Реликтовая популяция. Книга 1
Шрифт:
– Вот Сирс, а вот Норс. Смотри, Норс ярче и он – зеленоватый как будто. Если от Сирса пойти к Норсу, то твой путь будет направлен точно на север. Это к Ритоле…
– Где начинается пустыня Снов?
– Да… Пустыня. – И бабка грустнела и почему-то вздыхала. Однако реплика мальчика ненадолго отвлекала её от дальнейшего рассказа. – Если пойти от Норса к Сирсу…
– То придём на юг! – обычно догадывался Камрат. – Правда?
– Правда, мой мальчик. На юге расположен Угарунт.
– Угарунт и Болото Первое? – вновь перебивал ее Камрат.
Он всё это уже слышал неоднократно и запомнил. Названия ему ни о чём не говорили, так как он ещё не был ни в пустыне Снов, ни в городах Ритола и Угарунт, но ему так приятно было произносить их древние названия. Они будили в нём странные грёзы, и он представлял себе – бесконечные пески пустыни Снов струятся под его ногами, или мысленному его взору представлялись сферические крыши домов в Ритоле… В груди у него всё замирало, хотелось быстрее вырасти и броситься неизвестно куда и в какую сторону – то ли к Сирсу, то ли к Норсу, чтобы всё это увидеть воочию.
И на новое высказывание мальчика Калея отвечала:
– Так оно и есть, – тональность голоса её изменялась, и Камрату казалось, что она чему-то улыбается, глядя в темноту ночи. Может быть, довольная его догадливостью и памятью, или своим каким-то воспоминаниям…
Сегодня его путь лежал в Примето, самый большой город Сампатании, находящийся где-то далеко, почти в самом центре бандеки. А это означало: надо стать лицом к Норсу и вытянуть левую руку в сторону. Она покажет направление, куда надо ему идти, чтобы достичь нужного города.
Камрат прикинул свой маршрут, начало которого было подсказано Калеей. После лаза у Восточных ворот или шлюза, в самом конце Славного перехода, ему, чтобы выбраться на дорогу в нужном направлении, придётся обойти город вдоль защитной стены – койны – и выйти почти на противоположную его сторону, и только потом, напротив Западного шлюза или ворот, начнётся его путь в Примето. Он не задумывался над странным решением бабки послать его по такой длинной дуге вдоль стены. Ведь у Западных ворот тоже есть лазы. Но раз она распорядилась именно так, а у неё ничего не делалось напрасно, значит, так и надо было поступить.
Считалось, что дорога на Запад к Примето и дальше, до самого Побережья, где на берегу Крапатского залива обосновался столичный город бандеки Габун, самая безопасная. Находились и такие, что утверждали противоположное, но их предостережения терялись, и брало верх общее мнение. Тем более что гостей с Запада всегда было больше, чем со всех других сторон света от Керпоса, а караваны вьючных торнов успешно достигали конечных пунктов назначения. Да и посылая Камрата в Примето, расположенного в пятистах пятидесяти свиджах, бабка даже не обмолвилась о каких-либо опасностях, подстерегающих путников на дороге к нему, и не обеспечила его в дорогу хоть каким-нибудь оружием. Поэтому Камрата не занимали пока что вопросы, связанные с непосредственным достижением цели путешествия и предстоящими трудностями на пути. Главное сейчас для него – незаметно выйти из города через потайной лаз, а там…
Там всё виделось смутным, в меру страшноватым, но и желанным – он, по сути дела, впервые покидал город, притом в одиночестве.
Зато выход из города мог превратиться в проблему. Тескомовцы подались к воротам, а потайные лазы ни для кого не секрет, тем более для стражников ворот.
Глава 4
Пройдя Славным Переходом, слепому от редких фонарей, Камрат приблизился к Восточным воротам, ярко освещенным вечными прожекторами. У ворот шла яростная перебранка. В основном бранились стражники. Перед ними стояли двое тескомовцев, возможно, из тех, кто приходил убивать бабку.
– Мы не собираемся выходить, – пытался объяснить один из них. – Нам надо получить сведения.
– Нет! Отойдите от ворот! Ночь наступает. От ворот!
– Но у нас разрешение коруга, и нам бы хотелось узнать… – тщетно выкрикивал тескомовец.
– Прочь от ворот! Вы что, не слышали? Одур уже прокричал. Утром всё узнаете.
– Нам нужно только выяснить… Перед закрытием шлюза мимо вас не проходили ли старая женщина с мальчиком лет пятнадцати? Нам бы…
– Идите, люди, идите! – Стражники ворот стали сбиваться в плотную кучку. – Ворота на запоре! Одур прокричал! От ворот!
– Но хотя бы…
– Еще слово и мы поднимем тревогу. Идите отсюда!
Тескомовцы потоптались, помянули обитателей Края, досталось и стражникам, но от ворот отступили. Со стражами шлюзов не очень-то поспоришь, они хозяева ночного города. Так записано в уставе свободного города людей Керпоса. Никто не имеет права угрожать или вступать в пререкания со стражами, тем более что стражниками, хотя бы раз в несколько лет должны побывать все жители города вне зависимости от их места проживания и статуса.
Тяжелые шаги тескомовцев ещё долго раздавались в наступающей тишине ночи, пока не затихли совсем.
Только тогда Камрат рискнул оторваться от стены крайней к воротам постройки и проскользнуть в улочку, идущую по кругу вдоль стены. Здесь лепились старые строения, часть из них служила городу своеобразным резервом. В большинстве они либо пустовали, либо в них хранился всякий хлам, позабытый системами наведения чистоты и порядка. Зато горожане порой находили для себя какую-нибудь нужную вещь помимо раздаточных, обращения за ней к распределителям или ожидания её появления с очередным караваном вьючных торнов.
Днём поворот к лазу Камрат нашёл бы сразу, поскольку бывал рядом с ним. Не часто, но бывал, хотя никогда им не пользовался. Вообще-то лаз у Восточных ворот, похоже, был известен каждому жителю Керпоса, так как существовал всегда, с тех давних пор, как город был обнесен стеной-защитой от внешней округи и стали запираться на ночь ворота от нашествия всякой ночной нечисти.
Ночь стерла все ориентиры, перепутала и выкрасила в один непроницаемо чёрный цвет останки заборов и стен строений, деревья, притаившиеся острые углы и рытвины. Мутные звезды в этот день не могли пробиться к поверхности земли, а дальний свет у шлюза придавал всему странный и незнакомый вид. Поворот к лазу был где-то рядом. Камрат достаточно, по его мнению, отошёл от построек Славного Перехода, но все его попытки определить узкую тропинку, ведущую к стене, где был устроен тайный выход из города, заканчивались болезненными ударами о преграды, неизменно возникающие из ничего на его пути.