Ретроспект: Витки Спирали
Шрифт:
– Лучше я буду жирный, зато целый. Пусть он прыгает, если ему надо. Каждому свое – мне мыши, ему выворотники.
Компания заржала, потом Брама насупился и доверительно наклонился к особисту:
– А что с выворотниками? Ловят?
– Ловят. Без подпитки Зоны они лишились сверхъестественных сил, но пакостят конкретно. Зарубеж сначала ломанулись. Знаешь, скольких выловили и развеяли в прах? Со счета собьешься. А они, сукины дети, если их припереть к стенке, норовят рассыпаться в пепел непременно на людях, чтобы, значит, страху побольше нагнать.
– И что? – падкий на диковинки путник на миг протрезвел – нагоняют?
– Как бы ни так – рассмеялся Самум – мы у Голливуда специально накупили фильмов про вампиров и крутим. Сказка вроде, но люди верят. Даже страшная сказка сказкой и остается, зато есть вполне логичное объяснение.
– Так чего они зарубеж драпают? – поднял глаза навеселе Брама – сниматься в главных ролях?
– Ох, и дремучий же ты! Выворотники только и ждут, чтобы насолить. Вот и рвут к идеологическому противнику, желая уничтожить нас нашими же руками. И пока мы играемся в войнушки, у них есть все шансы. Они не имеют больше своих сил, но ведь знания и технологии никуда не делись.
– И как ловите?
– По-разному. В аэропортах, вокзалах, КПП и так далее. Кена ведь не отличишь от обычной собаки, а вот он тебя запросто.
– Ловко – признался Брама – только к нам это каким боком? Шухов? Шухов не спи…
– На чем я остановился? – встрепенулся Шухов, поднимая тяжелую голову – На людях? Людям приходится начинать с нуля. Идти нехожеными тропами, ступать, где еще никто не ходил, изменятся и подстраиваться. Быть второй половиной ситуации, чтобы эволюционировать. Особенно в морально-этическом плане, иначе тупик.
– Шухов, ты доливай-доливай, и еще: как думаешь, морально-этически беседовать о высоких материях под мухой?
– Брама – поднял осоловевшие глаза Шухов – а мы кто, по-твоему?
Путник запнулся, выпустил к потолку струя дыма и сбиваясь, пролепетал:
– Ну, люди.
– Люди под мухой всегда о высоких материях начинают – подтвердил Призрак наполняя тару – для трезвого сознании это слишком сложный вопрос. Они предпочитают не думать о том, что выходит за уровень обычного понимания.
– Как-то странно у тебя выходит, братец – пыхнул особист – ты то отождествляешь себя с людьми, то нет. Определись.
– Да что определять? Биологически все мы исходно сапиенсы. А вот психологически труднее. Хотим мы того или нет, но внутри Зоны мы изменились, и восприятие у нас теперь иное, обостренное, углубленно-сдвинутое.
– Точно – хихикнул Брама – сдвинутое.
– Да нет, не туда сдвинутое. Раскрытое сознание имеет более глубокий уровень понимания. Смотрит на мир, на мироздание другими глазами, воспринимает много больше чем обычный…людь.
– Так это расизм чистой воды – кивнул Самум – лучше выше, чище, умнее, да? Кажется, это уже было.
– Нет – отрезал Призрак, жмуря глаза – не выше, не чище и не лучше. Просто иначе. Иное восприятие и иной подход. Знаешь, чем наш пьяный треп отличается от подобного трепа остальных людей?
– Ну? – Брама отхлебнул из банки, вытер пену и вопросительно уставился на упыря.
– А тем, что мы не просто треплемся об этих вещах, а воплощаем это в жизнь. Иной, сдвинутый, уровень сознания это никакая не привилегия, не избранность, а рабочий инструмент. Так уж вышло, что при синхронизации наш уровень достиг планетарного значения, посему мы ставим и решаем глобальные задачи.
– У меня такое впечатление, что я или перепил, или говорю с одним и тем же человеком в разных лицах.
– Так и есть – бросил Шухов, почесывая баюна за ухом – мы мыслим в едином поле сознания: общие критерии, общие цели и принципы. Разница в отношении к задачам, в методах и целесообразности их применения.
– Как можно что-либо изменить, если люди сами этого не хотят, вообще не видят смысла менять? Вот убрал ты, Самум, ядерное оружие, и что, много от этого изменилось?
– Мало – зло смял окурок в пепельнице особист – разве что перестали бояться атомной войны. Вместо него успешно клепают друг друга высокоточным оружием. И что, каждый раз забирать эти игрушки? Ну, заберем, так на средневековье сойдут, мечи наточат и ну горла резать, но не изменятся ничуть.
– Теперь понял – кивнул путник – имеем ли мы право решать за всех? Остаться в стороне и отрешенно, как боги, наблюдать чем все это кончится, или вмешается и подтолкнуть в человечество правильном, на наш взгляд, направлении?
Присутствующие потупили глаза. А что говорить, если и так все ясно.
В бурьянах выдавали трели сверчки, потянуло влагой, уставшее за день солнце кануло за лес. Собравшиеся молча пили пиво, не нарушая гармонию тишины, потом Брама севшим голосом едва слышно спросил:
– И где грань? У каждого своя мера и силы и совести…
– Это просто – повернул убеленное лунным сиянием лицо Призрак – сначала смотришь, перешагнул ли ты через себя.
– Всего-навсего?
– Сказать легче, чем сделать, а советовать проще, чем помочь. Со временем научишься. Сила дается для свершений, а не для разговоров. Пока ты держишь ее в себе, ломая голову, имеешь, или не имеешь право ее применять – она сжигает тебя изнутри. Сжигает, потому что должна светить и греть всем, а не прятаться на черный день для себя.
На фоне окна мелькнула тень, и на пороге появился Ирис. Ему без слов налили пол литровку, он благодарно кивнул, не отрываясь выпил и убрав пепельницу сел на древетень. Тело ломило от усталости, но глаза сияли восторженным задором.
– Славно побегали, как в старые времена. Жаль, зверья нет, для полного счастья.
Журбин отряхивая с плаща пыль сел на скрипящий табурет, от пива не отказался и лишь посмеивался, глядя как юный Игрек волочит лапы. Баюн уже давно перебрался из накуренной веранды, восседая на столбе фарфоровой статуэткой поджидая друга. Компания уловила их быструю мыслеречь, сводившейся к вполне понятной фразе – не грузи и так хреново. Все засмеялись, особенно Брама, повеселевший и бодрый. Грусть убралась восвояси, ибо, что может быть лучше старых друзей и доброго бочонка пива?