Репортаж без места событий

Алешина Светлана

— К сожалению, Сергей Иванович, нет достаточных оснований принять вашу версию, — сделала я вывод.

— Вы что, действительно думаете, что вам удастся, сидя за чашечкой кофе, распутать это дельце?! — заметил Ромка, улыбаясь.

— Хорошо, тогда пойдем другим путем, — предложил Кряжимский. — По моему мнению, заинтересоваться работами Куницина мог бы какой-нибудь коллекционер подобных вещичек, который решил собрать все работы этого мастера у себя. Но хранить в своем сейфе кубок он может абсолютно безнаказанно, а вот колье ему пришлось

бы прятать, так как его разыскивала бы милиция. Значит, он считает, что сможет хорошо спрятать колье или же вообще переправить его за границу, где без особого риска оно может быть использовано в качестве экспоната частной коллекции.

— А как вам упоминание о том, что колье когда-то было в паре с серьгами, которые в настоящий момент уже находятся за границей? — вдруг вспомнила я.

— Это только доказывает мое предположение, что в какой-нибудь Франции уже знакомы с творчеством Куницина и знают его истинную цену, — объяснил Кряжимский.

— А мне кажется, что версия о том, что колье попытался приобрести хозяин серег, более удачна, — заметила Маринка.

— Выйти на этого человека мы не сможем, так как работники столичного музея несколько лет пытались проследить за судьбой этих украшений, но все тщетно. До настоящего момента их обладатель остается не известен никому, — сообщила я.

— Тогда начнем с тех коллекционеров, которые находятся поближе, например, с Прядилина.

— Кто это? — удивилась я.

— Он, по-моему, занимается коллекционированием женских украшений из драгоценных металлов, — пояснил Сергей Иванович. — Я с ним познакомился около пяти лет назад, когда готовил материал о найденном у одного пенсионера после его смерти перстне баснословной стоимости. Тогда Прядилин был моим консультантом и очень помог мне. Его коллекцию я сам не видел, но много слышал о ней, так как он периодически выставляет ее.

— Вы подозреваете, что этому Прядилину могут понадобиться работы Куницина? — догадалась я.

— Все может быть, хотя он показался мне вполне интеллигентным и порядочным человеком, — заметил Сергей Иванович. — Но я знаю, что любой коллекционер способен дойти до безумия, чтобы обогатить свою коллекцию, и даже совершить убийство, я не говорю уже об ограблении.

— Тогда, значит, мне следует встретиться с Прядилиным, — задумчиво сказала я, делая записи в своем ежедневнике. — Как, кстати, его зовут?

— Мне надо заглянуть в свои старые бумаги, и тогда я отвечу на ваш вопрос, — сказал Кряжимский и вышел из кабинета.

Мы спокойно пили кофе, обдумывая каждый свое. Я взглянула на Виктора, лицо которого по-прежнему оставалось невозмутимым. Он не отличался разговорчивостью, точнее говоря, предпочитал молчать в любой ситуации. Но не из-за своей скромности, а в силу прирожденной способности своевременно действовать. Это отличало его от Маринки, которая могла часами рассказывать какую-нибудь ерунду.

Сергей Иванович вернулся буквально через несколько минут

и положил передо мной листок бумаги, аккуратно исписанный его почерком.

— Прядилин Дмитрий Михайлович! — сообщил Кряжимский. — Коллекционер! Как я и говорил, занимается только изделиями из драгоценных металлов.

— Сергей Иванович, а еще в нашем городе есть коллекционеры, помимо Климачева и Прядилина? — поинтересовалась я у Кряжимского, переписывая себе адрес Прядилина с листочка.

— Не знаю даже… — ответил Сергей Иванович, пожимая плечами.

— Зато я знаю, где это можно узнать, — вспомнила я, взглянув на номер телефона Климачева, который был записан у меня в ежедневнике.

— Владимир Вениаминович? Это Ольга Юрьевна из «Свидетеля»! — сказала я, как только абонент взял трубку.

— Да, да! Я вас слушаю.

— Я хотела бы выяснить у вас, знаете ли вы кого-нибудь из коллекционеров нашего города?

— Конечно, — обнадежил меня собеседник. — Я совсем забыл вам об этом рассказать, извините.

— Ничего страшного, — успокоила я Владимира Вениаминовича.

— В Тарасове есть еще два коллекционера изделий из драгоценных металлов, — сказал Владимир Вениаминович. — Прядилин Дмитрий Михайлович, который интересуется украшениями из золота и серебра прошлых веков. У него очень богатая коллекция, которую он иногда даже выставляет в залах для общественного посещения.

— А другой?

— Якушев Олег Борисович, — ответил Владимир Вениаминович. — Но с его коллекцией я менее знаком, так как он переехал в наш город совсем недавно, и я еще не успел ознакомиться с его вещицами. По-моему, у него тоже есть стоящие экземпляры прошлых веков.

— А работ Куницина в их коллекциях нет? — поинтересовалась я, надеясь, что Климачев вспомнит что-то интересное, хотя я уже спрашивала у него насчет изделий этого мастера.

— Не знаю, Ольга Юрьевна, — честно признался он. — По крайней мере, у Прядилина ничего подобного я не видел. Хотя постойте-ка! — вдруг раздумчиво сказал Климачев. — У Якушева есть! Как же я мог об этом забыть! Диадема работы Куницина! Якушев упоминал о ней в одном из интервью, когда перечислял предметы своей коллекции. Эта диадема из низкопробного золота с гравировкой и вензелем мастера содержит также несколько полудрагоценных камней и стоит не так дорого, как можно было предполагать.

— Хорошо, что вы об этом вспомнили, — немного разочарованно сказала я.

Климачеву нечего было ответить на мое замечание, поэтому мы оба замолчали.

— Да, мне еще нужно встретиться с вашим охранником и хотелось бы самой посмотреть вашу коллекцию, — вспомнила я.

— Если вам не сложно, то вы можете подъехать к моему загородному дому, — предложил Владимир Вениаминович и назвал адрес. — Тот же охранник дежурит сегодня.

— Он не уволен?

— Нет, ведь я уже говорил, что не сомневаюсь в его надежности, — повторил Владимир Вениаминович.