Реми
Шрифт:
— Мне нравится все, что ты со мной делаешь.
Я опускаю голову и кусаю ее возле плеча, сладкие гладкие изгибы ее ягодиц в моих руках, когда она опускается все ниже и ниже. Она пытается опуститься на последний дюйм, и я останавливаю и поднимаю ее так, чтобы облизать ее сосок.
Я вылизываю его долго и детально, затем дую на сморщенный кончик. Ее глаза открываются от удивления, она вздрагивает и начинает двигаться напротив меня.
— Ремингтон, — умоляет она, опуская бедра к моей эрекции.
Я переворачиваю ее на спину.
— Что ты хочешь?
Щеки
— Я хочу своего мужа, — говорит она, скользя пальцами по моей груди. — Прямо сейчас. Всего его.
Хватаю ее ноги и развожу их и наклоняюсь, влажное место между ее ног сводит меня с ума. Но сначала я провожу губами по ее бедру, чтобы поцеловать шрам на ее колене, затем двигаюсь ртом обратно вверх.
— Ты хочешь его член, но как насчет его языка. — Мой рот парит над ее киской, и я облизываю влажное место.
Она выдыхает мое имя и сжимает мой затылок.
— Да, — выдыхает она, постанывая.
— Где ты его хочешь, — бормочу я, скользя пальцем в ее трусики, а затем и в влагалище, двигая ее клитор кончиком языка, и между нами только эта тонкая влажная ткань. Ее складки гладкие и набухшие. Я ввожу один палец, затем два, работая языком на ее клиторе. Она кончает, и мои пальцы становятся влажными, я вытаскиваю их и даю ей облизать.
С голодным звуком, она толкает меня на спину. Я охотно падаю и притягиваю ее на себя. Оседлав меня, она стонет от контакта нашей кожи. Она трется влагалищем по моему члену через нижнее белье и ласкает пальцами мою грудь. Я стону и сажусь, чтобы сжать ее грудь в руке, первобытное желание завоевать ее, перевернуть и трахать берет надо мной верх. Я переворачиваю ее, затем протягиваю руку между нами, чтобы поиграть с ее киской, когда я облизываю один сосок. Ее вкус так хорош, как и запах, и я прижимаюсь головой к ее шее, и делаю вдох, когда ее бедра широко разведены подо мной. И я приоткрываю ее белье так, что могу дразнить ее складки головкой своего члена.
Она снова стонет и покачивает бедрами.
— О да, — ее ноги раздвигаются шире подо мной, манят меня. Она наклоняет бедра и вжимает ногти в кожу моей спины. — Реми, — говорит она мне на ухо, благоговейно, будто я ее бог и это, мы, здесь, является нашей церковью.
— Мы занимаемся любовью всю ночь, — говорю я ей, смотря в ее лицо и потирая головкой своего члена ее мягкую кожу.
— Всю ночь, — соглашается она.
Хватая кружево между ее ног, я разрываю ее трусики.
— Я направляюсь внутрь тебя.
— Да.
Я поднимаю вверх ее руки и вхожу внутрь.
— Внутрь своей жены.
— Да, — выдыхает она в мое ухо, вздрагивая, когда я наполняю ее.
Направляя ее за бедра вниз, я стону и начинаю двигаться в ней, наши тела горячие, скользкие от пота. Она стонет, я стону и пульсирую внутри нее, наши тела двигаются вместе, быстро, желая большего, шлепаясь, когда она опускает бедра, а я толкаюсь, желая быть настолько близко, как могу.
Облизываю ее ухо, шею, затем ее соски, по одному за раз, мои руки поднимаются ее по бокам, ее пальцы притягивают меня ближе, ее губы в моем ухе, когда мы теряем контроль.
«Я люблю тебя», выдыхает она.
«Нет, черт, нет, я люблю тебя.»
Она мечется и вздрагивает подо мной, кончая быстро и сильно, и когда ее киска сжимает мой член, я начинаю эякулировать внутри нее, сжимая руками ее дрожащее тело и позволяя ей взять меня с собой. Я мягко стону в ее шею, кусая изгиб ее шеи, когда я кончаю внутри нее в третий раз, и она стонет от удовольствия, пока мы оба не насыщены и тяжело дышим, мой язык потирает место, которое я только что укусил.
Я передвигаюсь, чтобы убрать с нее свой вес, когда она шепчет:
— Не выходи. Пожалуйста. Ты мне нужен во мне.
Я поворачиваюсь на спину и тяну ее с собой, она вздыхает и прижимается ко мне, переводя дыхание, когда я скольжу рукой по ее телу и к ее попе. Наклоняю ее голову назад носом, бормоча:
— Я все еще хочу тебя, — и когда она поднимает взгляд, я целую ее, двигая руками ее попу, раскачивая ее на члене.
Издав гортанный звук, она хватает меня за волосы и жадно запускает свой язык к моему, начиная качаться на мне.
— Правильно, детка, — напеваю я, хватая ее за бедра и двигая ее к себе, посасывая ее язык, покусывая ее нижнюю губу. — Правильно, возьми меня, оседлай меня, покажи мне, как сильно ты во мне нуждаешься.
Она садится и раскачивается на мне сильнее, и я поднимаюсь, чтобы полакомится ее грудью и сжать ее ягодицы, когда она азартно двигается на мне.
— Реми, — выдыхает она, и я знаю, что она уже близко. Она горячая, влажная и чертовски тесная на мне, и я издаю стон, когда мое тело напрягается и удовольствие накапливается у основания моего позвоночника.
Я проникаю языком в ее рот с сильным стоном, и мы целуемся и ласкаем друг друга, пока не кончаем. Когда она расслабляется, то все еще держит меня внутри, прижимаясь лицом к моей шее, а я прижимаюсь носом к ее волосам и вдыхаю ее аромат. Мы некоторое время не разговариваем, но в этом и нет необходимости. Я знаю ее, а она знает меня. Я внутри нее, а она держит меня. Наши тела говорят это громко и ясно.
Некоторое время мы молча лежим в кровати. Брук попеременно целует мою шею и дразнит кончиком пальца вокруг моего соска, в то время, как я вдыхаю запах ее волос и шеи, и молча ласкаю свою маленькую петарду.
НАСТОЯЩЕЕ
СИЭТЛ
БРУК
На следующее утро я просыпаюсь прижатой к его твердому телу и его запах так соответствует ему и только он заставляет меня так чувствовать себя, и я осознаю, что до сих пор не показала ему его свадебный подарок. Живот скручивает от нервов и волнения. Бабочки порхают внутри.
Рядом с ним у меня всегда внутри бабочки.
Я чувствую себя девственницей каждый раз, когда он прикасается ко мне, целует меня и занимается со мной любовью.