Решение офицера
Шрифт:
Первое письмо, полученное Ажаном
Я обращаюсь за помощью.
С недавнего времени на земли феода претендуют правители Монпелье, начавшие тяжбы во всех возможных судах. Споры, надуманные настолько, что юристы хохочут, читая их заявления. Но за истцами стоят большие деньги. Настолько большие, что наши правители дали понять совершенно ясно, что закроют глаза на любое развитие ситуации.
Ты понимаешь, что это значит? Если наша семья погибнет, они своего добьются. Боюсь, дело идет именно к этому. Дороги к замку перекрываются разъездами то ли разбойников, то ли наемников. Скоро они будут перекрыты полностью,
Друг мой, надеюсь ты получишь это письмо, пока не станет поздно.
Я знаю, что тебе может быть безразлично многое, но баронесса и дочери любят тебя, жена Гастона ждет первенца, и я не могу никого из них вывезти из замка.
Мы будем ждать твоей помощи до конца, каким бы он ни был.
Барон де Безье
Второе письмо, полученное Ажаном
Жан, здравствуй. По понятным нам обоим причинам мы давно не виделись, но, надеюсь, ты все-же решишься приехать ко мне. В виде исключения, если, конечно, не соскучился по старому другу. Причем старому в прямом смысле. Похоже, возраст берет свое и мне все сложнее садиться на коня.
Не знаю, дошли ли до тебя слухи о проклятии рода де Ри. Ерунда, конечно, но ерунда, слишком похожая на историю известных тебе Баскервилей. Боюсь, и здесь появился кто-то, методично и грамотно, не оставляя следов, сживающий нас со света.
Это лишь догадки, доказательств никаких, но посуди сам — у меня, как тебе известно, не было никаких шансов стать владетельным виконтом, однако, случилось. Ввиду смерти всех прочих претендентов.
Сейчас же, боюсь, настает и моя очередь. И тогда останется лишь Сусанна, которой не на кого будет положиться.
Так что жду твоего приезда в родовой замок Ри, где тебе всегда рады.
Виконт де Ри
Глава XXIX
Утром отряд в количестве десятка головорезов, под предводительством бывшего барона де Безье и в сопровождении шевалье де Савьера, выехал из Парижа в Окситанию.
Десяток бойцов — все, кого смог выставить старина Дижон. Остальные зарабатывали для него деньги по всей прекрасной Галлии, а кто-то и в других благословенных краях.
Отряд имел на руках подорожную, свидетельствовавшую, что в славный город Нарбонн доставляется важный груз, не подлежащий досмотру ни при каких обстоятельствах. На документе стояли печати столь грозные, что встречные патрули возвращали ее Ажану, как командиру отряда, словно она жгла им руки. А уж о проверке груза, что лежал в двух телегах, речь и вовсе не шла.
Наем и снаряжение обошлись недешево, существенно снизив остатки на счете, который владетельный барон регулярно пополнял то ли для Жана, то ли для его сына. Но деньги были потрачены не зря, оснастив средневековую ГСН по лучшим стандартам века.
Спокойная поездка закончилась на шестой день близ деревеньки Пезенас в двадцати километрах от Безье. На пустынной лесной дороге отряд остановил разъезд. Трое вооруженных всадников перегородили путь, откровенно игнорируя численное превосходство путешественников.
— Документы!
— Кто их спрашивает? — поинтересовался Ажан, выдвинувшись вперед.
— Патруль гарнизона Монпелье! Вы въехали на земли Великой Церкви! — один из патрульных показал грамоту, подписанную самим Руади, герцогом, а, по совместительству, Верховным пастырем Окситании, о как!
Реформисты. Но какого черта они делают здесь? Это уже баронство, отступникам эта территория отродясь не принадлежала.
— У нас коронный груз, господа, он проверке не подлежит.
— Коронный — некоронный, нам плевать. Здесь действуют другие правила.
Вот так. Фактически начат процесс отделения от Галлии, а в Париже об этом ни сном, ни духом. Или знают, но помалкивают? Скорее всего — прозевать такой заговор можно лишь не выходя из коматозного состояния, в чем местные спецслужбы не замечены. Многого еще не умеют, ошибаются, но не до такой же степени!
Однако допускать этих ребят до груза нельзя. Условный знак Дижону и магу…
— Что же, господа, смотрите, но под вашу же ответственность.
Последнее предупреждение вызвало искренний смех — ну какая ответственность, когда вокруг все свои?
Командир патруля подъехал к телегам, двое остались в удалении. Грамотно, если что не так — можно успеть ускакать, предупредить старших, а уж те встретят гостей как родных, эскадроном рейтар и мушкетным салютом в упор.
Все правильно, одно не учтено — де Савьер, заявивший, что едет в частную поездку, и оставивший в Париже зеленый плащ мага. Ну едет себе дворянчик, ну посверкивает шпажонкой, мало что ли таких на обочинах добили? Кто же знал, что ему двух лошадей спалить — даже напрягаться не надо. Ну не рассчитал, перестарался, бывает. В общем, вместе с лошадьми спалил и всадников. А нечего на право частной собственности покушаться, здесь с этим строго.
Связанный бойцами отряда командир патруля, осмотрев и понюхав обгорелые останки тех, с кем еще недавно разъезжал по чужим землям, упиваясь собственным величием и безнаказанностью, резко изменил позицию и выразил горячее желание к сотрудничеству с представителями верховной власти.
Как поведал этот достойный господин, баронство полностью взято под контроль реформистами. В городе создан магистрат, избранный из уважаемых граждан, прибывших из Монпелье. Кто их избирал — вопрос сложный, но на интересующихся им горожане любуются по воскресеньям на главной площади, с которой уже месяц не убирают плаху для благородных и виселицы для прочих любопытных. Эти праведные задачи решают никому в Безье не знакомые ребята, разогнавшие местную полицию и устроившиеся на освободившиеся места.
В деревнях старосты либо согласились с изменениями во власти, либо тоже близко познакомились с пеньковой тетушкой.
Казнить священников новые власти не решились, организовав их изгнание силами возмущенного народа, вдруг резко осознавшего, как их угнетали и обманывали прежние попы. Избитых священников с веселыми криками толпа гнала до границ баронства. Правда, в этой толпе почти не было прихожан, но это облегчало несчастным лишь душевные муки.
Барон с семьей укрылся в замке, который пытались штурмовать уже дважды, но оба раза безуспешно. Трехсот обученных солдат для этого не хватило. Однако завтра ожидается подкрепление из Монпелье, чтобы срочно завершить начатое. Приходится спешить, поскольку граф Тулузский не может закрывать глаза вечно, а если он вмешается — придется отвечать, чего новые правители баронства боятся больше, чем демон святой воды.