Реставраторы миров (сборник)
Шрифт:
Берт вспомнил, как дома, в деревне, в дни Тьмы, когда он сидел у стеклянной стены, безуспешно пытаясь разглядеть в кромешной наружной темноте хоть что-нибудь, что-то тёплое и мохнатое коснулось его локтя. Коснулось – и откатилось в сторону. Кошка? Но кошка мурлыкала на коленях у сестры: та гладила её, вызывая в шерсти лёгкое потрескивание, и – изредка – крошечные искорки. Осветить что бы то ни было они не могли, но, считалось, способны отпугнуть Силы Тьмы. По крайней мере, вылетающие искорки успокаивали людей, и помогали как-то скоротать время.
Так
– Мама, мама! Тут что-то есть! Тёплое и лохматое!
– Успокойся, милый! – сразу поняла мать. – Силы Тьмы не могут проникнуть в дом. Дверь у нас прочная. Это домовой, домовой… Не бойся его, он хороший. Он помогает мне по хозяйству, когда никого нет дома.
– А почему я его никогда не видел, когда оставался дома один? – недоверчиво спросил маленький Берт.
– Потому что ты ещё малыш и можешь причинить ему вред, – спокойно сказала мама.
– Не-е. Я бы поиграл с ним!
– Он не умеет играть, – вздохнула мама. – Он умеет только работать.
– Расскажи ещё про домового, – попросил маленький Берт, беря маму за руку.
И мама принялась рассказывать долгую историю о повадках домового, о его занятиях и пристрастиях… Под её тихо журчащую речь Берт и заснул.
Теперь, став взрослее, он понял, что никакого домового не было: его руки коснулось что-то из Сил Тьмы. Но… почему оно никому не причинило вреда? Правда, отец… Но это случилось много позже, во второе Время Тьмы, и произошло вне дома. И между двумя циклами много чего происходило: люди гибли и без Сил Тьмы. Но тогда…
Часы на городской башне пробили двадцать семь раз. Пора возвращаться домой: приближалось время ужина.
Проходя мимо ратуши, Берт в который раз остановился перед часовой башней. Огромный циферблат разбит на триста шестьдесят делений, каждое десятое более длинное и напротив него нарисованы цифры.
В деревне не было других часов, кроме водяных, но они служили для измерения промежутков времени и не могли отбивать удары. Да и зачем в деревне часы? Захотелось есть – поел, захотелось спать – поспал. Конечно, сначала накормив домашних животных, чтобы не разбудили голодными воплями. Другое дело – город. Тут нужно согласовывать действия разных людей, а в этом без часов не обойтись.
С каждым днём становилось всё темнее: солнца постепенно склонялись к горизонту. Работать удавалось всё меньше и меньше. Даже молодые глаза Берта плохо различали проколотые в башмаках дырочки. Не всегда получалось с первого раза просунуть туда иголку с дратвой. Дядя Дейв переключился на работу по дому: укреплял окна и двери, развешивал карнизы, куда тётя Сэлли примеряла тяжёлые гардины.
– Зачем это? – спросил Берт.
– Чтобы в Дни Тьмы ощущать прикосновение цветной материи, а не холодного стекла. И не думать о мраке за стенами, – сказала тётя Сэлли.
– А сколько продлятся Дни Тьмы?
– Кто знает, – вздохнула тётя. – Как закончатся – увидим. Каждый
В один из сумрачных дней порог дядиного дома вновь переступил бородатый монах. Зашёл он по прозаическому поводу – поменять обувь.
Дядя Дейв молча вынес новую пару башмаков и поставил у ног монаха. Не один раз посещал его монах, и дядя знал нужный размер.
Денег он, разумеется, не взял. Да монах и не собирался платить.
Морщась, он переобулся. И всё время что-то бормотал себе под нос. Берт, наклонившись, чтобы убрать старую обувку монаха – подошвы протёрты до дыр, верх скособочился – услышал:
– Скоро наступит Время Тьмы. Надо найти Светящегося…
– А когда оно наступит? – вырвалось у Берта.
– Боишься? – спросил его монах.
– Не… не знаю, – неожиданно признался Берт.
– У тебя, я слышал, Силы Тьмы забрали отца?
– Да… он умер во Время Тьмы. Но крови не было, – Берт кое-чего успел наслушаться от взрослых и ребят.
– Лёгкая смерть… – пробормотал монах и провёл перед лицом Солнечный круг. – Да прикоснётся он к Свету…
Берт тоже сотворил Солнечный круг, но ничего не сказал.
– Когда будет Время Тьмы? – задумчиво произнёс монах. – Скоро. Братья из Светлой обители утверждают, что не далее чем через тридцать башенных кругов. Но я ещё зайду к ним… на обратном пути, и уточню.
Берт хотел удалиться, но монах остановил его, придержав за рукав:
– А ты не хотел бы помочь Силам Света?
– Хотел бы! – вырвалось у Берта. – А как?
– Он ещё мал для этого, – вмешался дядя.
– Погоди! – монах поднял свободную руку. – Он крепкий парень. К тому же у нас найдётся работа каждому по силам. Я же не предлагаю ему сразу идти за тридевять земель. А в городе он вполне сможет помочь… если захочет.
– Я хочу! – с жаром произнёс Берт. Искать Свет, нести его людям, разгонять Тьму, бороться с Порождениями Мрака! Это одновременно манило и страшило его. Но манило больше. Дядя Дейв хороший человек, Берту нравилось работать с ним, делать крепкую обувь, долго не снашивающуюся на городских камнях, но… Но сейчас с каждым днём становится всё темнее. И на улице гулять одному становится не очень приятно. А новые друзья больше заняты по хозяйству.
Монах, словно угадав мысли Берта, внимательно посмотрел на него, и, переведя взгляд на дядю, сказал:
– И потом: я же не забираю его у тебя навсегда! Две трети светлого периода он будет исправно помогать тебе. Да и во Время Тьмы… если мы хорошо поработаем, он сможет заниматься дома, пошивом башмаков.
– Ну… хорошо, – тяжело произнёс дядя Дейв. Он не стал ничего спрашивать у Берта: радостный вид племянника явственно говорил о том, чего тот хочет.
– Когда пойдём? – деловито спросил Берт монаха.
– Какой ты прыткий! – усмехнулся тот. – Мне нужно зайти в несколько домов, предупредить там… В Светлую Обитель наведаться. Через четыре башенных круга я приду за тобой – и мы отправимся на поиски Светящегося!