Репортаж без микрофона
Шрифт:
Каренину 43 года. Внешне он представительный, с «петербургским свежим лицом», умными, большими глазами. Энергичный, хорошо воспитанный, образованный, ведь когда он говорит, самые сложные понятия становятся всем доступными. Набожен, христианин до мозга костей. Деликатный — когда он встретил Анну на том злополучном петербургском вокзале, заметив некоторую холодность в ее поступках, воскликнул: «И это награда за мою пылкость?» Вовсе не ревнив — жене дана полная свобода. Он даже допускает появление чувства любви к другому, лишь бы не разгневать Всевышнего, соединившего их в браке — надо во что бы то ни стало сохранить семью как основную ячейку общества. Человек аскетического склада ума, холоден, чопорен, несколько циничен. Ни разу в жизни не отступал от буквы
Вот сколько разных, порой исключающих друг друга, черт характера — от нежности до цинизма! так почему же ставить во главу угла лишь одно из многих качеств, тем более — отрицательное?
Начнем с того, что в этом браке зависимой стороной Каренина не назовешь. Ни экономически, ни морально он ни от кого не зависит. Если кто и зависит, так это Анна. Далее: как только Каренин узнал о встречах (пока невинных) Анны и Вронского, он на редкость спокойно, вежливо и рассудительно, без всяких упреков, предупредил ее и попросил прекратить эти встречи, дабы не опорочить репутацию семьи и самой Анны в первую очередь. Встречи не только не прекратились, а, напротив, участились. Когда Каренин был вынужден еще раз коснуться столь неприятной темы, он (опять-таки мягко и вежливо) сказал: «Вы неприлично вели себя, и я желал бы, чтоб это не повторилось». Чуточку подождав, он добавил: «Может быть, я ошибаюсь. В таком случае, я прошу извинить меня». За этим последовало полное признание Анны в довольно грубой форме. Каренин сделал все, чтобы не разрушить семью. Он был вынужден согласиться на развод, нашел в себе силы присутствовать при болезни Анны. Не скрывал своих слез, узнав о возможности смертельного исхода. Увидев искаженное судорогами, заплаканное лицо Анны, простил ей все и по ее же просьбе простил даже Вронского, пожав ему руку. Ведь простить заблудшего — долг христианина. И после всех этих нечеловеческих испытаний, стрессов и ударов принял в свой дом Анну с дочерью от Вронского — маленькой Аннушкой. Как родного, нянчил ребенка, а когда девочка заболела, искал лучших докторов Петербурга, как сделал бы для своего Сережи…
Какие еще доводы и доказательства нужны для уяснения человеческих качеств Алексея Александровича Каренина? Не всякий сможет сделать то, что сделал Каренин. Не сможет, если даже захочет. «Добро, обличающее людей в их зле, совершенно искренне принимается ими за зло. Так что милосердие, смирение, любовь даже представляется им чем-то наивным», — это слова из дневника Л. Толстого…
Нелегко преодолеть и расстаться с укоренившимся в сознании стереотипом. Каждой личности присуща индивидуальность — свой характер, своя природа, и актер обязан глубоко и точно разобраться в психологии каждого создаваемого им образа. И, если что-то не удалось, не стоит опускать руки. Надо вооружиться великим умением — извлекать урок, и верой — в следующий раз все получится.
Самые памятные, любимые…
Вы, наверное, догадались, уважаемые читатели, что речь здесь пойдет о наиболее памятных репортажах из всех, которые мне довелось вести. О самом-самом — с дюссельдорфского «Райнштадиона» — поведаю позже, сейчас же расскажу о трех интереснейших матчах, которые комментировал и воспоминания, о которых по-прежнему ярки и неизгладимы. Простите за хронологическую непоследовательность, начну со встречи тбилисского «Динамо» с лондонским «Вест Хэмом».
…4 марта 1981 года. Лондон. Четвертьфинальный матч розыгрыша Кубка обладателей кубков европейских стран — на полпути к победе в европейском турнире.
