Республика Святой Софии
Шрифт:
Под этим же годом в Новгородской первой летописи помещен рассказ о взятии Москвы Тохтамышем. О тех событиях в Новгороде узнали от очевидца — коломецкого епископа Геннадия, бежавшего в Новгород. Побег московских князей, не принявших бой, в новгородской летописи язвительно прокомментирован цитатой из священного писания: «Якоже господь глагола пророком: аще хощете послушаете, благая земьная снесте, и положит страх вашь на вразех ваших; аще ли не послушаете мене, то побегнете, никим же гоними; пошлю на вы страх и ужас, побегнеть вас от 5–100, а от 100–10 000» [620] .
620
НПЛ. С. 378.
Политическая обстановка на Руси давала шанс Новгороду утвердить свою независимость. Москва была ослаблена после Куликовской битвы и особенно после разорения города Тохтамышем. На митрополии царила неразбериха. Ставленник Дмитрия Ивановича Митяй умер по пути в Константинополь. Сопровождавшие его бояре приняли беспрецедентное решение: самостоятельно, без слова великого князя, воспользовавшись его печатью, они заменили Митяя другой кандидатурой — архимандритом Пименом. И Константинопольский патриарх утвердил этого подложного кандидата.
В результате в 1380 г. православная русская митрополия оказалась разделенной на три части. Галицкая Русь, захваченная Польшей, имела своего митрополита Антония; Западная Русь, подвластная Литве, — митрополита Киприана; Великая Русь — митрополита Пимена.
В Москве поочередно сменялись два претендента на митрополичий престол — Пимен и Киприан. С ними соперничал Дионисий, также пожелавший захватить пост митрополита всея Руси. Причем все три кандидатуры были утверждены в Константинополе (в случае с Пименом и Дионисием — за крупные взятки). В 1381 г. князь Дмитрий Московский отправил Пимена в ссылку и пригласил на митрополию Киприана. Однако, рассорившись с Киприаном, в 1382 г. великий князь изгнал его из Москвы и вернул Пимена.
Разобраться, кто же из претендентов законный митрополит, было делом сложным. Оплачивать судебные пошлины и месячное проживание трех сомнительных митрополитов было для новгородцев не только накладно, но и унизительно.
В этих условиях новгородская церковь сделала следующий шаг к независимости от митрополитов всея Руси. В 1385 г. новгородское вече под руководством посадника Федора Тимофеевича и тысяцкого Богдана Обакуновича приняло решение не ходить на суд к митрополиту. Об этом событии подробно сообщает Новгородская четвертая летопись: «А той зимы бысть целование в великои пост по Сборе, на 2 неделе: целоваше крест Феодор посадник Тимофеевич, тысячкой Богдан Обакумович, на вечи на княжи дворе, и вси боляре и дети болярьскии, и житьеи и черный люди, и вся пять концев, что не зватися к митрополиту, судити владыке Алексею в правду по манакануну, а на суд подняти двема истцем по два болярина на стороне, и по два житья чловека; такоже и посаднику и тысячкому судити право по целованию» [621] .
621
НЧЛ. С. 342.
Вопрос о митрополичьем суде в Новгороде в разное время рассматривали многие историки: А. И. Никитский, Е. Е. Голубинский, С. М. Соловьев, А. С. Хорошев, В. Ф. Андреев [622] . А. С. Хорошев, следом за С. М. Соловьевым, связывает отказ новгородцев митрополиту с внешнеполитическими факторами. «Политический смысл столкновений новгородского владыки и митрополита выражен достаточно четко. „Зависеть от митрополита, значило зависеть от Москвы“, — так оценивал новгородско-московские церковные отношения этих лет С. М. Соловьев» [623] .
622
Никитский А. И. Очерки внутренней истории церкви в Новгороде. СПб., 1892. С. 116 и примеч. 1; Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. 2. С. 236; Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. II.-М., 1960. С. 368; Хорошев А. С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики; Андреев В. Ф. Новгородско-московский конфликт конца XIV века // ПНиНЗ. — Новгород, 1997. С. 3–6.
623
Хорошев А. С. Церковь… С.78.
