Рерик
Шрифт:
«Нужно возвращаться. Не хочется, конечно, но что делать?» – печально подумал Сокол и начал осторожно отползать назад, как вдруг раздался низкий басовитый голос Будивоя:
– А кто там прячется на берегу? Покажись, иначе стрельну!
Сокол глянул на озеро и обомлел – кузнец держал в руках большой мощный лук, и длинная тяжелая стрела, которая могла пронзить насквозь даже лошадь, была нацелена точно в его сторону. Видимо, лук находился на плотике; Будивой всегда отличался большой осторожностью и недоверчивостью.
Мальчик знал, что кузнец – отменный стрелок, а значит, ему несдобровать. Стрела куда
С виноватым видом, словно он сделал что-то нехорошее, Сокол выбрался на берег и оказался под прицелом острых глаз кузнеца. Конечно же, тот сразу узнал мальчика. После того как Сокол принес в поселение шкуру волкодлака, он сделался местной знаменитостью. Даже волхвы стали относиться к нему с некоторым почтением, несмотря на его малый возраст. И то верно: не может отрок, пусть и внук всеми уважаемого кобника Чтибора, быть обычным человеком. Встретиться с волкодлаком и остаться в живых не каждому дано. Значит, Сокол отмечен большой милостью богов.
– И что ты здесь делаешь? – после небольшой паузы строго спросил Будивой.
– Я нечаянно… Был на ловах… и вышел к озеру.
– Понятно. И как ловы, удачны ли?
– Вот… – Сокол показал кузнецу свою добычу.
– Знатно… – Будивой прищелкнул языком – похоже, от восхищения.
Сокол вдруг расхрабрился – неизвестно отчего. Он уже понял, что кузнец не злится на него, поэтому решил сделать ему подарок. Достав из сумки одного глухаря, Сокол положил его у ног кузнеца, который тем временем вылез на берег и облачился в длинную полотняную рубаху. Она была закопчена и вся светилась от прожогов.
– Это тебе на обед… – потупившись, сказал мальчик.
– Ну, одному мне целого глухаря не съесть. Ты небось тоже проголодался?
– Есть немного… – признался Сокол.
– Вот и добро. Испечем твою добычу и потрапезничаем вместе. Ты не против?
– Нет! – поторопился ответить мальчик.
– Тогда выпотроши птицу – только перья оставь! А я пока управлюсь со своими заботами.
Спустя недолгое время на берегу уже горел костер, а кузнец тщательно обмазывал толстым слоем глины выпотрошенную птичью тушку.
Сокол внимательно наблюдал за его действиями. Он знал этот древний способ готовки пернатой добычи, но никогда прежде им не пользовался – не было надобности.
Главным было отыскать подходящую глину. Она не должна была рассыпаться сразу после высыхания. Для этого обычно катали шарики и бросали их на угли – для пробы. Если шарики только трескались, значит, глина подходящая. Но за это можно было не беспокоиться – уж кто-кто, а кузнец хорошо знал, где найти нужную глину.
Пока Сокол таскал дрова для костра, он сходил куда-то в лесок и принес корзину красной глины. Из нее получалась отличная посуда, и Сокол отметил про себя, что гончары поселения понятия не имеют, какое сокровище находится неподалеку от их мастерских. Им приходилось ездить за этой глиной далеко, что было отнюдь небезопасно.
Но Будивой ревниво охранял свои секреты, что, конечно же, не делало ему чести. Однако таким уж он был человеком…
Сначала кузнец отрезал у глухаря голову, почти не оставив шеи, и удалил крылья вместе с хвостом. Мяса на крыльях было немного, а из-за перьев птица готовится долго и может подгореть в некоторых местах. Затем Будивой натер солью глухаря изнутри, набил тушку пряными травами (благо найти их возле озера не составило труда) и зашил ее тонким и гибким прутиком из лозы.
Когда костер прогорел, кузнец закопал тушку в горящие уголья и развел сверху маленький костерок – чтобы угли не затухли, ведь увесистая тушка глухаря будет долго доходить до полной готовности. Все эти процедуры проходили при полном молчании. Сокол не знал, о чем можно поговорить с Будивоем, а тот был чересчур увлечен своим занятием.
Сделав дело, он так же молча удалился, чтобы разложить добытую руду для сушки. Оказывается, в зарослях он построил просторный шалаш с непромокаемой крышей и открытыми боками – чтобы ветер гулял внутри его сушилки.
Вернулся Будивой к костру как раз вовремя. Вытащив из угольев глиняную болванку, которая скрывала тушку глухаря, он сначала дал ей немного остыть (у Сокола во время ожидания даже слюнки потекли, потому как запах печеного мяса пробивался через трещины в обмазке), а затем очистил мясо от спекшейся глины. Перья ушли вместе с глиняной обмазкой, и на листьях лопуха – импровизированном столе – осталось только хорошо пропеченное ароматное мясо.
– Налетай! – сказал кузнец и оторвал себе ножку. – Уж извини, соли больше нет. Посыпь мясо золой для лучшего вкуса.
Сокол так и сделал. Он был привычен к золе. На ловах Сокол сам не раз так делал. Этому научил его дедко.
Соль в поселении ценилась очень высоко, ее было мало, поэтому люди сдабривали жаркое солоноватой на вкус древесной золой. У любой хозяйки всегда под рукой был горшок с густой и вязкой жидкостью, которую они делали из золы.
Горшок до половины наполнялся просеянной золой, затем в него наливали воду и некоторое время кипятили. После этого воду отцеживали, а полученный осадок выпаривали, пока он не сгущался и не становился как осенний мед. Только жидкость эта была не сладкой, а соленой и с успехом заменяла дорогую привозную соль.
– Поди, страшно было? – вдруг спросил кузнец, обжигая Сокола своими черными глазищами.
Он и сам был не только лохмат, но и черен, как галка. Будивой был пришлый. Какого он роду-племени, знали немногие. Дедко говорил, что кузнец – гречин, да только в это мало верилось. Что он забыл в лесных дебрях Приднепровья?
Впрочем, какого он роду-племени, людям было безразлично. Главное, Будивой был превосходным мастером своего дела. Выкованные им мечи обладали великолепными качествами и ценились наравне с мечами варягов. Их клинки были узорчатыми и долго не тупились.
Сокол понял смысл вопроса; кузнеца интересовала его встреча с волкодлаком.
– Угу, – признался мальчик. – Но только потом, когда залез на дерево. До этого я почти ничего не соображал.
– Честный ответ… – Впервые на темном, словно обожженном в горне, лице кузнеца появилась улыбка. – Пожалуй, и я бы в такой момент отпраздновал труса.
– Жаль, что я посеял лук, когда карабкался на дерево, – словно оправдываясь, сказал Сокол. – Я бы этого оборотня…
– Ну-ну, не храбрись. После боя руками не машут. Это первое. А второе, волкодлака не так легко убить. Пока ты достанешь его стрелой, он успеет разорвать тебя на части пять раз.