Реликт

Вечер безусловно удался, по крайней мере, так поначалу казалось.

Мы с Энни основательно натанцевались, продегустировали пару изысканных закусок в хорошем ресторане, потом снова пошли на дискотеку и там повстречали типка, который просто не знал в лицо того, кого стоило бы знать, просто чтоб стороной обходить.

Эта встреча позволила мне продемонстрировать мой коронный удар с разворота — каждый раз, когда я его исполняю, Чак Норрис плачет от зависти — и отправил незадачливого забияку в красивый полет.

В общем, все было замечательно. Потом брат Энни Майкл подвез нас

на машине — печаль-беда, у нас с Энни прав ведь нету — к автокинотеатру, а сам «ушел за попкорном».

Майкл вообще-то молодец, помогает сестре с налаживанием личной жизни. Поначалу он, как и его с Энни родители, считал, что «такие всегда плохо заканчивают, а этот русский так тем более». Но после того как я установил в школе свои порядки и замочил в клозете пару наиболее агрессивных старшеклассников — замочил буквально, а не переносно, всего лишь сунув негодяев головой в унитаз и подержав до полного понимания, кто тут главный — поменял свое мнение и теперь всячески помогает сестре утвердиться в роли моей девушки. Ну, для того и нужны старшие братья.

Его минивэн с тонированными стеклами, так что вечером в темноте на стоянке перед автокинотеатром рассмотреть, что происходит в салоне, нельзя, а довольно громкие звуки кино хорошо глушат вздохи и охи Энни, да и относительно тяжелый минивэн не очень сильно раскачивается от моих энергичных, напористых движений.

Мы закончили наши утехи аккурат с концом фильма, после чего Энн, натянув шортики, позвонила Майклу и тот таки принес попкорн и подвез меня домой. Вернувшись, он расскажет родителям, что Энни встречалась с Джошем Стивенсом — нашим с Энни одноклассником — под его, Майкла, присмотром. Джош рыхлый и не очень умный, но довольно приятный парень из хорошей семьи, ходит в церковь, все такое, так что родителям Энни нравится больше, чем безбашенный я. Джош, конечно же, не мог бы и мечтать о такой девушке, как Энни, но мы с ним договорились и он периодически ухаживает за Энни для вида, приходит к ней на день рождения и все такое. Его собственная с этого выгода — это я, способный сломать лицо кому угодно, а еще он смотрит на своих приятелей несколько горделиво, поскольку якобы встречается с первой красавицей школы, а те ему завидуют. Конечно, завидовать есть чему: у Энни не совсем модельное лицо, но стройная фигура спортсменки сочетается с умопомрачительной грудью идеальной формы. И я даже потихоньку мечтаю о дне, когда мы с Энни будем заниматься любовью в нормальной кровати: в минивэне, увы, потолок мешает позе наездницы, так что пока я могу только представлять, как потрясающе грудь Энни будет колыхаться вверх-вниз в такт ее подпрыгиваниям.

Конечно, Энни тоже немного напрягает встречаться со мной тайно, но настоял я: ей незачем ссориться с родителями из-за меня, а вопрос удобного места для секса я скоро решу. У Джоша через неделю день рождения, на него придет Энни и я. А далее Джош украдкой спрячет нас в своей комнате, и вот там мы развернемся на всю катушку, да так, что ух-х-х!

Я помахал Энни рукой, проследил, как машина скрывается за поворотом, и пошел домой. Пересек квартал, перемахнул через забор и вышел дому на другой стороне. Свет горит — типа, все дома.

Открываю дверь ключом, захожу, снимаю кроссовки…

Что-то не так.

И как только я это подумал, с двух сторон выскочили четыре типа во всем темном, в черных очках, и…

— Эй, какого хрена вы тут?..

…Все четверо выхватили из-за полы пиджака массивные распятия и едва ли не ткнули ими мне в лицо.

Первому я просто звезданул в табло, да так, что он приземлился на диван в холле и перевернул его. Остальные трое молча припечатали меня крестами по голове и спине.

— Да отлепитесь вы от меня нахрен!

Я врезал еще одному в челюсть — аж хрустнула. Второму под дых — его полет остановила только стена — а потом краем глаза заметил еще двоих.

Даже не зная, что будет выстрел, а скорее почувствовав, я уклонился от летящих электродов, но вот второй в меня попал. Тело пронзила боль. Я выдрал провода с «мясом» свитера, но тут в меня в упор выстрелил последний «крестоносец». Пока я корчился, пытаясь дотянуться до проводов, промазавший успел выхватить второй эйртэйзер.

Содрогаясь от боли, я рухнул на пол, а затем мне в голову прилетел удар.

Открываю глаза, поднимаю голову — сижу на стуле. Стул знакомый какой-то… Руки прикованы наручниками за спиной, а сам я — в собственном же подвале.

— Быстро же ты очухался, — прокашлял негромкий старческий голос. — Кстати, Тони, запиши, что кресты не сработали даже при касании, а эффект электрошока прошел быстро.

Оглядываюсь — в рот мне ноги. Вокруг меня стоят двое мордоворотов, сбоку третий, поизящнее — и все трое словно из фильма про мафию вылезли. А напротив меня в кресле-каталке сидит старик с пистолетом с глушителем, перстнями на пальцах — ни дать ни взять дон или «крестный отец» — и с прозрачной трубкой-воздуховодом, воткнутым в ноздрю. Второй конец присоединен к кислородному баллону на спинке кресла.

— Эй, что за херня?! Вы кто вообще такие? Между прочим, вторжение в частную собственность с нападением и причинением вреда здоровью — это вы трое выйдете из тюрьмы на таких же креслах-каталках, а ты старый пердун, даже до конца суда не доживешь! Вы охренели? Немедленно снимите с меня наручники, уроды, и свалите вон!

Моя тирада особого эффекта не возымела. Старый «дон» и вовсе даже не поморщился.

— Я — дон Луиджи, — представился старик, — а это мой внук Тони и мои люди… Ну это так, чтобы соблюсти этикет, и по правде — я очень рад личному знакомству… Владислав.

— Блджад, зато я не рад! Знаете, что будет, когда вернется мой отец? Между прочим, он бывший «котик», он всегда вооружен и если застанет вас тут… Вы в курсах, что он вас просто порвет, уроды?! Чего вы до меня домахались?!

— Тони, доставай лампу.

В руках стройного появилась лампа, но, вопреки ожиданию, не паяльная.

— Это ультрафиолетовая лампа, — сказал старик зловеще, глядя мне в глаза.

— Ты что, санитарную обработку тут провести решил, старый пердун?.. Постойте… — тут мое лицо начало вытягиваться. — Вначале кресты, потом ультрафиолет… Э, алё, вы тут в охотников на вампиров поиграться решили, упоранты хреновы?! Вы трое, вы в своем уме?! У старого хрыча Альцгаймер, с него спросу ноль, но вы для этого недостаточно стары!

Троица хранит зловещее молчание: дисциплинированные псы.

Старик прокашлялся.

— Владислав, понимаешь, у меня мало времени на все эти игры. Давай поговорим, как взрослые деловые люди. Ты уже знаешь, что я знаю, кто ты такой, потому давай начистоту. Ты вампир, не правда ли?

— Ты болен, кретин! Все это сказки для тупой деревенщины и сопливых девчонок!

— Ты вампир или нет?

— Маразм крепчает, да?

— Не заставляй Тони посветить на тебя лампой.

— Ну посвети, идиот! Ты вообще в курсах, что я каждый, сука, день хожу в школу? С утра и до обеда!