Репортаж без места событий
Шрифт:
— А как с загородным домом Климачева? — засомневалась Лена.
— Я советую вам вообще не говорить о том, что вы с Лешкой туда ездили, — посоветовала я. — Скажите, что об этом ограблении вы вообще ничего не знаете!
— Вы правда думаете, что мне это удастся? — неуверенно спросила Лена.
— Я думаю, что в скором времени милиция все равно выйдет на вас с Лешкой, — честно призналась я. — Только это будет уже тогда, когда ваш заказчик преспокойно уедет обратно за границу. И отвечать за все придется только вам. Если же вы сейчас пойдете и признаетесь во всем, пусть даже опустив некоторые
— Но ведь тогда получится, что я сдам Лешку? — сообразила Лена.
— А ему все равно деваться некуда, поверьте мне, — сказала я честно.
— И что же, мне прямо вот так идти? — неуверенно спросила девушка.
— Можно идти, а можем и мы довезти вас, — предложила я.
— Вы же обещали, что не пойдете в милицию? — насторожилась девушка.
— Нет, сама не пойду, но вас довезут по моей просьбе, — сказала я. — Я заинтересована в том, чтобы поймали не вашего Лешку, а этого самого шефа, так как он представляет большую опасность.
Девушка после того, как я привела еще несколько доводов, что ей следует обо всем рассказать в милиции, согласилась поехать со мной.
— Подождите меня немного, я сейчас, — попросила девушка, когда я была уже у порога.
Она взяла пачку фотографий и убежала с ней в ванную комнату. Я пошла за ней и увидела, что девушка поджигает снимки. На моих глазах были уничтожены результаты нашей слежки. Девушка предусмотрительно смыла пепел в унитазе. Я поразилась ее реакции и попросила на всякий случай дать мне адрес отца Алексея. Записав его в книжку, я, разумеется с Леной, вышла из квартиры.
Усадив Лену в машину рядом с Виктором, чтобы он отвез ее в милицию к Здоренко, я отправилась в семьдесят первую квартиру, где жила Надежда Васильевна, у которой Лешка ремонтировал трубы, надеясь, что она хоть что-то знает о друге ее сына. С Виктором мы договорились встретиться в редакции.
Глава 16
Я быстро нашла квартиру под номером семьдесят один и, увидев рядом с железной дверью кнопку звонка, уверенно нажала на нее. Раздался мелодичный напев популярной песенки. Дверь мне открыла женщина средних лет в потрепанном халатике.
— Мне хотелось бы увидеть Надежду Васильевну, — попросила я.
— А тетка у нас сейчас живет в другой квартире, тоже здесь неподалеку, — ответила мне женщина, подозрительно оглядывая меня. — А зачем она вам?
— Да поговорить надо, — коротко пояснила я.
— О чем, позвольте полюбопытствовать? — вежливо спросила женщина. — А то к старикам сейчас часто на дом всякие агенты ходят, лекарства предлагают. Вы тоже?
— Нет, а вы родственница Надежды Васильевны? — поинтересовалась я.
— Можно сказать и так, — уклончиво ответила женщина. — Бывшая жена ее сына. Мы с ним развелись, и теперь я живу здесь.
— Думаю, что тогда смогу поговорить и с вами, — сказала я. — Можно пройти?
— Конечно. — Женщина пропустила меня в дверь и подала тапочки.
Дорогая мебель, свежий ремонт свидетельствовали о достатке. Хозяйка пригласила меня в центральную комнату и предложила сесть. На журнальном столике между кресел стояла небольшая фотография — заснята хозяйка дома с мужчиной и, по-видимому, сыном.
— Это ваш бывший муж? — полюбопытствовала я.
— Да, это он, — утвердительно кивнула женщина. — И Артемка — это наш сын, но его сейчас нет дома. Он как раз гостит у мужа.
— Ольга Юрьевна, — решила я поддержать разговор запоздалым представлением.
— Мария Евгеньевна. — Женщина предложила мне кофе, но я отказалась. — Так что вас, собственно, интересует?
— Мне хотелось бы узнать об одном друге вашего бывшего мужа, — начала я излагать цель своего прихода.
— О каком именно? Как его зовут? — уточнила Мария Евгеньевна.
— Я не знаю, — призналась я. — Мне только известно, что он в настоящее время проживает за границей, но сейчас приехал в Тарасов.
— Что-то я не припомню такого друга, — задумалась Мария Евгеньевна. — Знаю практически всех, с кем общался мой бывший, ведь мы с ним ходили в одну школу, учились в одном институте. Но никто из его друзей не выезжал, по-моему, за границу. Мы с Павлом остались в хороших отношениях и до сих пор встречаемся со многими общими знакомыми.
— Может быть, я вам помогу немного, — предложила я. — Недавно этот друг заходил к Надежде Васильевне с вашим мужем проведать ее.
— Нет, не знаю, — уверенно ответила Мария Евгеньевна, но тут же осеклась. — Может быть, Вадим. Но я бы не назвала его другом, знакомым, может быть, хорошим соседом, но не более того. Они с Павлом общались с самого детства, так как жили в одном дворе, но никогда не дружили. Знаете, в детстве в любом дворе образуется такая компания пацанов разных возрастов. Они играют в футбол, ходят в один и тот же детский садик, а затем и в школу. Со временем многие уезжают. И родители Вадима переехали в другой город, у него, по-моему, отец был военным. Павел долго с ним не общался. Когда все ребята подросли, поступили учиться, мы с Павлом заканчивали экономический институт, в гости приезжал этот Вадим. Не знаю, о чем с ним разговаривал Павел, но лично я Вадима не видела. У меня, кстати, есть его фотография, — Мария Евгеньевна вышла из комнаты и принесла небольшой альбом, небрежно пролистала его и протянула мне, указав на нужную страницу. — Вот их фотография. Только это было уже в следующий приезд Вадима, — пояснила она. — Сидели в каком-то летнем кафе и выпивали за встречу. Это было еще тогда, когда наш Артем под стол пешком ходил.
Я взглянула на фотографию, и Мария Евгеньевна ткнула пальцем на человека, в котором я уже признала ее мужа. На снимке Павлу было не больше тридцати. А рядом с ним сидел высокий молодой человек в строгом костюме. Лицо веселое, наверное, сказывалось количество выпитого. Вадим показался мне довольно-таки симпатичным — голубые глаза и темные волосы. Если накинуть еще лет пятнадцать, то вполне подходило под описание Лены: высокий полноватый шатен.
— К сожалению, больше его я не видела, как и муж, наверное, — сказала Мария Евгеньевна. — Павел ничего не говорил о том, что он уехал за границу, но родственники там у Вадима были. Я помню, что еще в детстве ему присылали из Германии шоколад, жвачку, что у нас тогда высоко ценилось. Вадим угощал всех во дворе.