Решето над бездной
Шрифт:
– Со звездою.
– Нечего давать!
Топот. Лай. Крики. Шлепанье по грязи. И я снова засыпал. Под боком посапывал Гешка…
Утром мы с Геной проснулись рано. Лежали разговаривали. Он лез меня щекотать. Я схватил его за руку и держал под моей рукой. Я взял со стола два пирожка и мы закусили. Под окном протопали ребята деля, наверное свою добычу. Я презирал и никогда не ходил рожествовать.
Мы долго лежали на кровати. Потом я встал и начал одеваться. Оделся и Гешка. Бурки и галоши его за ночь просохли. Он решил пойти со мной в кино а потом домой. Мама дала нам по 1-му рублю и мне на календарь 5 р… Мы позавтракали. Ничего.
День пасмурный. Мокрый. Много грязи. Гешка еле волочит свои галоши. Они слазят с бурок. И он поминутно останавливается очищая грязь. Кина не было. И мы вернулись обратно до нас. А от нас прямо до Гешки с мамой. Там играли. Дядя Сеня два раза обыграл меня в шахматы. Но все таки долго играли. Толя соскучился по Гешке. И сейчас он принес коляску для безногих и на ней катался по комнатам. Коляска бесшумна на шарико подшибниках.
4-ре дня спустя.
12-го января
Каникулы уже кончились. Мы уже 2-а дня занимаемся 11 и 12
11-го ничего не произошло. Ходили в школу. Меня не спрашивали. Я показывал Жоре книжку «Фехтование» и он взял ее себе у меня почитать. Сегодня пятница. Завтра суббота. Нужно подучить уроки, что бы того не угадать получить двойку да и тройка меня не удовлетворяет. Как нибудь надо закончить эти две четверти без троек. Может быть я пойду в техникум или в какое нибудь училище. Сегодня был мороз и образовавшиеся дорожки вновь растаяли к обеду. Сегодня происходила конференция по книге «Два капитана» Ее не закончили. А ну-ка попробуй пересказать всю книгу. Кончили только 1-ю часть а их 4-ри
Вот солнце бросает последний луч
Темнеют у речки кусты
Небо чисто, прозрачно не видно туч
Куда не глянешь (зачеркано – ветер) свежесть видишь ты
Прохладой повеял ветер с востока
Прошли поднимая пыль стада
И тихо шумит на речке осока
И кончился жаркий день труда
Идет время. И что есть быстрее тебя !? Вот уже начался 1951 год. Третья четверть. Да время идет. Идет не останавливаясь
Сегодня воскресенье. День чудесный. Солнечный. И все становится каким-то веселым под лучами солнца. И как не хочется учить уроки в такой день. Ничего не поделаешь.
Учится упорно и терпеливо – вот моя задача. Да трудно взятся но надо перебороть лень.
2. Решето над бездной 1951 года.
В ОКРЕСТНОСТЯХ НОВОРОССИЙСКА
(Отрывок из «Записок мушкетера», который переписан с походного дневника поездки школьников в горы возле города Крымск)
В походе
В этот поход заманил меня Эдька. Прочитал значит вывеску, что в доме пионеров собираются ехать в Крымские горы на 5 дней, и значит пристал и пристал ко мне. Мне и неохота была ехать туда. На речке пожалуй интереснее, но к Эдьке пристал и Гешка, которому то же смерть охота ехать в поход.
– Да тебя же на носилках придется таскать, – говорил я ему. А он возражает:
– Вот увидишь. Да я много и брать не буду. Буханку хлеба и картошки.
– Буханку? – переспросил я – на пять дней?
– Да я много не ем – ответил Гешка.
Да и правда, он не такой был едок, как я. Поэтому он и выглядит против меня цыпленком.
Ну ехать так ехать решил я и поехал: ничего, хороший был поход. Я решил описать его со своего походного дневника. Неохота чего-то писать, лучше спишем с готового.
27 июля 51 года.
Машина
На пароме немного задержались: стояло около пяти машин. Проверил продукты. У некоторых уже потек огуречный сок и сквозь материю мешков желтели раздавленные яички. Причалил паром, вздрогнув от удара. Паромщики закрепили его цепями и две машины въехали, громыхая о выступы. Паром постепенно отчалил. Внизу стремительно неслись воды Кубани. Когда переправились кто-то из хлопцев сказал: – Айда в сад.
И мы пошли за яблоками. Сад был запущенный и мокрый, кой в каких местах рос камыш. Наша машина была еще на другой стороне, и время у нас было, чтобы полазить по саду.
И снова дорога «пыль да туман»
Эх путь–дорожка фронтовая,
Не страшна нам бомбежка любая,
А помирать нам ра-на-ва-то
Есть у нас еще дома дела…
Неслось из машины. На пароме часть пацанов и я пересело на другую машину: чтобы было просторнее на первой. В кузове разместились на каких мешках. С нами ехали две тетки, которые начали нас расспрашивать. Первая машина ушла вперед. Наша чего-то два раза останавливалась, но потом мы стали нагонять. Ветер доносил до нас обрывки песен и крики. В общем между машинами началось вроде соревнования. Когда машины сближались, то началась перестрелка яблоками. Нам было лучше их кидать, и поэтому наши удары были более метче. Вскоре наша обогнала первую, и мы радовались видя, что пыль несется как раз на рожи наших соперников, которые минуту назад смеялись над нами, когда мы находились в их положении. Вскоре наша машина ушла так далеко, что последняя скрылась где-то позади.
Подъехали к какой-то речушке, которая не стоит, чтобы ее называли речкой. Скорее всего лужица, которую свободно перейдет собака не замочив себе брюха. Но место лиричное. Вода прозрачное и видно мягкое мховое дно. Перекинут мосток, который наверное был построен при царе Алексее, такой он дрянный и рыхлый. Я даже не представляю, как по нему можно ходить. Оно-то и не опасно: он низок и если провалишься, то упадешь на мягкое дно в тепловатую воду.
– Как она называется? – спросил Валентин Иванович, показывая на поверхность воды, заросшую лилиями.
– Квакушка – ответила тетка, повязывая косынку.
– Запоминайте хлопцы, пригодится.
Переехали железное полотно и за ним остановились: шофер стал поджидать отставшую машину. Видно другой шофер был его попутчик. Тетки слезли и стащили мешки. Ждали машину минут пятнадцать. Поехали дальше. Горы из синеватых превратились в серые и по ним были видны полосы лесов. Местами на горах были видны желтые пятна, что показывало на наличие на них лугов.
Ландшафт вдруг после одного спуска резко изменился. Это уже было начало гор. Дорога пошла вниз. Возвышения начали расти и закрывать горизонт. Горы стали видны отчетливо. Человека, попавшего в такое место охватывала иллюзия. Ему казалось, что до ближайшей горы метров 200, а на самом деле до нее было километров десять двадцать. Так и сейчас до горы, на которую мы решили взять наш маршрут, было около двадцати километров, а на самом деле казалось, что до нее подать рукой.