Реквием. Книга первая Инициация
Шрифт:
— В Великую Отечественную же не оскотинились, — возразил его монологу. — Да и на СВО я видел такую взаимовыручку!
— То было другое время и другие люди. Сейчас совсем другое — никто ничего не умеет, вы же поколение телефонов и интернета, небось супружеский долг и то по подсказкам из интернета выполняете, — дед сильно утрировал, но логика в его словах была. Лично я не мог долгое время отличить осину от ясеня или других деревьев. Березу, дуб — без проблем, но на этом мои познания заканчивались.
Мы ехали минут двадцать,
— Приехали, Гавриловское вплотную примыкает к городу.
Сельское поселение растянулось на километр, трафарет, указывавший, что мы в Спасске-Рязанском, я не заметил, но БТР с группой военных сразу бросился в глаза. Перед импровизированным блокпостом образовалась очередь — впереди нас было четыре машины. Двое вооруженных людей в касках и бронежилетах проверяли документы, просили открыть багажник.
— Ты говоришь, власти нет? Власть всегда найдется.
На мои слова дед усмехнулся:
— Это выжившие ВДВшники из Рязани. Ну, постоят они здесь до тепла, а потом рванут по своим домам, родных искать.
— Добрый день, документы есть?
Солдат был еще молод. Я потянулся за документами машины, но военный уточнил:
— Только паспорта или удостоверения личности.
Еще до начала всего этого бедлама мы подготовились — все документы были скопированы и заламинированы в двух экземплярах. На удостоверение деда солдат взглянул только мельком, обратив внимание на мой «паспорт».
— Оригинала нет?
Сдерживая закипающее раздражение, постарался ответить максимально вежливо:
— Это нотариально заверенная копия, сделанная почти год назад. Оригинала с собой нет, но он и не нужен.
— Сидите в машине, — солдат ушел к БТРу.
— Вот идиот, наберут дебилов и удивляются, почему в стране все плохо.
— Не нервничай, у нас раненый в багажнике, а у Семеныча два трупа, не стоит с ними закусываться. — дед потрепал меня по плечу, — Все будет нормально, Олежек.
Солдат вернулся в сопровождении военного постарше. Не здороваясь, тот просто представился:
— Лейтенант Нефедов, какие у вас проблемы?
— У нас никаких, — я не смог сдержаться, — а вот у вас, похоже, проблем до одного места.
— Не понял, — лицо лейтенанта приняло злое выражение:
— Вышел из машины, сопляк, руки на капот!-
Солдат, отступив на пару метров, направил ствол автомата на меня.
— Ты не понял. — аккуратно выбираясь из машины без резких движений, я спросил, — Спасский район области — ваша ответственность?
— Моя, и что? — лейтенант явно шел на обострение, надо было его опередить, пока он не принял окончательного решения.
— Я ветеран СВО, имею правительственные награды. В паре десятков километров отсюда, в районе поселка Лесхоз, на нас напали семеро бандитов, троих мы ликвидировали, четверым удалось уйти. А раз Спасский район — ваша ответственность, лейтенант, то, думаю, вы поблагодарите меня, что сделал вашу работу. И скажите своему подчиненному, что нельзя держать палец на спусковом крючке.
Ошеломленный лейтенант перевел взгляд с меня на солдата: слова «ветеран СВО» на всех действовали магически. Не давая ему опомниться, добил словами:
— В багажнике моей машины раненный, думаю, его допрос предоставит вам интересную информацию. В багажнике Нивы, что за мной — два трупа, документов у них нет.
Открыв багажник, лейтенант помрачнел — раненный перешел в другой разряд и теперь являлся покойником.
— Я попрошу вас сдать оружие до выяснения всех обстоятельств, — при словах лейтенанта четверо солдат взяли нас на прицел. — Ничего личного, это служба, — в голосе лейтенанта не было злобы. Не помогли удостоверения личности деда и Семенова, последний только усилил неприязнь солдат своими высокомерными словами и выходками. Нас отвели в караульное помещение со словами, что сейчас подъедет полковник и сам лично разберется.
Глава 13
Спасск-Рязанский
Полковник ВДВ Сердюков Юрий Владимирович оказался мужчиной сорока пяти лет, подтянутый и с властным взглядом. При первом взгляде на него возникло ощущение дежавю, словно я снова под Купянском в населенном пункте Кучеровка перед днем решающего штурма. Тогда он был в камуфляже, да и поздняя весна была на дворе, но этого подполковника, пошедшего в атаку впереди своих десантников, я запомнил хорошо.
Полковник подъехал на армейском газике, соскочив на землю еще до полной остановки. Лейтенант и солдаты вытянулись в струнку, военный махнул рукой:
— Докладывайте.
— Две машины, четыре человека, один подполковник полиции УВД Одинцово, второй, со слов, ветеран СВО. Три трупа в багажнике двух машин, со слов задержанных, в районе Лесхоза на них было совершенно нападение. Отбились без потерь со своей стороны, задержаны для выяснения обстоятельств до вашего прибытия, — отчеканил лейтенант. Разговор происходил у нас под носами, словно мы были неодушевленными предметами. Уязвленный тем, что его как егеря не упомянули, дед вскочил с места:
— Никитин Иван Сергеевич, капитан запаса инженерного батальона 33 мотострелковой дивизии 58 армии, южный военный округ. В настоящее время — начальник службы безопасности Окского заповедника, егерь.
Взгляд Сердюкова потеплел, протянув руку, он крепко пожал ладонь деда со словами:
— Рад знакомству! Локшин еще при деле был, когда в запас выходили?
— Сергея Павловича в ГШ забрали еще два года назад, — дед улыбнулся, — это был вопрос на проверку?
— От стройбата ничего не скроешь, — упоминание инженерной роты стройбатом деда напрягло, но он ответил довольно спокойно, — не могу перечить старшему по званию.