Шрифт:
Все знают, что Разведка заслуживает доверия примерно так же, как и виквайский квай-шарик. Но это не значит, что она совсем уж бесполезна. Иногда именно то вранье и мифы, которые она тебе рассказывает – как раз то, что тебе и нужно знать.
Место и время: дроид-фабрика сепаратистов. оланет. система сизкин. 460 стандартных дней после битвы на геонозисе.
Атин любил большие, радующие душу взрывы – так же как и его спутник. Но чтобы выводить
– Ордо говорил мне, что ты любишь поспорить. – сказал Пруди.
Атин вспыхнул. Впрочем, в устах Ордо это было скорее коплиментом.
– Я просто хочу знать в точности.
Атин продвигался по мосткам под потолком литейного цеха, ощупывая покрытые ржавчиной перила в поисках прочной секции, что сможет выдержать вес десантного троса, на конце у которого будет болтаться республиканский коммандо в полной экипировке. Единственным освещением было красное сияние горячих дюрастиловых листов, которые скармливались прокатному стану; дроидам не нужен свет, чтобы видеть. Фильтр ночного видения в его визоре был отключен еще тогда, когда он и Пруди пробрались на фабрику.
Это была очень важная цель. Фабрика была, как говорили, одной из самых больших за пределами Геонозиса. И опять разведка, похоже, что-то потеряла при переводе.
Атин нашел что-то, что выглядело прочной секцией поручней и проверил металл на целостность наручным сенсором. Хлопья ржавого металла упали на настил мостков и он аккуратно замел их в щель, чтобы скрыть следы вторжения.
– Пять процентов карваниума сверх нормы сделает свое дело. – Пруди – солдат ЭРК Н-5, серии Ноль, снял с пояса снаряжение. – Поверь, я это делал уже много раз.
– Знаю.
– И? Разве это не работает? Оно работает.
– Ну ладно, я не металлург.
Пруди оглядел поперечину, подергивая для верности десантный трос.
– Я тоже, но я знал парня который был металлургом.
Атин не спрашивал, почему тот употребил прошедшее время. Он был убийцей и диверсантом, и на обоих игровых полях он был одним из лучших. Пока Атин не узнает его также, как Ордо и Мерила – его братьев-Нулевых – лучше перестраховаться. Нули были безумны как коробка с хэйпскими чагами. На всю армию их было всего шестеро, но складывалось ощущение что это уже перебор.
Команда Омега на несколько дней снова вернулась в казармы. Атину не хватало остальных, но он вызвался добровольцем на это задание чтобы научиться технике. И он учился.
Я могу это сделать. Люблю поспорить? Я просто хочу, чтобы все прошло хорошо.
Пруди скользнул по шнуру, его кама развевалась в воздухе, пока он беззвучно летел вниз – неплохо для 85-килограммового человека в полном снаряжении. Атин сделал вдох и помедлил, прежде чем последовать за ним. Если их засечет дроид – миссия закончена. Им придется взорвать фабрику.
Опять.
А потом сепаратисты перенесут куда-то производство.
Опять.
А если те просто выпустят миллионы некондиционных
– Ничего личного. – пробормотал Атин, гадая – что же происходит в тех полуразумных металлических головах. – Или ты или я, водэ.
– Что? – голос Пруди наполнил шлем Атина.
– Просто пытаюсь не быть органиком-шовинистом.
– Не впаривай мне этот осик насчет "у-дроидов-есть-права".
– Даже и не думал. – откликнулся Атин.
Он приземлился рядом с лейтенантом-Нулевым, и они направились вдоль сборочной линии. На фабричном уровне, в 20 метрах под землей непрерывно пульсировал ритм полностью автоматического производства. В ночную смену здесь были только дроиды-рабочие. Дюрастиловые листы с грохотом прокатывались в вальцах, их подхватывали гигантские захваты и переносили к следующей линии обработки для нарезки. В конце линии конвейера двустворчатый пресс обжимал их на форме, превращая листы в торсы боевых дроидов, перед тем как их в шипении пара пропускали через закалочные ванны. Все помещение воняло гарью и сажей.
Обслуживающий дроид, просто коробка с колесиками и дюжиной универсальных манипуляторов, прокатился мимо Атина и Пруди; такой же слепой в отношении электромагнитного рисунка их брони, как и все ему подобные. Атин все же затаил дыхание, пока тот не миновал их. Впрочем, из его пристегнутого шлема не могло вырваться ни звука. Он мог бы орать во всю глотку на Пруди, и все равно никто ничего не услышал бы. А кроме того, все заглушал давящий грохот сборочной линии.
– Вот оно. – Пруди указал на то, что выглядело рядом великанских одежных шкафчиков у дальней стены. Петли у них проржавели так же, как и мостки под крышей.
– Ненавижу ржавчину. Они что, никогда тут не прибираются?
Атин осторожно открыл створку. Нет, сепы не часто проверяли настройки автоматики – если контрольные панели докладывали, что все идет нормально. Стойки с платами управления внутри скармливали заданную информацию разнообразным линиям производства, диктуя им диаметры проводов, пропорции сплавов, расположение компонентов и тысячи прочих параметров, которые требовались при создании боевого дроида. Атин и Пруди только что обнажили мозг всей фабрики. Пришло время для небольшой операции.
– Сколько раз ты это делал? – поинтересовался Атин.
Пруди отчетливо цыкнул зубом и покивал головой, подсчитывая.
– Много. – наконец ответил он.
– И они все еще не заметили?
– Нет. Я бы не сказал. – Пруди защелкивал обводные кабели на контактах выше и ниже разъема, чтобы изолировать его. – Я же не дергаю общий рубильник. – Он осмотрел подменную плату – на вид совершенно такую же, как и сепаратистские – и вставил ее в разъем. – Это гарантирует, что фабрика будет добавлять чуть больше карваниума в дюрастил, и что контроль качества будет считать это нормальным уровнем. Понятно? – Он указал на панель индикаторов. Одна из цифровых групп показывала "0003".