Реквием
Шрифт:
Уилл быстро обхватил его шею рукой. Рыцарь закрутился, пытаясь вырваться. Уилл втащил его в башню и ударил лбом о стену. Тот как подкошенный повалился на пол.
— Боже, — прошептал Саймон.
— Он очухается, — успокоил его Уилл. — Теперь нам надо торопиться.
Они заволокли рыцаря в караулку.
— А что будет потом, когда Ренье очнется и вспомнит, что я был здесь? — спросил Саймон, наблюдая, как Уилл снимает с рыцаря белую мантию и пояс с мечом.
— Тогда слух о том, будто в прицепторий пробрался какой-то злоумышленник, подтвердится, — сказал Уилл, сбрасывая свой грязный плащ и надевая мантию. Он быстро двинулся по каменной винтовой лестнице вниз, во влажную темноту. Скоро они попали в освещенный факелом коридор. — Жди здесь, — тихо скомандовал он, повернувшись к Саймону. — Будешь охранять тыл. Но скрытно. Если кто увидит, трудно будет объясниться.
Саймон остался у лестницы, Уилл с мечом в руке решительно зашагал по коридору. Миновал нишу, где спали несколько сержантов. Впереди за дощатым столом на скамье дремал еще один. Дальше по обе стороны коридора шли казематы с решетками на дверях. При появлении Уилла сержант встрепенулся.
— Мессир Ренье, что?.. — Он замолк, глянув на лицо Уилла, затем на меч в его руке. Потянулся за своим мечом, но Уилл метнулся к нему и, приставив к горлу острие, еле слышно приказал:
— Вытащи из ножен свой меч. Не торопясь.
Сержант повиновался.
— Хорошо. Теперь клади на стол. — Сержант помедлил, и Уилл чуть нажал острием, заставив того поморщиться и выполнить требуемое. — А теперь веди меня к рыцарю Пари.
Они пошли. Сержант впереди, Уилл вплотную сзади, уперев ему в спину меч. У третьего каземата сержант снял с пояса ключи, отпер дверь и толкнул железную решетку. Свернувшийся на полу человек пошевелился и прохрипел:
— Что, пришла пора мне отправляться в Мерлан?
— Пока нет, — пробормотал в ответ Уилл, тычком меча впихивая сержанта в каземат.
Робер поднялся и потрясенно замер.
— Как ты?..
— Потом, потом.
Уилл успокоил сержанта ударом рукояти меча по затылку, затем запер дверь, и они с Робером быстро двинулись по коридору. У стола Робер задержался, чтобы схватить меч, и, догнав Уилла, зашептал:
— Не знаю, дружище, сможешь ли ты меня простить. Гуго и его люди… они меня били, истязали. Я пытался держаться, но… видно, сил не хватило. — Он отвернулся. — Я сказал о нашей встрече, не выдержал…
— Все понятно. — Уилл потрепал его по плечу. — Давай поторопимся.
Они тихо проскользнули мимо спящих стражей и вместе с Саймоном поднялись наверх.
— Где Гуго? — прошептал Робер. — Как ты проник сюда?
— Все расскажу по пути в Пуатье.
— В Пуатье? — Саймон бросил взгляд на Уилла. — Как же можно тебе там появляться?
— Папа поклялся не отдавать Темпл в лапы Филиппа, — ответил Уилл, переводя дух.
— Но только если у тебя будут доказательства виновности Ногаре в смерти папы Бенедикта, — сказал Робер.
— Нам нужно вырвать у него признание. — Уилл пожал плечами. — Я знаю, такое почти невозможно, но это наш последний шанс.
Королевский дворец, Париж. 14 сентября 1307 года от Р.Х.
Филипп открыл глаза и сел, не понимая причины, его разбудившей. Свеча на столе у постели слабо пошевелилась, словно кто-то ее потянул. Снаружи по-прежнему лил дождь. Он сбросил ноги на ледяной пол, прошел к окну, поднял штору. На востоке небо стало уже серым. Рассветало.
Отпустив штору, Филипп набросил на плечи отороченный горностаем плащ и направился к умывальне, представлявшей собой таз и кувшин с водой. Умыл лицо.
Неожиданно в дверь постучали, и в королевскую опочивальню осторожно вошел Ногаре.
Филипп выпрямился, промокнул лоб тканью.
— Чего это вы в такую рань?
— Молю о прощении, сир, но я пришел за свитками. — Ногаре направился к столу, где лежали футляры. — Чем раньше гонцы отправятся, тем лучше. С учетом непогоды.
Филипп сдержал раздражение, понимая, что министр прав. Сенешали городов Франции должны получить королевское повеление до назначенного дня. Тут надо действовать тонко. Малейший промах может привести к поражению, а с тамплиерами надо особенно держать ухо востро.
— Правильно. — Филипп наблюдал, как Ногаре складывает свитки в сумку. Вдруг министр чертыхнулся. — В чем дело?
— Должно быть, я сбился со счета. — Ногаре выложил футляры из сумки и снова принялся считать вслух. — Одного не хватает.
— Я вчера сам проверил. Сосчитайте снова.
Ногаре покачал головой, но повиновался. Опять не сошлось.
Филипп подошел и сосчитал сам. У него получилась та же цифра.
Они начали ходить по опочивальне, глядя на пол.
— Неужели кто-то взял один?
Филипп вскинул голову.
— Их содержание знаем только мы двое. Кто мог взять свиток и зачем?
Глаза Ногаре метнулись на дверь, ведущую в опочивальню Роуз.
— Нет, — произнес Филипп, но с каким-то сомнением. Ему вспомнилась ненависть, горевшая в глаза Роуз, когда он выталкивал ее в коридор. Ногаре схватил свечу и толкнул дверь. Постель Роуз была пуста.
Королевский дворец, Париж 14 сентября 1307 года от Р.Х.
Роуз бежала к Большому залу, мягко шлепая босыми ногами по мраморному полу коридора. Шторы на сводчатых окнах колыхал ветер. В щелях между ними брезжил слабый свет. В одной руке она держала башмаки, в другой сжимала ремешок заброшенной на спину тяжелой сумки. Внутри на дне, под скомканной одеждой, лежал плотный кожаный футляр со свитком рядом со сломанным мечом отца, который она украдкой вытащила из его комода. Семейной реликвии не место во дворце. Когда придет время, Роуз с честью похоронит то единственное, что осталось у нее от отца.