Рэмбо под Южным Крестом

Граф Конрад

Рэмбо услышал этот всхлип, когда подбежал к изгороди. И тогда он резко свистнул. Двор заполнился полицейскими. Рэмбо стоял с Гвари у изгороди и смотрел, как парни Сандерса выворачивают пьяным панамолям руки и куда-то уводят, как доктор Ламбер, стоя на коленях, щупает пульс Жанны. Потом подошел Сандерс и, улыбаясь, крепко пожал руку Рэмбо и Гвари. Рэмбо отстранил его и подошел к Жанне. Она лежала на боку, неловко подвернув под себя руку.

— Странно, — пробормотал Ламбер, — она еще жива. Рэмбо, помогите мне освободить ее от этого… хомута.

Рэмбо вынул нож, разрезал платье вдоль всей спины и осторожно развязал шнур на корсете. Жанна сразу же обмякла, будто вздохнула. Рэмбо вытащил корсет, и вместе с ним выпал бумажник. Он поднял его и передал подошедшему Сандерсу.

Корсет я оставлю себе на память об этом приключении, — усмехнулся Рэмбо.

— Странная память об Африке, — пожал плечами Ламбер и, подержав руку Жанны, поднялся. — Все, господа. Теперь можно уносить.

Полицейские подняли тело и унесли.

— Сандерс, — сказал Рэмбо, кивнув головой на дом, — пусть поищут там, — двоих не хватает.

Он подошел к крокодильей шкуре, поднял ее за пасть и отрезал ножом голову.

— Это тоже на память, — сказал он. — Я обещал одному человеку выбить у крокодилов зубы и привезти ему.

— Вот это я понимаю — память! — одобрил Ламбер. — А то — дамский корсет! Фу!

— Кому что, — не смутился Рэмбо и, засунув корсет в крокодилью пасть, пошел к дороге.

Глава 17

Оставалось часа три до рассвета, когда Рэмбо и Гвари вошли в гостиницу синдиката.

— Джон, — сказал Гвари, — иди сам освобождай Пери. А я устал до чертиков. Искупаюсь и завалюсь спать. Когда вернешься, не буди меня. Иди, освободитель. Оставь крокодила, чего ты с ним таскаешься?

— Я хочу показать его Пери, — сказал Рэмбо и пошел на второй этаж.

У двери двенадцатого номера он остановился и трижды стукнул кулаком. Замок щелкнул, и он увидел перед собой совсем другого Пери — гладко выбритого, помолодевшего, в шелковом голубом халате.

— Боже, что это? — отшатнулся он, увидев перед собой раскрытую зубастую пасть крокодила.

— Это подарок вашему брату, — сказал Рэмбо. — Я обещал ему. Он прошел к столу к положил голову рядом со стопкой бумаг. Можно она тут полежит, сэр?

— Пусть полежит, — пожал плечами Пери и спросил: — Как я понял, можно уже не запираться?

— Вы правильно поняли, сэр. Мы с Гвари сделали свое дело и можем возвращаться по местам.

— И вы арестовали Шаве?

— Увы, сэр, — Рэмбо развел руками. — Шаве погиб в шахте, а обвалилась.

— Это ужасно, Пери помолчал, наливая в кофейник воду, и вздохнул. Значит, тайна наших алмазов похоронена вместе с ним?

— Сэр, — спросил Рэмбо, — управляющий так и не знает, что вы здесь?

— Конечно, ведь вы отключили у меня даже телефон, и я его так и не включал.

— Не могли бы вы пригласить его сейчас сюда? — спросил Рэмбо и вставил вилку в розетку.

— Если это нужно, пожалуйста, — Пери снял трубку и набрал номер.

Долго не отвечали, потом послышался сонный голос управляющего:

— Слушаю вас.

— Доброе утро, сэр, — сказал Пери. Не могли бы вы зайти ко мне?

Наступила пауза, наконец управляющий осторожно спросил:

— Простите, к кому это — к вам?

— Вы что, сэр, забыли уже меня? — улыбнулся Пери. — Это я — Пери.

— Пери? Господин Пери, где вы?

Можно было подумать, что управляющий бросится сейчас спасать своего начальника от банды людей-крокодилов.

— У себя в номере, — продолжал довольно улыбаться Пери. — Где же мне еще быть?

Не успел вскипеть кофе, как управляющий без стука ворвался в номер.

— Простите, сэр, — сказал он, растерянно глядя на Пери, — я думал, надо мной пошутили. Вы живы, сэр? Слава Богу!

Они обнялись, и управляющий окончательно убедился, что это действительно живой сэр Джеймс Пери.

— Рэмбо, — сказал Пери, — может быть, вы все-таки уберете эту гадость со стола? Я хочу вас угостить кофе.

— Это не гадость, сэр, — улыбнулся Рэмбо. — Очень даже не гадость. Я не знаю, правильно ли я поступил, но мне казалось… Впрочем, это уже ваше дело.

Он вытащил из пасти крокодила корсет и развернул его на столе, сбросив голову на пол.

— Если бы это увидел Сандерс, — продолжал Рэмбо, нежно поглаживая ладонью корсет, — или сержант Гвари из министерства внутренних дел, они бы настояли, чтобы представить это суду. А суд, не сомневаюсь, обратил бы это в пользу государства. И вы ничем не могли бы доказать, что это ваша собственность.

Пери и управляющий непонимающе переглянулись. Рэмбо, — сказал Пери, — если это все, что осталось от мадам Жанны Шаве, а больше, думаю, вы не у одной африканской дамы не найдете подобной принадлежности, то как мы можем претендовать на это, как на свою собственность? Или я не понял вашей шутки?

Рэмбо достал нож и провел им ровно по китовому усу — на черном шелке блеснуло четыре алмаза. Пери и управляющий чуть не столкнулись лбами над столом. А Рэмбо продолжал резать корсет, будто линовал лист бумаги. Наконец он сделал последний разрез и ссыпал с корсета все алмазы на стол.

— Вы и после этого не будете претендовать на эту собственность? — спросил Рэмбо.

— Господи, — перебирая дрожащими пальцами камни, выдохнул управляющий, — это же наши камни! Я их почти все знаю «в лицо» Вот за эти, Рэмбо, пять штук, мы выкупили вас.

— У меня нет слов, — усмехнулся Рэмбо. — Благодаря своего Бирса.

— Он у нас уже не работает, небрежно бросил управляющий, продолжая перебирать алмазы. А вот эти два, сэр, мы отдали нгандо-покровителю, чтобы продлить ваши дни. Одного не хватает, — последнего. Жаль…