Ремонт в замке Дракулы
Шрифт:
— Что значит «через полчаса»? — закричала она, вскакивая со стула, — и где моё платье?
Она заглянула в ванную. На месте брошенного вчера черного ритуального платья лежал ворох блестящей красной ткани.
— Это что ещё такое? — девушка подошла ближе, задевая ногами приятный хрусткий шелк.
Пышная юбка, укрытая десятком слоёв сочного алого атласа раскрывалась лепестками, собранными у основания в плотный корсет.
— Кто там? — раздалось у Бажены за спиной.
В дверь стучали, Ангелина Карловна пошла открывать.
Примар
«Станка-то молодец, успела!» — отметила повелительница.
— Я сейчас! — она помахала мальчишкам, смущенно вставшим в уголке.
Ангелина Карловна, готовая рвануть в бой, будто забыла о задуманном, включила бабулю и начала сюсюкаться со свежей партией хорошеньких деточек.
Времени на размышления и поиски нового платья не оставалось.
Бажена захлопнула дверь, скинула надоевший плед и втиснулась в атласное море.
— Ох, — удивительно, но корсет застегнулся легко.
Молния послушно закрылась. Будь сзади шнуровка, пришлось бы звать на помощь Заяжскую соседку!
— Неплохо! — оценила она внешний вид.
В зеркало над умывальником было видно только верхнюю часть. Впрочем, нижняя разнообразием не отличалась, была прикрыта струящимися волнами атласа, видимыми Бажене сверху и оцененными на пять из пяти.
Сверху? Сверху раскрасневшееся от волнения лицо с широко распахнутыми карими глазами. Длинные ресницы и чернющие брови. Губы красные. В тон платья без помады — искусала за ночь кошмаров!
Своевольные волосы плотно заплетены и уложены на голову. Только сбоку нервно дергался маленький хвостик.
Бажена аккуратно заправила его внутрь прически.
Одернула чуть перекошенный лиф и... по платью пробежала волна. Как бывает на берегу моря, в самый штиль. Проедет катер и на простыне водной глади образуется длинный валик. он катится и катится, пока не расплещется о берег.
Бажена, затаив дыхание, проследила за волной, пока та не вздыбила край подола. Пропала.
— Платье-то работает, — прошептала она.
— Идем? — Ангелина Карловна отлипла от заласканных её вниманием детишек и беспардонно сунулась в ванную. — Королэвна! — причмокнула она от удовольствия, осматривая Бажену.
— Да ну вас! — шикнула королэвна. — Бежим, а то опоздаем.
Она сунула ноги в удобные туфельки.
«Все равно под платьем не видно».
Выгнала всех из комнаты и побежала вниз по уже опустевшей лестнице.
— А, что б вас! — остановилась она на полпути. — Чуть не забыла!
После чего подобрала юбку повыше и поскакала по ступеням обратно.
Маленькое зеркало не глядя сунула в корсет. Оно привычно захолодило живот, но быстро нагрелось и перестало ощущаться на теле.
— Не тащить же в руках? — второе зеркало, побольше, девушка завернула в валяющийся на полу плед. — Куда ж без тебя! — прихватила кувалду и бросилась догонять свою свиту.
Обдав
Центр Миорицы был возмутительно пуст, безлюден и тих.
Только водитель фуры, похоже, планировал провести здесь весь день. Он вылез из кабины и, по-хозяйски прислонившись к огромному колесу, курил.
С ним-то, задвинув за спину притихших мальчишек, и вела переговоры Ангелина Карловна.
— А вот колокольчики у вас в кабине висят, — начала она тоном человека, который к этому незавидному товару как минимум, приценивается, — это зачем?
— Да с прошлого году висят, — пожал плечами мужчина, — с самого Халявина.
— А-а-а-а, — поняла пенсионерка. Ну, или мастерски сделала вид, что поняла, — а чеснок вот на зеркале зачем?
— От вампёров, знамо, — коротко ответил водитель.
Разговор не клеился, она решила сменить тему.
— Что везешь, сынок?
— Одуванчики.
— Это ж сколько? — удивилась Ангелина Карловна, оглядывая грузовик.
— Восемь тонн, — вздохнул водитель, — токмо вот не знаю, куда ехать.
— Я знаю! — крикнула Бажена, — Я знаю! Поедемте, нас там ждут. И вас тоже!
Она быстро объяснила ему, что она и есть тот загадочный заказчик бодро вянущих в его кузове одуванчиков, впихнула сопротивляющуюся Ангелину Карловну в кабину. За ней — Михая с Николкой.
— Держи, — сунула она мальчику в руки плед с завернутым в него зеркалом, — только не потеряй, это очень важное... эээ... — она прикинула размер и форму свёртка, — очень важный и дорогой моему сердцу поднос!
После чего взлетела наверх сама, подвинула недовольно фыркающую пенсионерку, подобрала подол, чтобы не прижать дверью и перенятым у сидящей рядом председательницы командирским тоном спросила:
— Шеф, чего стоим? Кого ждем?
Шеф смачно сплюнул под ноги, что-то недовольно буркнул, но возмущаться при женщинах и детях не стал. Залез в кабину, завелся.
— Поехали?
В ответ ему раздалось дружное «Поехали!».
Пару раз свернув не туда, меланхоличный водитель выехал на нужную дорогу.
Недовольная его обществом Ангелина Карловна бормотала что-то об отвратительных привычках людей вешать в машине всякую гадость. На поворотах, когда колокольчики на зеркале звенели бойче, и вовсе противно шипела.