Шрифт:
Девять лун истекло с того часа, когда мы покинули святые чертоги. Слишком долго на этот раз пришлось искать уцелевших, непозволительно долго. Ценно каждое мгновение, ибо мы ещё должны успеть укрыть их от зорких глаз прислужников Верховного Инквизитора. И нет более для них иного спасения, чем в стенах Оплота Истинной Веры – последней земной обители.
Нас называют «слушающие солнце». Никто теперь не в силах объяснить, по каким причинам Орден мог получить такое название. Возможно, когда-то наши братья действительно могли слышать солнце, – в те далёкие времена, когда оно ещё «сияло на голубом
***
В черноте ночи обугленные остовы деревьев казались нависшими над головой гигантскими уродливыми скелетами. По обеим сторонам дороги угадывались очертания остатков сгоревших хижин, острыми рёбрами брёвен торчавших из земли.
Выжившие медленно следовали за двенадцатью монахами через сожжённую деревню, глядя себе под ноги и осторожно ступая босыми ступнями по лёгкому, невесомому ковру из пепла. Необходимо было тщательно выверять каждое движение – задержать ногу на весу, затем мягко опустить стопу, кончиками пальцев нащупать землю под толстым слоем пепла. И лишь убедившись, что внизу нет ничего, кроме почвы, уверенно делать шаг. Вся дорога была усыпана истлевшими останками местных жителей. Одно неосторожное движение – и под ногой мог раздаться хруст старых костей.
Глава Ордена предупредил людей, что как только они покинут стены убежища, необходимо будет соблюдать полнейшую тишину, так как любой звук способен привлечь прислужников Верховного.
Одни из таких порождений преисподней как раз сейчас застыли у развалин – высокие сгорбившиеся фигуры с непропорционально длинными когтистыми руками-лапами и горящими в темноте зрачками. Они питались человеческими эмоциями, высасывали их до капли, заглядывая через глаза в самую душу. После встречи с такими сущностями никто ещё не ушёл из деревни живым. Но это было слишком давно, с тех пор людей на земле почти не осталось. И тем алчнее горели сейчас голодные взгляды при виде бредущих за монахами четырёх десятков выживших.
«Идите след в след. Ни в коем случае не поднимайте головы и не смотрите по сторонам!»
Разумеется, братья Ордена могли защитить людей от большинства сущностей нижнего и среднего уровня. Твари боялись их и старались избегать встречи, а самым смелым оставалось только бессильно наблюдать за монахами. Впрочем, были и такие сущности, которые находились на особом промежуточном уровне пространства. Это химеры – создания, что получились из людей, переродившихся после встречи со «свободным заклятием». Они не подчинялись никому и были не опасны для других существ, если при этом не нарушалось их спокойствие. Но стоило человеку издать лишь звук – и спасти его зачастую были бессильны даже «слушающие солнце».
Монахи миновали последний дом на краю деревни и вышли к берегу бывшей некогда реки. Воды в ней не осталось – вся влага испарилась, а её место занял привычный толстый слой пепла, почти до краёв наполнивший русло. Старый бревенчатый мост, который соединял берега, давно сгорел вместе с деревней.
Люди столпились на берегу, с опаской поглядывая на реку из пепла. Иного пути пересечь её, кроме как пройти прямиком через неё, не было.
Вдали, за лесом раздался истошный вопль, напугав и без того запуганных людей. Монахи, увидев реакцию выживших, переглянулись.
«Нужно торопиться».
Глава Ордена подошёл к краю берега и беззвучно, одними губами начал нашёптывать молитву. Голубое свечение заструилось сквозь телесную оболочку наружу и начало концентрироваться перед монахом в виде мерцающего во мраке сгустка энергии. Через мгновение сгусток разделился на две части, превращаясь в два невесомых светящихся духа с длинными хвостами. Монах взмахнул посохом, и духи нырнули вглубь реки из пепла и помчались вдоль русла в две противоположные стороны.
В гробовой тишине тянулись бесконечные секунды, тяжёлым молотом пульса бухая по барабанным перепонкам. И вновь густой мрак ночи пронзил далёкий душераздирающий вопль, одновременно полный печали, ненависти и отчаяния. В это же мгновение светящиеся полосы разрезали пепельную реку, выскользнули наверх и закружились вихрем вокруг Главного монаха. Взмах посохом – и свечение проникло в его грудь, а затем погасло.
«Путь через реку безопасен. В такое время все существа прячутся по своим норам. По другую сторону сохранилась водяная мельница, нужно успеть дойти до неё».
Никто никогда не слышал звуков их голосов. Из-за своей абсолютной глухоты монахи не говорили ртом, они посылали мысли прямиком в головы выживших.
Услышав Главного, некоторые из людей оглянулись на деревню, которая осталась за их спинами. Существ с горящими глазами там уже не было.
«Грядёт беда, – сообщил один из монахов. – Поспешим!»
Один за другим они стали спускаться в реку из пепла. Невесомая пыль густым облаком окутала путников. Она залепляла глаза, уши, рот и нос. Люди задыхались, кашляли, чихали и отплёвывались, но усиливающееся предчувствие чего-то ужасного подгоняло их быстрее дойти до противоположного берега.
И снова издалека донёсся тот же жуткий вопль.
«Три».
Далеко за лесом слева от путников начало светлеть, а затем розоветь ночное небо, с каждой секундой приобретая всё более яркий красноватый оттенок.
«Бежим!»
Монахи подхватили полы своих ряс и со всех ног помчались вдоль берега туда, где в отблесках восхода возвышалось каменное основание бывшей некогда водяной мельницы. Измождённые многолетней жизнью в подземельях полуразрушенного замка, выжившие едва поспевали за проводниками. А между тем всё вокруг уже окрасилось в насыщенные красные цвета, будто на деревья, землю и реку пролили гигантский чан с кровью. Вдалеке усиливался звук, похожий на треск горящих дров. Пахнуло жаром.
Монахи первыми юркнули в проход среди камней. За ними, в панике толкаясь и отшвыривая друг друга, полезли внутрь люди. Над их головами набиралось красными красками небо. Лестница, ведущая наверх, в мельницу, давно разрушилась, зато уцелела старая каменная лестница, которая спускалась под землю. Пробежав по короткому тоннелю, они забились в небольшой погреб и затаились. Монахи беззвучно читали защитные молитвы.
Снаружи бушевало адское пламя. Огонь ревел и грохотал, свистели и ломались недогоревшие остовы деревьев. Воздух раскалился до предела так, что камни основания мельницы трещали и лопались. Земляной пол под ногами стал горячим. Все моментально взмокли, но пот тут же испарился с кожи. Дышать было нечем.