Республика Святой Софии
Шрифт:
13 апреля 1389 г., видимо получив извещение из Константинополя, Пимен втайне от князя покинул Москву. Перед отъездом Пимен попытался пополнить свою казну за счет сборов с митрополичьего суда в Новгороде. В Архангелогородской летописи замечено: «Того же лета (6893) митрополит Пимен пойде в Новгород Великий о месячном суду, и не даша ему новгородци».
Следовательно, владыка Иван твердо отстаивал завоевания своего предшественника. Неизвестно, носил ли архиепископ Иван кресчатые ризы, однако если судить по новгородской иконографии того времени, можно предположить, что носил. На новгородских иконах XIV–XV вв. владыки республики неизменно изображались в фелонях с четырьмя крестами. По мнению В. Л. Янина, «полиставрий в указанный период признавался реальным атрибутом новгородского владыки» [648] .
648
Янин В. Л. Некрополь Новгородского Софийского собора. М., 1988. С. 65.
В 1389 г. в Новгород приехал князь Симеон-Лугвений Олгердович. Он был принят новгородцами с честию и дал брату своему королю Ягайлу следующую запись: «Так как господин Владислав, король польский, литовский, русский и иных земель многих господарь, поставил нас опекуном над мужами и людьми Великого Новгорода, то мы королю и Ядвиге королеве вместе с новгородцами обещались и обещаемся, пока держим Новгород в нашей опеке, быть при короне Польской и никогда не отступать от нее». Едва ли Новгород действительно собирался войти в состав Польского королевства. Скорее мирный договор с Ягайло-Владиславом давал новгородцам уверенность в военной поддержке в случае войны с соседями. Тем более что Новгород в этот период находился «в розмирье» с немцами и Псковом.
В 1389 г. умер князь Дмитрий Донской. На великий стол сел его сын Василий, и «новгородци взяша с ним мир по старине» [649] . Одновременно с вокняжением Василия Дмитриевича Киприан прочно занял митрополичью кафедру «и преста мятеж в митрополии, и бысть едина митрополья Кыев, и Галичь, и всея Руси» [650] .
Утвердившись в Москве, Киприан предпринял поездку по тем епархиям своей митрополии, в которых было «церковное неустройство». Вначале митрополит побывал в Твери, где разбирал дело епископа Ефима Висленя, обвиненного князем в ереси [651] . Сразу из Твери Киприан в сопровождении рязанского епископа поехал в Новгород. Архиепископ Иван встретил митрополита со всей честью: «И створи владыка Иван пиры многы, и чествова митрополита две недели с новгородци честию великою и дары многыми» [652] . Троицкая летопись подтверждает, что митрополиту было оказана великая честь: «Того же лета пришед Киприан, митрополит киевскыи и всеа Руси, в Новъгород Великий; пришеде к Новугороду к Великому… и сретоша его с кресты, и вниде в град, и даша ему двор у святого Ивана Предтечи, и чтиша митрополита неделю в Городце с честью и дары многими» [653] .
649
НПЛ. С. 383.
650
ПСРЛ. Т. 1, вып. З. Л., 1928. Стб.537.
651
Ермолинская летопись. С. 132.
652
НКЛ. С. 160.
653
Троицкая летопись. С. 438.
Наиболее подробно о пребывании Киприана в Новгороде рассказывает Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского: «Приеха митрополит Киприян в Новгород, а с ним владыка резанскии; и архиепископ Иоан срете его со кресты, и со игумены, и попы, со дьяконы, и с подьяци в ризах, со многими крестьяны у святаго Спаса на Ильине улице. И митрополит вшед во святыи Спас со владыкою своим, архимандритом Нижнего Новагорода и с попы, и со дьяконы, и с подьяци, окрутишася по своему сану в ризы, идяше митрополит пеш от святаго Спаса вскозе Торг чрез Великии мост ко святей Софии; и пред ним идяху подьяцы его в ризах, держаще свеща горящии на светил — нах. И вшед во святую Софию со всем своим сбором, литургию сверши. По литоргии выде из олтаря, взем честный крест воздвизалныи, и взыде на омбон, и начаша учити люди новгородцкия велегласно во всю церковь. Они же слышавше словеса его, прияша соби в сердци, и даша ему подворие и многия дворы у святаго Иоана Предотечи на Чудинцовы улице. И владыка Иоан сотвори пиры многи, и чти митрополита 2 недели с ноугородцы и честью великою, дары многими. А митрополит другую литоргию свершил в святем Николе на княже дворе, а 3-ю на Собор во святей Софии, и потом нача у новгородцев суда прошати» [654] .
654
Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского. С. 154–155.
Дальнейшие, не столь приятные для Киприана, события эмоционально изложил московский летописец: «И бысть за 8 дни день недельный, и нача пети божественную литургию в святой Софеи, и по отпетьи святыа службы взем честный крест и вшед на амвон, нача учити люди Новогородстии. Они же не приаша и затыкающи уши своя, непокорьством, акы аспиды глухы, затыкающи уши свои, иже не слышати гласа, обавающаго от премудра обавника обаваема; бог съкруши зубы их в устех… И поиде митрополит из града, не благословя их епископа и самех новогородцев» [655] .