Политическое столкновение Новгорода и Москвы в это время действительно имело место. В 1383 и 1384 гг. новгородцы приняли меры по укреплению своей обороноспособности. В Новгород приехал наемный литовский князь Патрикей Наримантович, затем «поставиша новгородци город камен на Луге, на Яме, милостию святей Софеи, а поспешением великаго Михаила архистратига, а благословением отца своего владыце Алексея, толко в 30 дни и в 3 дни» [624] . В этом же 1384 г. произошел конфликт с московскими боярами: «Приехаша от князя Дмитриа с Москвы бояре его Федор Свибло, Иоан Уда, Александр Белеутов, и иныи бояре, черного бору брати по Новгородскым волостем. И тогда ездиша бояре новгородскые на Городище тягатся с княжими бояры о обидах. И побегоша Свиблова чадь с Городища к Москве, а о обидах исправы не учинив, а инии осташася низовци в городе добирать черного бору» [625] .
624
НПЛ. С. 347.
625
НКЛ. С. 149.
Видимо, черный бор так и не был «добран», поскольку в 1386 г. Дмитрий Донской пошел в поход на Новгород «дрьжа гнев на Новгород про Волжан и про княщины» [626] . Первое новгородское боярское посольство вернулось от князя ни с чем, затем «приеха к нему владыка Алексии, рече: „Княже, тебе благословляю, а Великыи Новград весь челом бьет о миру, чтобы, господине, кровопролитье не было, а за винныа люди дают ти 8000 рублев“. И князь владыце не послуша и хоте ити к Новуграду» [627] .
626
НЧЛ. С.345.
627
НКЛ. С. 150.
В этой ситуации архиепископ проявил себя подлинным главой города: «Владыка посла в Новъгород Климента, сына посаднича, а ркучи: „Князь велики миру не дал, а хочет к Новугороду ити и вы дръжите опас“. И повеле доспевати противу великого князя острог» [628] .
В Новгороде начались военные приготовления: «Новгородцы поставиша острог, по спу хоромы, а князь Патрекии Наримантович со князем Романом Юрьевичем и с копорскими князи быша в городу и со всеми князи новгородцы, выехаше на поле в день неделныи и до обеда, и опять спятишася по обедех. И владыка приеха от князя без миру» [629] .
628
СПЛ. Стб. 487.
629
Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского. С. 144.
Новгородский летописец подчеркивает, что новгородцы были готовы биться с великим князем: «На четвертый день по Крещении в понедельник, по обедех, промчеся весть в городе, что стоит князь велики Дмитрии и со всею силою своею на Жилотуге. И новгородцы вси, доспесех, выехаша на Жилотугу, бяше бо сила велика, светла рать новгородская коневая и пешая рать, велми много ахвочих битися» [630] .
Не обнаружив противника на Желотуге, новгородское войско вернулось в город. К великому князю отправили новое посольство — «архимандрита Давыда и с ним 7 попов да 5 человек житиих, ис конца по человеку» [631] .
630
Там же.
631
СПЛ. Стб. 488.
Семь попов в посольстве, по-видимому, представляли семисоборное устройство новгородской церкви, так же как пять житьих человек представляли пять концов Новгорода. Отметим, что отсутствие в составе посольства светской новгородской знати свидетельствует, что новгородцы ждали нападения и не рисковали отправлять к великому князю своих бояр — наиболее опытных в военном деле людей.
Отправив посольство, новгородцы продолжали готовиться к осаде — пожгли двадцать четыре великих монастыря вокруг города и «у всякой улице в Новегороде за копаницею, все те хоромы пожгли», хотя это и принесло новгородцам и «мнишескому чину много убытка» [632] . Однако князь не рискнул напасть на хорошо укрепленный и подготовленный к обороне город. Третье посольство заключило с великим князем мир «на всей старине… по владычню благословению, а по Новгородцкому поклону». Причем обещанные ранее 8000 руб. князь получил не сразу: «А за винные люди докончали за волжанъа и кто в путь с ними ходил, и за кем княжчина залегла, и новогородци вземше с полатей у Святыи Софии 3000 рублее и послаша к великому князю… А 5000 рублее докончали великому князю на Заволоческои земли, занеже заволочане были же на Волзе, и приставове послаша за Волок» [633] .
632
Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского. С. 144.
633
СПЛ. Стб. 489.