Религии современности. История и вера
Шрифт:
2. Обозначенная выше проблематика ведет к следующей трудности, а именно к вопросу: какие религиозные традиции и движения должны быть включены в круг рассмотрения? Ясно, что при составлении книги о религиях современности в этот том не надо включать такие религии, которые более не имеют распространения, например, манихейство или религии древних египтян, греков и римлян. Следовательно, перечень религиозных традиций, имеющих за собой по крайней мере столетнюю давность и сохраняющихся до наших дней, включает следующие наименования: иудаизм, христианство, ислам, бахай, индуизм, сикхизм, зороастризм, буддизм, китайские религии и синтоизм. Порядок, в котором они перечислены, соответствует, в основном, времени их возникновения, а также учитывает их географическое распространение или происхождение в смысле принадлежности к определенному культурному ареалу. Если таким образом иудаизм, христианство, ислам и бахай так же органично входят в эту историкогеографическую концепцию классификации религий, как буддизм, китайские религии и синтоизм, то уже отчленение сикхизма от ислама, несмотря на его явную привязанность к индуизму, не является столь само собой разумеющимся и оставляет возможность выбора. Несколько изолированным при таком подходе остается зороастризм, хотя он, если иметь в
Историко-географический принцип выделения религий, как и перечисление их по алфавиту имеет, между прочим, один побочный эффект, который идеально соответствует той историко-религиозной системе, в какой мы пытаемся рассмотреть данные традиции, а именно становится очевидно, что христианство ни в каком смысле не стоит на первом месте, а должно быть рассмотрено в общем ряду с другими религиями человечества. Впрочем, это относится и к любой другой религиозной традиции. Что касается стиля очерков, то для всех религий нами выбрано описание с определенной дистанции — взгляд «со стороны» [11] .
11
11. Проблематика разграничения религеведения и теологии освещена в книге: Sigurd Hjelde. Die Religionswissenschaft und das Christentum. Eine historische Untersuchung "uber das Verh"altnis von Religionswissenschaft und Theologie. Leiden-New York-K"oln 1994.
Само собой разумеется, что в очерки, посвященные религиозным традициям (иудаизму, христианству, исламу, бахай, индуизму, сикхизму, зороастризму, буддизму, китайским религиям и синтоизму) — традициям, которые по числу сторонников и последователей, по длительности их существования и ширине распространения на планете в большинстве своем относятся к величайшим среди современного человечества, а потому и называются мировыми религиями, — вошли далеко не все ныне существующие религиозные традиции и движения. Поэтому необходимо было ввести еще две рубрики, в которых рассматриваются весьма различные по происхождению, представлениям и распространению группы, а именно этнические религии и новые религии. Оба эти названия несовершенны, уязвимы, недостаточно точны и легко могут быть подвергнуты критике. Они взяты как условные обозначения за неимением лучшей альтернативы. К тому же к этим двум разделам не вполне приложим тот образец аналитического очерка, который положен в основу прежних разделов и предполагает хронологическое членение материала, исторический очерк, описание современных форм проявления (включая организационную структуру, построение вероучения, проблемы, вызванные процессом модернизации), а также выводы и краткую оценку возможного развития в будущем. Приходилось давать лишь общее тематическое описание там, где типологическое построение, индивидуальное рассмотрение и детальное изображение каждой группы оказывались бессмысленными и невозможными. В соответствии с этим оба последние раздела отличаются по содержанию от остальных, касаются иных регионов мира и временных этапов. Поэтому они расположены в конце и завершают обзор религий современности. Таким образом они дополняют общую картину многообразия проявления форм религиозности и как бы приглашают к дальнейшему углубленному изучению этой неисчерпаемо богатой области.
3. В самых кратких чертах надо сказать и о методе, позволяющем выделить крупным планом, основные исследуемые явления. Ответ на этот вопрос может показаться столь же простым, сколь и ошеломляющим: здесь решающее значение имеет оценка, позиция, точка зрения тех, кто пишет тот или иной раздел. И это вполне допустимо, поскольку данные в этих очерках оценки, поднятые проблемы и намеченные принципы решения вопросов остаются открытыми для критики, которая может решить, содержат ли они адекватные описания ситуации, что помогает анализу, или нет.
Как всегда, общее проявляется в частном, и дело здесь в том, что мир религий в высшей степени многогранен, богат различными оттенками и даже внутри одной религиозной традиции есть еще свое внутреннее многообразие, поскольку возникают различные её интерпретации и направления. Последствия этого многообразия ощутимы в повседневной политической жизни. Они затрагивают совместную жизнь людей и касаются сферы общей мировой этики.
МИРОВАЯ ЭТИКА И ЭТИКА РЕЛИГИЙ
Поскольку религии оказывают влияние на мысли, чувства и действия исповедующего их человека, их вызов, содержащееся в них «послание» составляет важный элемент основных этических норм человеческого общежития. Это религиозное «послание» находится в определенной взаимосвязи с тем, как люди формируют свое политическое, экономическое и социальное бытие. Оно важно также в системе взаимоотношений данного общества с внешним миром, с природой, с окружающей средой, с другими общинами и группами. Всё более становится очевидным, что жизнь отдельного человека и отдельной общины находится в зависимости от действий других людей и других общин, и эта зависимость простирается вплоть до условий самого существования. Отсюда следует необходимость мировой этики, которая только в том случае имеет шанс, если все придерживаются её принципов. Следовательно, позитивное сотрудничество людей, последователей всех религий, безусловно необходимо, но перед лицом многообразия религиозных позиций это представляется безнадежно рискованным предприятием.