Из довольно обширной географии международных встреч динамовцев Тбилиси, Англия — особый, чаще других пересекаемый пункт многих вояжей грузинских футболистов. И интерес к играм с английскими профессиональными клубами у наших болельщиков всегда повышенный. Но на этот раз особый интерес, вылившийся в настоящим предматчевый ажиотаж, был проявлен со стороны английских поклонников футбола. Причиной ажиотажа была
Почти несколько лет подряд в Англии гастролировал прославленный грузинский театр им. Шота Руставели. «Кавказский меловой круг» Бертольда Брехта, а затем и шекспировский «Ричард III» были приняты «на ура». Замечательного грузинского артиста, моего друга и театрального единомышленника Рамаза Чхиквадзе, окрестили «грузинским Лоуренсом Оливье». Очарованные грузинским искусством, британцы теперь с нетерпением ждали выступления грузинских спортсменов. Позднее, уже после победы над «Вест Хэмом», в английской прессе напишут: «В прошлом году грузинские артисты показали нам, как следует ставить Шекспира [4] , а теперь грузинские футболисты показали, как надо играть в футбол». Лестно, не правда ли, слышать такое на родине Шекспира и футбола?!
4
Имеется в виду «Ричард III» в постановке Роберта Стуруа. — Примеч. автора.
Свисток судьи — и стадион взревел… Шумят трибуны — это понятно, но почему беспрерывно кричит мой сосед в кабине, корреспондент Всесоюзного радио Юрий Кобаладзе! В Лондоне я все время был его гостем, он всегда по долгу службы принимал меня. Затем слова «по долгу службы» отпали, и Юрий радушно принимал меня как друга. Приятельские отношения длились уже довольно долго, и однажды в Тбилиси, включив московский канал телевидения, я увидел его на экране строгим, подтянутым, холеным и услышал дикторский текст: «Генерал Юрий Кобаладзе». Я был очень и очень удивлен. Он, оказывается, руководил идеологическими структурами в ведомстве Евгения Примакова. Ну и ну! Юра, оказывается, генерал!
Тогда, надрывая глотку в моей лондонской кабине, он вел себя как неистовый фанат, несмотря на мои тщетные попытки с помощью немых увещеваний и бурных жестов добиться тишины в студии. Без пяти минут генерал не мог сдержать эмоций, и крепкие грузинские словечки звучали во всю мощь — «фортиссимо».
Пока я дергал будущего генерала то за рукав, то за фалду пиджака, призывая его к порядку, на поле происходило следующее: Александр Чивадзе получил мяч, посланный верхом, и тут заметил двух вестхемовцев, готовых ринуться к нему. Не дав мячу опуститься, он с лета сильнейшим ударом направил его в ворота англичан, открыв счет — 1:0. Начало есть! С высоты комментаторской кабины мне было хорошо видно, как медленно, но неумолимо сдвигается к линии атаки Давид Кипиани. Я знал: сжатая пружина уже распрямляется и вот-вот начнется главное.
Тревор Брукинг — «Волшебник Тревор» наконец увидел Кипиани и решил взять его на мушку. Однако Кипиани неожиданно начал встречу из самой глубины поля, аж позади либеро и стоппера. Он даже как-то «потерялся» на поле, стушевался. Дважды подбегал к скамейке тренеров Брукинг и, растерянно разводя руками, что-то говорил тренеру. После мы узнаем: он, оказывается, искал Кипиани где-то в середине поля, где тому и надлежало быть, но не находил, а когда отыскал, было поздно: Владимир Гуцаев удвоил результат — 2:0. Вот тогда и настал час долгожданный дуэли Брукинга с Кипиани. С гандикапом у Кипиани — наши уже вели в счете с разницей в два мяча.
На второй день лондонские газеты в один голос признавали полное превосходство Давида над Тревором и «Динамо» над «Вест Хэмом».
Если преимущество грузинской команды в технике никого не удивило, отрадно и неожиданно было то, что они переиграли родоначальников футбола в четкой организации игры. Это — новое качество грузинского футбола, умело выпестованное Нодаром Ахалкаци.
Матч, как вы знаете, закончился со счетом 4:1 в пользу тбилисцев. Дважды отличился Рамаз Шенгелия, и был близок к успеху дебютант Заур Сванадзе. (Это был первый матч Сванадзе в основном составе тбилисского «Динамо», где он затем закрепился надолго.)