Рена и таинственный чародей
Шрифт:
Теперь он знал, чей это голос, донесшийся до него сквозь годы, ожививший память. Он слышал его десять лет назад: голос отца, говорившего с Коннором еще тогда, когда он был малышом-несмышленышем. «Овладей своей мыслью. Перебрось ее мостом через пространство», — говорил ему отец, — «сила в твоих руках».
Коннор закрыл глаза. И увидел! Он увидел мерцающий свет, объявший полнеба…
Мысленно он понесся по этому небесному пространству, собирая, вбирая в себя весь свет грядущего дня, пока не почувствовал, что ладони начали гореть.
«Собери, сожми
Он задержал дыхание и обратил свой взгляд в туман, воображая сияющее над облаками солнце… Потом до боли сжал кулаки… Поднял руки, расправил ладони и…
Гром прокатился по скалам, молнии пронзили сизый дымный туман. Через мгновение Коннор почувствовал, как острые иглы холодного дождя жалят его лицо и руки. Он упал на землю рядом с Реной, впечатавшись щекой в мелкие колкие камешки. И провалился во тьму.
— …Коннор!
Это была Рена.
— Коннор, с тобой все в порядке?
Коннор перекатился на спину. Холодный дождь бил его по лицу, струями забирался под одежду. Он поднял тяжелые, будто каменные, веки. Рена темным силуэтом склонилась над ним.
— Коннор! Миленький! Ну, пожалуйста, вставай! — тоненьким голоском молила она.
Он сжал зубы и сел. Усталость еще сковывала все тело, но он был жив!
— Со мной все в порядке, — с трудом выдавил Коннор.
— Нам надо идти, — тормошила его Рена. — Приближаются какие-то люди. На лошадях. С факелами и с мечами.
Коннор посмотрел вниз, на склон горы, куда указывала рукой Рена. Дождь утихал. Собрав все силы, Коннор поднялся и встал рядом с Реной, едва различая дорогу.
— Они проехали совсем рядом, — шептала Рена. — Но могут вернуться. Это не Синие. На них стальные кольчуги.
«Кто такие? Откуда?» — Коннор соображал с трудом, мысли путались.
— Надо поскорей добраться до Пелсира. — Он и сам не узнал своего голоса, который доносился словно откуда-то со стороны.
— Да, да, конечно, — согласилась Рена. Однако чувствовалось, что она думает о чем-то другом. Но Коннор не мог заставить себя сосредоточиться, пробиться сквозь туман, застилающий глаза и словно наполняющий голову.
Он наклонился, чтобы поднять свой посох и сумку. Земля закружилась перед глазами.
Рена потянула его вниз по склону. Коннор пытался побороть слабость, дикую усталость, которая камнем навалилась на него. Мертвая тишина в лесу его тревожила. Огонь успел опалить только верхушки деревьев, но гарь забивала горло, резала, мешала вдохнуть полной грудью.
Будто услышав его мысли, Рена проговорила:
— Эта неожиданная гроза прибила огонь прежде, чем пожар успел уничтожить лес. Но все звери умчались.
Коннор заставил себя заговорить:
— Будем держаться подальше от дорог.
Они шли, казалось, целую вечность. Все силы Коннора уходили на то, чтобы поднять правую ногу… поставить… поднять левую… поставить. Шаг, другой, третий… Конец посоха запутался в кустах, бессильные пальцы разжались. Коннор стоял над валяющимся у ног посохом и понимал, что, стоит
Я понесу его, — мягко сказала она. — Моя пика поклялась, когда мы убегали от огня. А ты постарайся ни о чем не думать. Только сейчас было бы хорошо, если бы нам удалось идти побыстрее, — осторожно добавила Рена.
Коннор старался не поднимать ноги высоко. Он почти шаркал по земле. Так идти было намного легче. И все равно каждый шаг давался с трудом. Теперь он различал черты лица Рены, идущей чуть впереди. Ее косы золотились. Значит, наконец стало всходить солнце… И снова его мысли затуманились. Он мог сосредоточиться только на одном: шаг, еще шаг, еще… Вдруг сквозь гул в ушах прорвался резкий возглас Рены:
— Прячемся!..
— Они тут! — эхом отозвался грубый мужской крик.
Коннор обернулся. Ноги его запутались в высокой густой траве, и он тяжело рухнул на землю. Голова закружилась. Он закрыл глаза, пытаясь перебороть подступавшую к горлу тошноту, и услышал знакомый свист разрезающего воздух посоха.
— Не подходите! — пронзительно вопила Рена, неуклюже размахивая посохом Коннора.
Издевательский смех. Глухой удар стали о дерево.
— Ой! — вскричала Рена, и посох упал рядом с Коннором.
— Хорошо же, — прогремел густой мужской голос. — Теперь вы…
Его оборвал новый звук. У-ух! Блямс! И тут же раздался победный клич Рены:
— А этого не хочешь?
Заставив себя открыть глаза, Коннор увидел, что Рена размахивает над головой сумкой. Используя ее как пращу, она выпустила в нападавших второй камень и угодила точно в нос огромному воину в железных доспехах. Тот упал, изрыгая проклятия. Но несколько других здоровяков двинулись на Рену.
Встань… Встань… Встань… Коннор сжал зубы, рука его сомкнулась на посохе.
— Следующий, кто подойдет, получит в глаз! — выкрикнула Рена.
— Окружайте их, — скомандовал один из нападавших.
Коннор заставил себя сесть, но мир вокруг дико кружился.
Рена снова завертела над головой сумкой. Но прежде, чем она успела выпустить еще один камень, возникший откуда-то суровый голос приказал:
— Бросайте оружие! Все! По приказу королевы Нерит из Сирадайеля!
Коннор закрыл глаза.
Моя мама! Значит, нас спасли. Это пограничная стража Сирадайеля. Но… Но…
Он сделал громадное усилие и поманил Рену рукой. Она упала рядом с ним.
— Не говори им, кто я, — прошептал Коннор.
И все уплыло в тумане. Его объяла тишина.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Рена постояла секунду, потом решительно постучала в тяжелую деревянную дверь.
— Войдите!
Это был Коннор, и — о радость! — голос его снова нормальный, звонкий.
Засунув узелок под мышку, Рена толкнула дверь. Коннор сидел на подоконнике в маленькой простой комнатке и смотрел в окно на расстилавшуюся внизу долину. В свете утреннего солнца Коннор выглядел вполне здоровым, глаза его живо поблескивали.