства
— Как, по-твоему, я протяну целых четыре месяца? — Вернул к реальности голос Сони. — Когда он так далеко, все в жизни теряет смысл. Становится серым. И унылым.
— Это ужасно…
— Конечно, ужасно! Я, не в состоянии покинуть его кровать.
— Почему?
— Она хранит его запах! Вот, почему! Он, будто, приковал меня к ней.
— Он не имел права…
— Вот именно! Он не имел права уезжать так далеко. Бросать меня! Теперь, совершенно нечем заняться! Андрей пропадает где-то, целыми днями. Подозреваю, что с Соколовской. А я, только ем, и сплю! Скоро, разнесет до размеров бегемота!
— Ага…
Раздалось странное шебуршание. Карповой, даже, пришлось убрать телефон от уха.
— Черт, побери! — Взвизгнула девушка. — Лизка, я растолстела, как корова!
Она живо представила Соню, рассматривающую себя, скептическим взглядом, в ближайшее зеркало.
— Не выдумывай.
— Клянусь! Видела бы ты мои щеки!
Лизавета сокрушенно вздохнула:
— Сама же говоришь — ем и сплю. Меняй режим дня. Сжигай калории.
— Легко сказать! А если я хочу, есть…и спать?
— Соня, если…
— Ааа!
Лиза испуганно вздрогнула от вопля подруги, едва удержав телефонную трубку дрожащими пальцами.
— Что случилось? Соня? Ты слышишь меня? Соня!
Через несколько напряженных секунд молчания, девушка ответила:
— Катастрофа! Лизка…я не могу влезть в свои шорты! Черт! Лешик обожает их. Он их обожает! Еще две недели назад, все было в порядке. А теперь, еле натянула джинсы на свой зад! Заметь, не застегнула. Натянула! До пуговицы сантиметров пять!
Карпова, не доверяя ногам, присела на край дивана. Облегченно прикрыла глаза. А приведя дыхание в норму, заговорила.
— Ты напугала меня! Не делай так больше.
— Думаешь, мне не страшно? — Вторила ее тону Алмазова.
— Это не катастрофа! Неделька на правильном питании, в сочетании с физическими нагрузками, и все придет в норму. А вот инфаркт, на почве сильного испуга, за близкого человека, никто еще не отменял!
— Зачем ты так? — Обиженно всхлипнула девушка. — Как школьницу отчитываешь! Не понимаешь, как мне сейчас тяжело…
— Прости, Сонечка. Но, ты несешь бред!
Всхлипы переросли во что-то более серьезное. Лиза напряглась.
— Милая, почему ты плачешь?
— Не плачу! — Пробубнила сквозь слезы Соня. — Мне с нотациями и матери хватает. Лютует. Грозится на цепь посадить, чтоб не шлялась где попало. А ты…Лучше бы поддержала!
— Да что с тобой такое? Я совершенно не узнаю тебя! — Растерянно заключила девушка. — Чтобы моя Соня лила слезы по пустякам? Да, скорее воскреснут динозавры!
— Кто бы говорил! — Фыркнула подруга. — Тебя тоже не узнать. Молчаливая, скрытная, напряженная! Чего-то не договариваешь, и думаешь, я этого не замечаю!
— Так, стоп! Тайм-аут! — Лизавета облизала пересохшие губы. — Со мной все ясно, как Божий день! Очень жесткий ПМС. Знаешь, же, какой у меня дурацкий цикл. Месяц есть менструация, три нет. И когда, после длительного отсутствия она должна начаться…Понимаешь, это чувствуется гораздо острее. В этом плане, солнышко, тебе повезло больше. По твоему организму часы сверять можно. А вот твое странное поведение, по-прежнему, остается за гранью моего понимания. Так в чем дело?
В трубке послышался страшный грохот, словно, собеседница выронила трубку.
— Соня! — Теперь, Карпова вскочила на ноги, и принялась мерить помещение нервными шагами. — Соняяяя! Ты не уйдешь от ответа таким образом!
— Лиза, — Выдохнула подруга. Голос Алмазовой изменился. В нем прослеживались панические нотки. — У меня…кажется задержка!
— Что? — Она замерла на месте, как вкопанная. Даже вдохнуть глубже боялась. — Уверенна?
— Да…
— Но, как такое возможно? Он ведь…Ты говорила, что Алексей…прерывался. Всегда.
— Всегда. Кроме одного раза. Первого раза. После которого он сказал мне, выпить таблетки…
— Это же было, больше месяца назад!
— Господи…
— Это многое объясняет. Твои эмоциональные перепады. Лишний вес. Слабость, и повышенный аппетит.
— Боже! Я переспала с ним в самые опасные дни цикла! Где были мои мозги?! Все должно было начаться через пару дней после этого события! А я проморгала. Впервые в жизни, проморгала…
— Милая…
Соня тяжело и шумно выдохнула:
— Я в порядке. В шоке, конечно. Это ведь не точно еще, да? — Глупый смешок. Слишком похожий на истерический. — Сгоняю в аптеку за тестом, и приеду к тебе. Сегодня-то можно?
— Жду. Заварю травяной чай.
Спустя час, с небольшим, девушка вломилась в квартиру. Лизавета едва успела обнять, поцеловать, да прикрыть за подругой дверь, как та принялась лихорадочно срывать с себя одежду — легкое платьице свободного кроя, с массивным поясом на талии. Все это было брошено на пол, оставляя Алмазову в одном нижнем белье.
— Смотри! — Хрипло выдавила она, с ужасом тыча в живот указательным пальцем. — Смотри!
Карпова внимательно оглядела подругу. Изменения, хоть и незначительные, все же были. Бедра сильнее округлились. Плоский животик уже не был плоским. Теперь он выглядел более плавным и мягким. Самую малость. А вот грудь увеличилась в разы! Тем не менее, хоть и была ужасно бледной, выглядела она столь красивой, женственной, словно из сказки сбежала. Белоснежка!