655
Троицкая летопись. С. 438.
Конфликт между митрополитом и новгородцами возник из-за того, что Киприан потребовал от новгородцев месячного суда: «И нача митрополит просити у Новагорода соуда своего, месяца, и новогородци отвещаша единеми усты: „Целовали есми крест с едного, а грамоты пописали и попечатали, и душоу запечатали“» [656] .
Новгородская летопись поясняет, о каких грамотах идет речь: «И посадник Тимофеи Юрьевич, и тысяцкии Никита Федорович, и вси новгородци отвещашя единеми усты: „Господине, о суду есмя крест целовали, да и грамоту списали промежи себе крестную, како к митрополиту не зватися“» [657] .
656
Никаноровская летопись. С. 257.
657
Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского. С. 155.
Киприан попытался убедить новгородцев, что они тем самым нарушают «старину»: «И мирополит рече: „Грех болшии приали есте; но дайте мне тую грамоту, и аз печать урву, а целование с вас снимаю, а мне суд дайте, как доселе при иных митрополитех было“. Новгородци же за то слово не ялися, и он поеха из Новаграда по соборе на третии день, а на владыку и на весь Новград велико нелюбье держа» [658] .
Неуважение, оказанное митрополиту, можно объяснить не только политической позицией новгородцев, но и их психологией. В новгородской жизни церковь играла очень большую роль. Архиепископ, избираемый самой Святой Софией из кандидатов с незапятнанной репутацией, пользовался огромным авторитетом. С точки зрения новгородцев, их владыка мог подчиняться только митрополиту со столь же высокой репутацией. Киприана же в Новгороде знали как одного из четырех скандальных митрополитов, одновременно претендовавших на кафедру всея Руси. К тому же Киприан был врагом архиепископа Дионисия, который в свое время оказал весомые услуги новгородской церкви. Вспомним еще, что Киприан занял место Пимена, а ведь именно тот рукоположил на архиепископию владыку Ивана.
658
НКЛ. С. 161.
Московский летописец сообщает, что «того же лета на зиму бысть в Новогородцех мор велик, якоже рече пророк: аще не покорятся людие, ни послушают стража, рекше учителя, кровь их на главах их, а страж душю свою избавил есть от мукы, такым людем поведа и рече бог» [659] .
В Новгороде, однако, считали, что правда на их стороне, и каяться не спешили. Упорство новгородцев привело к тому, что оскорбленный Киприан отлучил Новгород от церкви, но эта крайняя мера ни к чему не привела. Службы в Новгородских церквях не прекратились. Тогда митрополит обратился за поддержкой к патриарху, который прислал в Новгород грамоту, приказывая подчиниться митрополиту. Но и этот приказ не возымел никакого действия. Патриарх прислал в Новгород вторую грамоту, в которой с гневом обвинял новгородцев в том, что они «не приняли послания нашего, которое я писал в назидание и научение ваше, и прочитав сие послание, не исправились, не пришли в раскаяние, не приложили заботы о душе, но бросили оное как нечто лишнее и бесполезное… Я изумляюсь, кто вас возбудил дерзнуть против нашего послания, чего никогда еще и ни один христианин не дерзал. Наше то писание служило для вас на место Евангелия, потому что содержало в себе слова Христа и научало вас спасению, и кто дерзнул против оного, согрешил против Христа» [660] .
659
Троицкая летопись. С. 438.
660
Цит. по: Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви. Т. 5. Прил. 3.
Упорство новгородцев патриарх воспринял как нарушение всех божественных канонов: «Вы же и после сего отвергаете Митрополита и приняли отлучение, поставляя ни во что Божественные и священные каноны, которые святые и богоносные отцы для твердости христиан установили по вдохновению Святого Духа».
Патриарх с ужасом узнал, что жизнедеятельность Новгородской церкви не замерла после отлучения священнослужителей: «Хуже еще и безрассуднее то, что вы, священники, находящиеся под запрещением, крестите, священнодействуете, совершаете таинства, составляете собрания, праздники и народные торжества, вопреки священных и Божественных канонов… Ты же, епископ, как я узнал, единомудрствуя с столь неисправимыми священниками, действительно совершаете все священнодействия против канонов, отделяясь и отсекаясь от своего первого и главы и делаясь чрез то мертвыми, ибо тело без головы жить не может…»
Из дальнейшего текста грамоты становится понятно, что Новгородцы восприняли проклятье митрополита как начало военных действий лично против Киприана: «Будучи отлучены с тою целию, чтобы вы отложили свою клятву, вы еще более остаетесь упорными, не желая нарушить ее. А это нелепо и дурно, ибо гораздо лучше было бы вам оставить клятву злую, данную вами и состоящую в том, чтобы отстать от митрополита и Убивать приходящих к нему от вас и от него к вам, нежели упорствовать в ней…»
То есть имели место казни неких людей, причем из новгородцев, которые, видимо, испугались отлучения и попытались бежать к митрополиту из Новгорода. Кроме того, были убиты Какие-то посланники митрополита в Новгород.