Репутация плохой девочки
Шрифт:
— Я подумала, что ты мог бы найти применение этому топору. Ты произвел на меня впечатление тогда.
Мой взгляд проводит последнюю проверку.
Его комната — это просто утилитарный набор из какой-то базовой мебели, телевизора, игровой системы и содержимого его карманов, которые он каждый день бросал на тумбочку. За исключением одной оборки на его комоде: декоративное стеклянное блюдо, похожее на то, в которое пожилая леди кладет попурри, наполненное многолетними хлопьями.
Этот придурок иногда такой чертовски милый.
— Какая часть
Я поворачиваюсь и вижу, что он прислонился к двери своей спальни. Ноги скрещены, руки засунуты в карманы. Джинсы низко сидят на бедрах.
Все в нем требует, чтобы его взяли. И я заперта здесь с ним.
— Я восхищена твоей сдержанностью. — Я не знаю, что делать со своими руками, я кладу их на край его стола, подпрыгиваю и сажусь на него.
— Я не могу вспомнить, играем ли мы все еще в противоположную игру. Но я пойду выслеживать его задницу, если мы этого не сделаем.
— Нет, ты молодец.
Он поднимает бровь.
— Насколько хорошо?
— Ты прислонился к этой двери, потому что боишься, что я уйду?
— А ты хочешь?
Когда Эван смотрит на меня из-под своих густых темных ресниц, все переполнено воспоминаниями и голодом, я забываю, что делаю. Все правила и сомнения вылетают в окно.
— Нет, — признаю я.
Он отталкивается от двери и направляется ко мне, упираясь руками в стол по обе стороны от меня. Рефлекторно я раздвигаю ноги, чтобы он встал между ними. Я зацикливаюсь на его губах. Когда я думаю, что он собирается поцеловать меня, он поворачивает лицо, чтобы вместо этого коснуться губами моего виска.
— Я скучал по тебе, — говорит он, и это больше похоже на стон, чем на слова.
— Я прямо здесь.
Мой пульс бьется в моей шее, в моих ладонях, призрачное эхо мое колотящееся сердце резонирует с каждым нервным окончанием. Я почти задыхаюсь от предвкушения того, что что-то должно произойти, и не уверена, что это должно быть. Потому что я дала себе обещание. Однако прямо сейчас я ни за что на свете не смогу придумать веской причины, чтобы сохранить его.
С самым легким прикосновением руки Эвана скользят вверх по внешней стороне каждой ноги, по моим коленям, бедрам.
— У меня все плохо, Фред. — Его голос звучит хрипло. — Насколько я понимаю, тебе лучше отправить меня в холодный душ, пока это не стало серьезным.
Я прикусываю губу, чтобы подавить улыбку.
— Серьезно, да?
Он хватает мою руку и кладет ее себе на грудь.
— Как сердечный приступ.
Его кожа под моей ладонью горячая на ощупь. В тихой части меня, я знаю, что он опасен. Но остальное, громкий, кричащий голос в моих ушах, говорит мне провести руками по его груди. Расстегнуть молнию на его джинсах, залезть в его боксеры и обхватить пальцами его толстую, пульсирующую эрекцию.
Эван втягивает воздух, когда я глажу его. Он смотрит вниз, наблюдает за мной, его живот сжимается.
— Хороший выбор.
Без предупреждения он отводит мою руку и разворачивает меня. Я хватаюсь
— Я не возражаю, если ты хочешь быть громкой.
Меня пронзает трепет.
Он оставляет поцелуй на моем плече, пока тащит свою эрекцию вперед моего ноющего ядра, прежде чем медленно проникнуть внутрь меня. Положив одну руку мне на бедро, а другой запутавшись в моих волосах, оттягивая голову назад и выгибая спину, Эван заполняет меня полностью. Мои ногти впиваются в потертый стол, когда я отталкиваюсь, принимая его. Изысканная боль затуманивает мое зрение и учащает пульс.
— Черт возьми, Жен. — Он выдавливает из себя слова. Дает мне еще один поцелуй. Я выдыхаю его имя, потому что не могу больше выносить неподвижное ожидание ни на мгновение. Я просто уже хочу его. Мне нужно, чтобы он избавил меня от страданий.
Эван скользит рукой вверх по моей спине, под рубашку, расстегивает лифчик и позволяет ему соскользнуть вниз по моим рукам. Я хватаю его руку, направляю ее к своей груди. Тем не менее, он упрямо отказывается двигаться.
— Почему ты дразнишь меня? — спрашиваю я.
— Потому что я никогда не хочу, чтобы это заканчивалось. — Его большой палец касается моего соска в самой легкой из ласк.
Я стону от отчаяния и сопротивляюсь ему, терзаясь о его член.
Тихо посмеиваясь, он поднимает другую руку и сжимает обе груди.
— Лучше?
— Нет, — бормочу я. — Ты все еще не двигаешься. — И ощущение всей его длины, находящейся внутри меня, совершенно неподвижной, — это новая форма мучения. Кислород не поступает в мои легкие. Моя кожа в огне, и я близка к самовозгоранию.
— Дыши. — Его голос мягок в моем ухе, его пальцы играют с моими сосками. — Сделай вдох, детка.
Я делаю прерывистый вдох, и как только воздух наполняет мои легкие, Эван медленно выходит. Я на середине выдоха, когда он скользит обратно, посылая волну ощущений по моему телу.
Моя голова откидывается на его плечо, ощущая каждый дюйм его тела. Удовольствие покалывает в моих сосках и сжимает мою сердцевину, когда он двигается внутри меня, медленно и обдуманно. Когда я не могу подавить потребность в одиночку, я перемещаю его правую руку себе между ног.
— Я близко, — шепчу я.
— Уже?
— Слишком хорошо. — Вырывается прерывистое дыхание. — Скучала по тебе внутри меня.
Это вызывает у него удовлетворенное рычание. Он проводит пальцем по моему клитору. Сначала нежно, затем более настойчиво, когда я стону для него. Вскоре я начинаю дрожать, прислоняясь к нему для поддержки, когда оргазм захлестывает меня.