Ганс Кюнг попытался сформулировать некоторые общие принципы такой мировой этики и нашел в этом поддержку представителей всех религий [12] . Это не значит, что все без исключения верующие — представители этих религий — следуют призывам, которые ориентированы в основном на десять заповедей. Расхождения внутри каждой религии, в силу которых одни верующие следуют этим заповедям, а другие — нет, дает повод надеяться, что ни одна из упомянутых религий принципиально не закрыта для этих принципов и не обладает монополией на них. Базисные тексты этих религий (так называемые священные книги) часто допускают двойственные решения, позволяя и следовать заповедям, и не следовать им, ибо они во многих случаях содержат различные и даже прямо противоположные друг другу высказывания, позволяющие по-разному истолковывать их. Здесь заключается причина смены парадигм в ходе истории и неоднозначных ответов на вопросы, волнующие людей сегодня. Собранные в этом томе исследования помогают понять причины того, почему внутри одной религиозной традиции встречаются разные ответы на эти вопросы, и содержат арсенал аргументов, необходимых в конкретном диалоге с людьми — последователями данных традиций.
12
12. См. об этом: Hans Kiing. Projekt Weltethos. M"unchen-Z"urich 1990 u. Erkl"arung zum Weltethos. Die Deklaration des Parlamentes der Weltreligionen, hrsg. v. Hans K"ung u. Karl-Josef Kuschel. M"unchen-Z"urich 1993.
Ориентация в дебрях религиозных традиций и движений была бы невозможна без конструктивного сотрудничества с теми, кто является авторами отдельных разделов, в связи с чем я хотел бы выразить этим авторам свою признательность. Особое слово благодарности заслуживает издательство «Бек», господин доктор Гюнтер Шивы, который был одним из вдохновителей создания этой книги и вплоть до своего выхода на пенсию с большим энтузиазмом заботился о ней, а также госпожа Ингрид Кинцель-Амузер, которая приняла эту заботу из рук господина Шивы, и господин доктор Герберт Вутц, который взял на себя труд сквозного редактирования и объединения разделов, подготовки рукописи к печати и составления именного и тематического указателя. Без его большого вклада книга не выглядела бы так, как она выглядит. Итак, мне остается только высказать пожелание и надежду, что эта книга дойдет до тех, к кому она обращена, и поможет им сориентироваться в дебрях религиозных традиций и движений.
Петер Антес
Ганновер, 16 февраля 1996 года
Михаэль Броке
Иудаизм
I. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ
«Иудаизм» как термин не ведет свое начало из еврейской Библии. Греческое слово «иудаизмус» (во второй книге Маккавеев) появляется в контексте с понятием «эллинизмус» и означает скорее восприятие религии и культуры евреев сторонним наблюдателем; при таком восприятии, возникающем в момент перевода этого понятия на эллинистический способ мышления, можно сказать, тематически лишь обозначается то, что определяет сложившееся задолго до этого обозначения самосознание иудаистов. Более близко этому иудейскому самосознанию немецкое понятие «Judentum» («еврейство», «иудейское сообщество»), поскольку оно распространяется одновременно на религию и на народ. В соответствии с традицией оба эти аспекта («религия» и «народ») являются составными частями общей, охватывающей то и другое идентичности. Разделение этого понятия на религиозную «конфессию», с одной стороны, и независимую от религиозности «национальность», с другой стороны, что особенно характерно для нового и новейшего времени, является следствием определенной конфронтации с понятийным миром окружающей, не-еврейской среды.
Если греческое понятие «иудаизмус» ведет определение религии от обозначения народа — иудейской нации, то собственно иудаистская традиция представляет эту связь в обратной зависимости: синайское откровение [13] , вызвавшее некое коллективное религиозное потрясение, по крайней мере определившее основы религиозности еврейского народа, стало источником и первопричиной этнического самоопределения — того, что позволяет евреям считать себя народом, избранным Богом. Этот божественный выбор определяется встречным обязательством народа следовать заветам Торы, что является своего рода языковой «калькой» по отношению к понятию «благословенный, одобренный Богом образ жизни». Данное понятие («Тора») по сути является универсальным, ибо Бог выступает не только как союзник, покровитель Израиля [14] , но и как творец всего сущего, которому принадлежит вся Земля. Согласно одной из легенд, включенных в Талмуд, Бог обратил свой завет — Тору ко многим народам, но только израильтяне приняли её, не ставя никаких условий и даже еще не зная её содержания. Здесь, по крайней мере теоретически, выступает этнически частный аспект универсальности религиозного «послания». Этому соответствует конверсия религиозности и этничности в понятии «еврейство», насколько это в принципе допустимо. С другой стороны, послушание Израиля Торе, согласно традиционным представлениям, является образцом для других народов, которые также могут в мессианской перспективе аналогично решить свою судьбу; в этой парадигме исполнение израильтянами заветов Торы, послушание Израиля Торе имеет универсальную функцию.
13
Согласно иудаистскому вероучению, Бог на горе Синай даровал еврейскому народу через Моисея Тору («Закон»), или «Пятикнижие», которое складывается из первых пяти книг Библии — Ветхого Завета («Бытие», «Исход», «Левит», «Числа», «Второзаконие»), происхождение которых восходит к 9–7 вв. до н. э. (Прим, перев. — С.Ч.).
14
Наименование «Израиль» в данном контексте относится не к современному государству, а к «народу Израиль», древнему союзу племен (12-ти «колен израильских», родоначальниками которых считаются 12 сынов Иакова), которые, приняв наименование «Израиль», отделили себя, как народ и как религиозная община, от местного населения — ханаанеев — и от филистимлян, заселявших юго-восточное побережье Средиземного моря и считавшихся «западными завоевателями». (Прим, перев. — С.Ч.).