Религер. Последний довод
Шрифт:
– Почему ты думаешь…, – начал было Влад, но Егор жестом остановил его. Шумно сглотнул, удовлетворенно крякнул. Налил еще.
– Дорогой мой, – он похлопал Гаврилова по плечу. – На твоем лице постоянно такая гамма чувств, что можно читать как с листа. К тому же, я немного знаю тебя. Немного знаю рамаи. Немного знаю тех, кто знает Новикову.
Влад напрягся, на лбу выступили капельки пота.
– У нас еще ничего…, – опять начал фразу он, но, сам же, и оборвал ее на полуслове. Тряхнул головой,
– Не бойся, – ободряюще улыбнулся ему Егор. – Это тайна Полишинеля, о ней и так все знают. Ты думаешь, если бы это каким-то образом угрожало нашему положению, Сухнов или Иванов позволили бы тебе общаться с Новиковой? Рамаи, слава Отцу, ни на что не претендуют. Их представителя нет даже в Доминионе, а это о многом говорит. Так что, мой румяный друг, не переживай.
Влад, нахмурившись, рассматривал Волкова, стараясь понять, шутит тот или говорит серьезно. Потом, сдавшись, воровато огляделся и, понизив голос почти до шепота, горячо заговорил:
– Егор, Света – она очень хорошая, честное слово. Она к рамаи вообще случайно попала, ее подруга привела. У меня должен был быть с ней Поединок, но Сухнов на тот момент отложил его. А потом необходимость пропала. Мы со Светой встречаемся изредка, разговариваем. Она к нам хочет перейти. Я ее хотел с Сухновым свести, да не успел.
Он глазами проводил льющееся из бутылки вино – Егор вновь обновил себе порцию.
– Ты только не думай, что я как-то там чего-то, – на всякий случай уверил Гаврилов одноглазого.
Волков лишь утвердительно кивнул, пригубив вино. Этот бокал он пил уже рассудительно, с чувством.
– Рамаи под амонариями ходят? – спросил Егор с интонацией, будто бы уже знал ответ.
– Нет, они сами по себе.
– Надо же, – хмыкнул Егор. – Две Искры всего, а столько самостоятельности. А чего с Ивановым о переходе Новиковой не поговоришь?
Гаврилов неопределенно повел плечом.
– Не доверяешь? – быстро спросил Волков.
– Что ты! – у Влада округлились глаза, он испуганно замахал руками. – Конечно, доверяю! Он же наш Координатор!
– Исполняющий обязанности, – поправил товарища Егор. – Но дело твое, впрочем.
И к чему-то вспомнил.
– Влад, ты ничего не слышал про Искру, которая тратит Дар по мелочам?
Гаврилов непонимающе смотрел на него. Олег внутренне чертыхнулся, понимая нелепость вопроса. Но уточнил:
– Слышал историю, про парня, который с помощью Дара делал сладости. И, быть может, останавливал Даром такси.
– Зачем?
В иные моменты Влад мог быть настоящим тугодумом.
– Ладно, проехали, – поморщился Волков. – Ты мне лучше скажи, где Артур?
Гаврилов заметно повеселел, увидев, что Волков ушел от сколькой темы, живо ответил:
– Он с Таисией куда-то по распоряжению Иванова уехал, – и добавил, бросив взгляд на массивные напольные часы. – Час назад как.
Волков с сожалением цокнул языком, сделал еще один глоток терпкого напитка. Влад неодобрительно покосился на него, но промолчал.
– Но здесь Ким, если что, – на всякий случай сказал здоровяк, указывая большим пальцем через плечо. – В рабочем кабинете.
– О, – Егор приободрился, сунул в руки Гаврилова початую бутылку. – Пойду, пообщаюсь.
Не выпуская бокал с колыхнувшейся красной жидкостью, широким шагом направился в удаленную комнату, мягко ступая по толстому ковру. Растерянный Влад остался стоять у бара, озадачено разглядывая бутылку. Он чувствовал, что одноглазый как-то странно вел разговор, но не понимал в чем дело. Впрочем, за Волковым и так ходила слава религера, который «себе на уме», потому проще было не удивляться его поведению.
Гаврилов закрыл бутылку, вернул ее на полку.
Вино ударило в голову, легко нашло общий язык со вчерашним виски. В момент, когда Егор увидел корейца, задумчиво сидящего за кофейным столиком, мысли прояснились, настроение улучшилось.
Перед Кимом стоял раскрытый ноутбук, из маленьких колонок звучала тихая классическая музыка. Кореец являл собой образцового работника, восседал с абсолютно прямой спиной, белоснежные манжеты ярко выделялись на черном фоне безупречного костюма. Волосы в тугом пучке на затылке, лицо каменное. Двигаются лишь черные, как бездна, глаза и порхающие над клавиатурой пальцы.
Когда Волков вошел, Ким лишь взмахнул рукой, не отвлекаясь от своей работы. Произнес вежливо:
– Будь зрячим, Егор.
Волков приветливо кивнул, салютуя бокалом. Неторопливым шагом прошелся по комнате.
Рабочий кабинет ячейки был одновременно и библиотекой, и информационным центром. Несколько кресел с небольшими столиками, узкие и высокие книжные шкафы, независимые настенные лампы. Тут же – конторки архива, укомплектованный компьютерный стол, кофе-машина.
Егор остановился возле металлической коробки архива, облокотился, поигрывая вином в бокале.
– Не помешаю? – наконец осведомился он.
На сей раз, Ким поднял на него глаза.
– Не помешаешь, брат, – ответил кореец. – Зачем ты пьешь вино?
«Потому что хреново мне», – подумал Волков, но вслух сказал, удивленно уставившись на бокал в руке:
– Действительно вино. А я просил Гаврилова сока налить. Вон он, в соседней комнате, бутылку убирает.
Кореец автоматически кинул взгляд на проем двери, откуда пришел Волков, но тут же покачал головой, укоризненно сказал:
– Егор, ты знаешь, тебе нельзя пить. Нам не хочется повторения твоего прошлого срыва.